Неточные совпадения
Шкуна
пришла 23-го февраля (7-го
марта), и наше общество несколько увеличилось. Посьет уехал на озера, Гошкевич в местечко С.-Маттео смотреть тамошний грот.
29
марта пришло твое письмо из Нижнего. Душевно рад, что М. А. и Аннушка полюбились тебе, — они просто с восхищением говорят о встрече с тобой…
1-го
марта. И вправду я старый шут, верно, стал, что все надо мною потешаются.
Пришли сегодня ко мне лекарь с городничим, и я им сказал, что здоровье мое от вчерашнего выхода нимало не пострадало; но они на сие рассмеялись и отвечали, что лекарь это шутя продержал меня в карантине, ибо ударился об заклад с кем-то, что, стоит ему захотеть, я месяц просижу дома. С этою целию он и запугивал меня опасностью, которой не было. Тьфу!
23
марта. Сегодня, в Субботу Страстную,
приходили причетники и дьякон. Прохор просит, дабы неотменно идти со крестом на Пасхе и по домам раскольников, ибо несоблюдение сего им в ущерб. Отдал им из своих денег сорок рублей, но не пошел на сей срам, дабы принимать деньги у мужичьих ворот как подаяние. Вот теперь уже рясу свою вижу уже за глупость, мог бы и без нее обойтись, и было бы что причту раздать пообильнее. Но думалось: „нельзя же комиссару и без штанов“.
Мурин
пришел в восторг и стал было звать Вершину и
Марту. Но Передонов сказал...
Марта набивала папиросы для Вершиной. Она нетерпеливо хотела, чтобы Передонов посмотрел на нее и
пришел в восхищение. Это желание выдавало себя на ее простодушном лице выражением беспокойной приветливости. Впрочем, оно вытекало не из того, чтобы
Марта была влюблена в Передонова: Вершина желала пристроить ее, семья была большая, — и
Марте хотелось угодить Вершиной, у которой она жила несколько месяцев, со дня похорон старика-мужа Вершиной, — угодить за себя и за брата-гимназиста, который тоже гостил здесь.
Уже дважды падал мокрый весенний снег — «внук за дедом
приходил»; дома и деревья украсились ледяными подвесками, бледное, но тёплое солнце
марта радугой играло в сосульках льда, а заспанные окна домов смотрели в голубое небо, как прозревшие слепцы. Галки и вороны чинили гнёзда; в поле, над проталинами, пели жаворонки, и Маркуша с Борисом в ясные дни ходили ловить их на зеркало.
— «Третье
марта, да, третье
марта», — отвечает другой, и его дума уж за восемь лет; он вспоминает первое свидание после разлуки, он вспоминает все подробности и с каким-то торжественным чувством прибавляет: «Ровно восемь лет!» И он боится осквернить этот день, и он чувствует, что это праздник, и ему не
приходит на мысль, что тринадцатого
марта будет ровно восемь лет и десять дней и что всякий день своего рода годовщина.
Однако — недолго. В конце
марта, вечером,
придя в магазин из пекарни, я увидал в комнате продавщицы Хохла. Он сидел на стуле у окна, задумчиво покуривая толстую папиросу и смотря внимательно в облака дыма.
Развивая теорию возможности усвоения мыслей, нетрудно
прийти к тому, что люди не должны говорить ни одного слова даром, потому что всякий разговор есть ряд мыслей» [«Современник»,
март 1872 г. «Русская литература», стр. 70.].
Назавтра мы перебрались в их деревню, а через два дня
пришел новый приказ Четыркина, — всем сняться и идти в город Маймакай, за девяносто верст к югу. Маршрут был расписан с обычною точностью: в первый день остановиться там-то, — переход 18 верст, во второй день остановиться там-то, — переход 35 верст, и т. д. Вечером 25
марта быть в Маймакае. Как мы убедились, все это было расписано без всякого знания качества дороги, и шли мы, конечно, не руководствуясь данным маршрутом.
Мы простояли в Чантафу двое суток.
Пришла весть, что Куропаткин смещен и отозван в Петербург. Вечером наши госпитали получили приказ от начальника санитарной части третьей армии, генерала Четыркина. Нашему госпиталю предписывалось идти на север, остановиться у разъезда № 86, раскинуть там шатер и стоять до 8
марта, а тогда, в двенадцать часов дня (вот как точно!), не ожидая приказания, идти в Гунчжулин.
— Тс! Сторговав эти пятьсот возов, отправь их к назначенному времени по дороге в Гуммельсгоф. Поручи это сделать своей
Марте. Русские
придут, нападут на провиант, скушают его, и тогда ты имеешь право не платить денег. Не так ли? Скорей: да иль нет?
В
марте 743 года из Святогорского монастыря «бежал поп Андрей Шапкин, содержавшийся в монастыре по некоторому секретному делу, — лица белого и громогласен». Его велено «смотреть накрепко» и по поимке «отослать скованна в белогородскую консисторию». А 30-го июля того же года из Красногорского монастыря «бежал поп Андрей Григорьев, на обличье смагловат, побит воспою, волосов скулих, мови грубой, малохрипливой, лет ему 50, бежал ночью». «
Прислать скована».
Марта. Сегодня в субботу страстную
приходили причетники и дьякон просить, дабы шел с крестом на Пасхе и по домам раскольников, ибо несоблюдение сего им в ущерб. Отдал им из своих денег сорок рублей, но не пошел на сей срам, дабы принимать деньги у ворот, как подаяние.
4) В Кинешемском уезде, того же 29-го
марта (в понедельник, на Пасхе),
пришли в церковь к вечерне пьяные весь причт, и дьячок с пономарем стали буянить.
«
Марта против 25-го числа 750 г. из Нежинского монастыря бежал иеродиакон Ипполит, мови литовской, спевает баска, лет четыредесять». Поймать, «забить в колодки и
прислать в Нежинский монастырь».
Скажем одно: он сделал хуже, чем поп Кирилл с полою сторожа… 2) В том же
марте, в городе Торопце, соборный дьякон Ефим Покровский
пришел пьяный к литургии и повел себя так, что его надо было выслать вон из церкви, но он ни за что не хотел выйти, «пока полицейским десятником был выведен».