Неточные совпадения
Двадцать пять верст показались Аркадию за целых пятьдесят. Но вот на скате пологого холма открылась наконец небольшая деревушка, где жили
родители Базарова. Рядом с нею, в молодой березовой рощице, виднелся дворянский домик под соломенною крышей. У первой избы стояли два мужика в шапках и бранились. «Большая ты свинья, — говорил один другому, — а хуже малого поросенка». — «А твоя жена — колдунья», —
возражал другой.
— И нравственности по Домострою [«Домострой» — русский письменный памятник XVI века, содержащий свод правил религиозного, семейно-бытового и общественного поведения. «Домострой» стал символом домашнего деспотизма
родителей, темных и отсталых понятий.], вы думаете? Как бы не так, —
возразил Салов, — вы знаете ли, что у многих из сих милых особ почти за правило взято: любить мужа по закону, офицера — для чувств, кучера — для удовольствия.
— Эти порядки нам хорошо известны, —
возразил сейчас же Творожков, не давая ему продолжать, — провинится гимназист, его в гимназии накажут, как по правилам следует; коли ему неймется,
родителям дадут знать или там в гимназию вызовут, классный наставник или там инспектор скажет, в чем его вина; а уж как с ним дома поступить, это
родители сами знают, по ребенку глядя, ну и опять же по вине.
Алексей Степаныч удивился такому осторожному совету и таким околичностям и
возразил, что
родители его будут очень рады и что «разве есть какой-нибудь порок в Софье Николавне?» — «Пребольшой, — отвечала умная старуха.
Это замечание озадачило нежных
родителей; но мать скоро оправилась и
возразила...
— То, что в нас есть чисто инстинктивное и совершенно бессознательное чувство любви
родителей к детям и детей к
родителям! —
возразил он ей.
— Как, друг сердечный, не надорвать! —
возразил Сергеич. — Недаром поговорка идет: «Враг захотел — братья в раздел!» Хотели, значит, миллионы нажить, а стали по миру ходить… Помню я суды-то ваши с
родителем перед барином, как еще смелости вашей хватило идти до него по экому делу?
Грегуар на это было
возразил, что и он, «как отец», тоже имеет свои права и может пробовать, но, получив ответ, что он «не отец, а только
родитель», отступил и, махнув рукой, оставил жене делать с сыном, что ей угодно.
Совершенно изнеможенная смертным недугом, пленница не
возражала, но слабым голосом клялась фельдмаршалу, что все написанное ею истинная правда, что она не знает, кто были ее
родители, и больше того, что прежде говорила и писала, по совести не может ничего сказать.
— Зачем приписываться? —
возразил хозяин. Вам довольно огадили наши порядки. И за
родителя приемного вы достаточно обижены… Но у вас звание почетного гражданина… Можно домик выстроить, хоть поблизости пароходных пристаней, там продаются участки, или в долгосрочную аренду на тридцать лет. А между прочим, вы бы нам всякое указание. Нам супротив вас где же? Учились вы в гимназии. И в гору пошли по причине своей умственности. Наше село должно гордиться вами.
В старших классах гимназии после такой проповеди я иногда вдруг начинал
возражать на выраженные там мысли, и, вместо благоговейного настроения, получалась совсем для
родителей нежелательная атмосфера спора. Раз, например, после одной вдохновенной проповеди, где оратор говорил о великом милосердии бога, пославшего для спасения людей единственного сына, я спросил: «Какой же это всемогущий бог, который не сумел другим путем спасти людей? Почему ему так приятны были мучения даже собственного сына?»