Неточные совпадения
— Как это? — спросил Митрофанов, держа
рюмку в руке
на уровне рта, а когда Клим повторил, он,
поставив на стол невыпитую
рюмку, нахмурился, вдумываясь и мигая.
Самгин слушал равнодушно, ожидая удобного момента
поставить свой вопрос.
На столе, освещенном спиртовой лампой, самодовольно и хвастливо сиял самовар, блестел фарфор посуды, в хрустале ваз сверкали беловатые искры, в
рюмках — золотистый коньяк.
Он, по обыкновению, был с похмелья, что являлось для него нормальным состоянием. Устенька достала из буфета бутылку финьшампань и
поставила ее
на стол. Доктор залпом выпил две больших
рюмки и сразу осовел.
Полозов
поставил на стол рюмку, которую поднес было к губам.
Сидит в углу толсторожая торговка Лысуха, баба отбойная, бесстыдно гулящая; спрятала голову в жирные плечи и плачет, тихонько моет слезами свои наглые глаза. Недалеко от нее навалился
на стол мрачный октавист Митропольский, волосатый детина, похожий
на дьякона-расстригу, с огромными глазами
на пьяном лице; смотрит в
рюмку водки перед собою, берет ее, подносит ко рту и снова
ставит на стол, осторожно и бесшумно, — не может почему-то выпить.
Скучаев угощал, — как и все, что делал, — весьма степенно, словно важным делом занимался. Притом он старался делать это с какими-нибудь хитрыми коленцами. Подавали глинтвейн в больших стаканах, совсем как кофе, и хозяин называл его кофейком.
Рюмки для водки подали с отбитыми и обточенными донышками, чтоб их нельзя было
поставить на стол.
А сама уже тащит
на стол угощенье и
ставит три
рюмки или три стакана — сама любила выпить и очень любила угостить.
Дулебов садится
на скамейку с правой стороны, с ним рядом садятся: Смельская, неподалеку от них Мелузов и Негина; к ним подходят с левой стороны Великатов и Бакин. Трагик сидит в прежнем положении, к нему подходят Вася и лакей из буфета, который
ставит бутылку и
рюмки на стол и отходит к стороне. Публика частию стоит, а частию садится за столики в глубине. Потом Мигаев.
Он, запрокинув голову, выцедил
рюмку коньяку,
поставил ее
на стол, обтер губы истрепанным фуляровым платком и обратился к рассказу...
Женщина, прислуживавшая нам, вероятно, давно спала; поэтому г-н Кругликов хлопотал сам: он накидал в самовар мелкого льду, бросил углей и
поставил его,
на случай, у камелька. Потом принялся убирать со
стола, причем не преминул, уставляя бутылки, выпить еще
рюмку какого-то напитка. Он становился все более мрачен, но, казалось, сон совсем не имел над ним власти.
Краснова (достает из шкафа и
ставит на стол графин,
рюмку и закуску). Пожалуйте, сестрица!
Никита.
Ставь на стол. Что, али сходила к старосте? То-то, говори да и откусывай. Ну, будет серчать-то. Садись, пей. (Наливает ей
рюмку.) А вот и гостинчик тебе. (Подает сверток,
на котором сидел. Анисья берет молча, качая головой.)
— Вы пьете разве? — отнеслась попадья к майору и, получив от него короткий, но утвердительный ответ, принесла графин и
рюмку и,
поставив их
на стол, сказала...
Он
поставил на стол бутылку с хересом и графинчик водки, отошел от
стола шага
на два, полюбовался, как у него все хорошо стоит, и его потянуло выпить
рюмку… Не поддался он искушению… Несколько раз возвращался
на террасу с чем-нибудь… Но все уже приготовлено… Самовар поставлен
на крыльце кухни.
И Подгорину казалось, что эту фразу он слышал уже тысячу раз. Как она ему надоела! Когда пришли во флигель, Сергей Сергеич достал из своего просторного пиджака бутылку и две
рюмки и
поставил их
на стол.
В это время Марья Семеновна внесла
на подносе графин с водкой и две
рюмки, холодную вареную говядину, нарезанную мелкими кусочками,
на одной тарелке, черный хлеб
на другой, и все это
поставила на стол перед собеседниками.