Неточные совпадения
Все это прекрасно! — продолжала бабушка таким тоном, который ясно доказывал, что она вовсе не находила, чтобы это было прекрасно, — мальчиков давно пора было
прислать сюда, чтобы они могли чему-нибудь учиться и привыкать
к свету; а то какое же им могли дать воспитание в деревне?..
Я
пришел к себе на квартиру и нашел Савельича, горюющего по моем отсутствии. Весть о свободе моей обрадовала его несказанно. «Слава тебе, владыко! — сказал он перекрестившись. — Чем
свет оставим крепость и пойдем куда глаза глядят. Я тебе кое-что заготовил; покушай-ка, батюшка, да и почивай себе до утра, как у Христа за пазушкой».
Он велел Петру
прийти к нему на следующий день чуть
свет для важного дела...
Он прописал до
света, возвращался
к тетрадям не один раз во дню,
приходя домой вечером, опять садился
к столу и записывал, что снилось ему в перспективе.
Я знал, серьезно знал, все эти три дня, что Версилов
придет сам, первый, — точь-в-точь как я хотел того, потому что ни за что на
свете не пошел бы
к нему первый, и не по строптивости, а именно по любви
к нему, по какой-то ревности любви, — не умею я этого выразить.
Я все время поминал вас, мой задумчивый артист: войдешь, бывало, утром
к вам в мастерскую, откроешь вас где-нибудь за рамками, перед полотном, подкрадешься так, что вы, углубившись в вашу творческую мечту, не заметите, и смотришь, как вы набрасываете очерк, сначала легкий, бледный, туманный; все мешается в одном
свете: деревья с водой, земля с небом…
Придешь потом через несколько дней — и эти бледные очерки обратились уже в определительные образы: берега дышат жизнью, все ярко и ясно…
По дороге
к Ивану пришлось ему проходить мимо дома, в котором квартировала Катерина Ивановна. В окнах был
свет. Он вдруг остановился и решил войти. Катерину Ивановну он не видал уже более недели. Но ему теперь
пришло на ум, что Иван может быть сейчас у ней, особенно накануне такого дня. Позвонив и войдя на лестницу, тускло освещенную китайским фонарем, он увидал спускавшегося сверху человека, в котором, поравнявшись, узнал брата. Тот, стало быть, выходил уже от Катерины Ивановны.
С другой стороны, Иван Федорович чем
свет сегодня послали меня
к ним на квартиру в ихнюю Озерную улицу, без письма-с, с тем чтобы Дмитрий Федорович на словах непременно
пришли в здешний трактир-с на площади, чтобы вместе обедать.
Тогда больная, припав
к матери, с горькими слезами просила сходить за барышней, чтоб она
пришла сама благословить ее образом на тот
свет.
— Для того-то я и
пришел к тебе, — отвечал кузнец, отвешивая поклон, — кроме тебя, думаю, никто на
свете не знает
к нему дороги.
—
К тебе
пришел, Пацюк, дай Боже тебе всего, добра всякого в довольствии, хлеба в пропорции! — Кузнец иногда умел ввернуть модное слово; в том он понаторел в бытность еще в Полтаве, когда размалевывал сотнику дощатый забор. — Пропадать приходится мне, грешному! ничто не помогает на
свете! Что будет, то будет, приходится просить помощи у самого черта. Что ж, Пацюк? — произнес кузнец, видя неизменное его молчание, — как мне быть?
— Почему? Не знаешь почему? Он
свет видал, свою матку помнит. Понял ты: заснет ночью, она
к нему во сне и
приходит… Только она старая теперь, а снится ему все молодая… А тебе снится ли?
Знатоки дела определили с полною точностью ее чудодейственную силу: всякий, кто
приходил к иконе в день ее праздника пешком, пользовался «двадцатью днями отпущения», то есть все его беззакония, совершенные в течение двадцати дней, должны были идти на том
свете насмарку.
— Вот ты как давеча ко мне зазвонил, я тотчас здесь и догадался, что это ты самый и есть; подошел
к дверям на цыпочках и слышу, что ты с Пафнутьевной разговариваешь, а я уж той чем
свет заказал: если ты, или от тебя кто, али кто бы то ни был, начнет ко мне стукать, так чтобы не сказываться ни под каким видом; а особенно если ты сам
придешь меня спрашивать, и имя твое ей объявил.
— Знаете, Афанасий Иванович, это, как говорят, у японцев в этом роде бывает, — говорил Иван Петрович Птицын, — обиженный там будто бы идет
к обидчику и говорит ему: «Ты меня обидел, за это я
пришел распороть в твоих глазах свой живот», и с этими словами действительно распарывает в глазах обидчика свой живот и чувствует, должно быть, чрезвычайное удовлетворение, точно и в самом деле отмстил. Странные бывают на
свете характеры, Афанасий Иванович!
Напустив на себя храбрости, Яша
к вечеру заметно остыл и только почесывал затылок. Он сходил в кабак, потолкался на народе и
пришел домой только
к ужину. Храбрости оставалось совсем немного, так что и ночь Яша спал очень скверно, и проснулся чуть
свет. Устинья Марковна поднималась в доме раньше всех и видела, как Яша начинает трусить. Роковой день наступал. Она ничего не говорила, а только тяжело вздыхала. Напившись чаю, Яша объявил...
Так что, когда я сегодня выбежала от Салова, думаю: «Что ж, я одна теперь осталась на
свете», — и хотела было утопиться и подбежала было уж
к Москве-реке; но мне вдруг страшно-страшно сделалось, так что я воротилась поскорее назад и
пришла вот сюда…
— За неделю до смерти мамаша подозвала меня и сказала: «Нелли, сходи еще раз
к дедушке, в последний раз, и попроси, чтоб он
пришел ко мне и простил меня; скажи ему, что я через несколько дней умру и тебя одну на
свете оставляю.
Помню, мне еще
пришло однажды в голову, что старик и собака как-нибудь выкарабкались из какой-нибудь страницы Гофмана, иллюстрированного Гаварни, и разгуливают по белому
свету в виде ходячих афишек
к изданью. Я перешел через улицу и вошел вслед за стариком в кондитерскую.
— Ах, действительно… Как это мне не
пришло в голову? Действительно, чего лучше! Так, так… Вы сейчас же, Родион Антоныч, сходите
к Прозорову и стороной все разузнайте от него. Ведь Прозоров болтун, и от него все на
свете можно узнать… Отлично!..
Недели через три после состояния приказа, вечером, Петр Михайлыч,
к большому удовольствию капитана, читал историю двенадцатого года Данилевского […историю двенадцатого года Данилевского. — Имеется в виду книга русского военного историка А.И.Михайловского-Данилевского (1790—1848) «Описание Отечественной войны в 1812 году».], а Настенька сидела у окна и задумчиво глядела на поляну, облитую бледным лунным
светом. В прихожую
пришел Гаврилыч и начал что-то бунчать с сидевшей тут горничной.
Но вдруг мне
пришла счастливая мысль: чем
свет идти или ехать в монастырь
к духовнику и снова исповедаться, — и я успокоился.
Я
пришел к тебе с приветом,
Р-рассказать, что солнце встало,
Что оно гор-р-рьячим
светомПо… лесам… затр-р-репетало.
Рассказать тебе, что я проснулся, черт тебя дери,
Весь пр-р-роснулся под… ветвями…
Точно под розгами, ха-ха!
Егор Егорыч ничего не мог разобрать: Людмила, Москва, любовь Людмилы
к Ченцову, Орел, Кавказ — все это перемешалось в его уме, и прежде всего ему представился вопрос, правда или нет то, что говорил ему Крапчик, и он хоть кричал на того и сердился, но в то же время в глубине души его шевелилось, что это не совсем невозможно, ибо Егору Егорычу самому
пришло в голову нечто подобное, когда он услыхал от Антипа Ильича об отъезде Рыжовых и племянника из губернского города; но все-таки, как истый оптимист, будучи более склонен воображать людей в лучшем
свете, чем они были на самом деле, Егор Егорыч поспешил отклонить от себя эту злую мысль и почти вслух пробормотал: «Конечно, неправда, и доказательство тому, что, если бы существовало что-нибудь между Ченцовым и Людмилой, он не ускакал бы на Кавказ, а оставался бы около нее».
5-го декабря. Прибыл новый городничий. Называется он капитан Мрачковский. Фамилия происходит от слова мрак. Ты, Господи, веси, когда
к нам что-нибудь от
света приходить станет!
Вот результаты конгресса: собрав с разных концов
света от ученых лично или письменно их мнения, конгресс, начав молебствием в соборе и кончив обедом со спичами, в продолжение 5 дней выслушал много речей и
пришел к следующим решениям.
В самом деле, ведь стоит только вдуматься в положение каждого взрослого, не только образованного, но самого простого человека нашего времени, набравшегося носящихся в воздухе понятий о геологии, физике, химии, космографии, истории, когда он в первый раз сознательно отнесется
к тем, в детстве внушенным ему и поддерживаемым церквами, верованиям о том, что бог сотворил мир в шесть дней;
свет прежде солнца, что Ной засунул всех зверей в свой ковчег и т. п.; что Иисус есть тоже бог-сын, который творил всё до времени; что этот бог сошел на землю за грех Адама; что он воскрес, вознесся и сидит одесную отца и
придет на облаках судить мир и т. п.
Помпадур понял это противоречие и, для начала, признал безусловно верною только первую половину правителевой философии, то есть, что на
свете нет ничего безусловно-обеспеченного, ничего такого, что не подчинялось бы закону поры и времени. Он обнял совокупность явлений, лежавших в районе его духовного ока, и вынужден был согласиться, что весь мир стоит на этом краеугольном камне «Всё тут-с».
Придя к этому заключению и применяя его специально
к обывателю, он даже расчувствовался.
Поднявшись
к пересекающей эту улицу мостовой, я снова попал в дневной гул и ночной
свет и пошел влево, как бы сознавая, что должен
прийти к вершине угла тех двух направлений, по которым шел вначале и после.
Они
приходят иногда
к Мише на господский двор, только я прячусь там от них: наши дворовые и сама Глафира Львовна так грубо обращаются с ними, что у меня сердце кровью обливается; они, бедняжки, стараются всем на
свете услужить брату, бегают, ловят ему белок, птиц, — а он обижает их…
Вы ошибаетесь!.. не требовать любви
И не выпрашивать признанья
Решилась я приехать
к вам.
Забыть и стыд и страх, всё свойственное нам.
Нет, то обязанность святая:
Былая жизнь моя прошла
И жизнь уж ждет меня иная;
Но я была причиной зла,
И,
свет навеки покидая,
Теперь всё прежнее загладить я
пришла!
Я перенесть свой стыд готова,
Я не спасла себя… спасу другого.
Старуха передала ребенка Дуне, обещала
прийти в Сосновку проститься, и они расстались, потому что было довольно уже поздно, а
к свету дедушке Кондратию следовало возвратиться домой.
— Я — не один… нас много таких, загнанных судьбой, разбитых и больных людей… Мы — несчастнее вас, потому что слабее и телом и духом, но мы сильнее вас, ибо вооружены знанием… которое нам некуда приложить… Мы все с радостью готовы
прийти к вам и отдать вам себя, помочь вам жить… больше нам нечего делать! Без вас мы — без почвы, вы без нас — без
света! Товарищи! Мы судьбой самою созданы для того, чтоб дополнять друг друга!
Проклиная в душе всех на
свете кузин, князь пошел
к Елене и стал ее умолять
прийти тоже
к ним вечером.
На другой день после этого я уже навеки перестал ржать, я стал тем, что я теперь. Весь
свет изменился в моих глазах. Ничто мне не стало мило, я углубился в себя и стал размышлять. Сначала мне всё было постыло. Я перестал даже пить, есть и ходить, а уж об игре и думать нечего. Иногда мне
приходило в голову взбрыкнуть, поскакать, поржать; но сейчас же представлялся страшный вопрос: зачем?
к чему? И последние силы пропадали.
— Да ты нешто с того
свету пришел, дедушко, чего больно ругаешься-то!.. Мотри,
к ненастью…
Он
к истине
придет! Его туманный взор
Уже провидел луч божественного
света!
Однакож сам барон вчерашним обидным для меня обращением
к генералу и настоянием, чтобы генерал лишил меня места, поставил меня в такое положение, что теперь я уже не могу представить ему и баронессе мои извинения, потому что и он, и баронесса, и весь
свет, наверно, подумают, что я
пришел с извинениями со страха, чтоб получить назад свое место.
Лагранж (
приходит к тому месту, где сидел вначале, ставит на стол фонарь, освещается зеленым
светом, раскрывает книгу, говорит и пишет).
Это
приходило к нему на ум не тогда, когда, занятый весь своей работой, он забывал и питье, и пищу, и весь
свет, но тогда, когда, наконец, сильно приступала необходимость, когда не на что было купить кистей и красок, когда неотвязчивый хозяин
приходил раз по десяти на день требовать платы за квартиру.
Ераст. Нет, может-с. Положим так, что в ней любви такой уж не будет; да это ничего-с. Вы извольте понять, что такое сирота с малых лет. Ласки не видишь, никто тебя не пожалеет, а ведь горе-то частое. Каково сидеть одному в углу да кулаком слезы утирать? Плачешь, а на душе не легче, а все тяжелей становится. Есть ли на
свете горчее сиротских слез? А коли есть
к кому
прийти с горем-то, так совсем другое дело: приляжешь на грудь с слезами-то, и она над тобою заплачет, вот сразу и легче, вот и конец горю.
А уж какие тут ведомости —
свет мне не мил: тут — начальник, домой
придешь — бомбардиры выбегают из флигеля, на окно
к отцу смотрят, нет ли сигналу…
Матушка мало умела писать; лучше всего она внушала: «Береги жену — время тяготно», а отец с дядею с этих пор пошли жарить про Никиту. Дядя даже
прислал серебряный ковшик, из чего Никиту поить. А отец все будто сны видит, как
к нему в сад вскочил от немецкой коровки русский теленочек, а он его будто поманил: тпрюси-тпрюси, — а теленочек ему детским языком отвечает: «я не тпруси-тпруси, а я Никитушка,
свет Иванович по изотчеству, Сипачев по прозванию».
— Да, — говорю, — «всякого человека, грядущего в мир», — и такой смысл придаю, что он просвещает того, кто
приходит от вражды
к миру. И еще сильнее голосом воззвал: — «Да знаменуется на нас, грешных,
свет твоего лица!»
Тихонько-с! барыня сейчас започивала.
Ждала вас целу ночь и бредила во сне…
Потом чем-свет, оделась, встала,
Изволила
прийти к вам в кабинет
Да и уснула здесь на креслах.
И
приходит он
к idee fixe,
к пункту своего помешательства: что жить в
свете можно только интригами, что хорошо на
свете только тому, кто хитрит, подличает, других обижает…
Да, брат, ты уж согласись, что тебе бы хотелось, чтоб у меня, например, твоего лучшего друга, стало вдруг тысяч сто капитала; чтоб все враги, какие ни есть на
свете, вдруг бы, ни с того ни с сего, помирились, чтоб все они обнялись среди улицы от радости и потом сюда
к тебе на квартиру, пожалуй, в гости
пришли.
В два часа в дымовом отверстии показалась первая полоска занимавшегося
света. Вместе со
светом прошел и наш страх. Мы решили выйти из балагана и расследовать дело. Предварительно была выпущена собака, которая сейчас же с оглушительным лаем пропала в траве. Она повела нас прямо
к ключику. Дело сейчас же разъяснилось. У самого ключика вся трава была смята, —
приходили на водопой олени.
Саша. Их чуть
свет плотники поднимут… Какой же ты разгильдяй, Коля! Ах, да! Чуть было не позабыла…
Приходила жена лавочника и просила тебя убедительно, чтобы ты
пришел к ним, как можно скорей… Ее муж внезапно заболел… B голову какой-то удар сделался… Иди скорей!
Микула
свет, с милостью
Приходи к нам, с радостью,
С великой благостью!
Держимся за сошку,
За кривую ножку…
Мать-Сыра Земля добра,
Уроди нам хлеба,
Лошадушкам овсеца,
Коровушкам травки!..