Неточные совпадения
Это
последняя, самая большая моя
просьба к тебе.
— Вы уж уходите! — ласково проговорил Порфирий, чрезвычайно любезно протягивая руку. — Очень, очень рад знакомству. А насчет вашей
просьбы не имейте и сомнения. Так-таки и напишите, как я вам говорил. Да лучше всего зайдите ко мне туда сами… как-нибудь на днях… да хоть завтра. Я буду там часов этак в одиннадцать, наверно. Все и устроим… поговорим… Вы же, как один из
последних, там бывших, может, что-нибудь и сказать бы нам могли… — прибавил он с добродушнейшим видом.
Уступая
просьбе Аркадия, она себе сказала, что это в
последний раз.
Я не только подавал ему одеваться, но я сам схватывал щетку и начинал счищать с него
последние пылинки, вовсе уже без его
просьбы или приказания, сам гнался иногда за ним со щеткой, в пылу лакейского усердия, чтоб смахнуть какую-нибудь
последнюю соринку с его фрака, так что он сам уже останавливал меня иногда: «Довольно, довольно, Аркадий, довольно».
У меня сердце сжалось до боли, когда я услышал такие слова. Эта наивно унизительная
просьба была тем жалчее, тем сильнее пронзала сердце, что была так обнаженна и невозможна. Да, конечно, он просил милостыню! Ну мог ли он думать, что она согласится? Меж тем он унижался до пробы: он попробовал попросить! Эту
последнюю степень упадка духа было невыносимо видеть. Все черты лица ее как бы вдруг исказились от боли; но прежде чем она успела сказать слово, он вдруг опомнился.
Помню я этого Терентьева, худощавого, рябого, лихого боцмана, всегда с свистком на груди и с линьком или лопарем в руках. Это тот самый, о котором я упоминал в начале путешествия и который угощал моего Фаддеева то линьком, то лопарем по спине, когда этот
последний, радея мне (без моей
просьбы, а всегда сюрпризом), таскал украдкой пресную воду на умыванье, сверх положенного количества, из систерн во время плавания в Немецком море.
— Мама, окрести его, благослови его, поцелуй его, — прокричала ей Ниночка. Но та, как автомат, все дергалась своею головой и безмолвно, с искривленным от жгучего горя лицом, вдруг стала бить себя кулаком в грудь. Гроб понесли дальше. Ниночка в
последний раз прильнула губами к устам покойного брата, когда проносили мимо нее. Алеша, выходя из дому, обратился было к квартирной хозяйке с
просьбой присмотреть за оставшимися, но та и договорить не дала...
В Петербурге, погибая от бедности, он сделал
последний опыт защитить свою честь. Он вовсе не удался. Витберг просил об этом князя А. Н. Голицына, но князь не считал возможным поднимать снова дело и советовал Витбергу написать пожалобнее письмо к наследнику с
просьбой о денежном вспомоществовании. Он обещался с Жуковским похлопотать и сулил рублей тысячу серебром. Витберг отказался.
Матушка на минуту задумалась. Не то, чтобы
просьба больного удивила ее, а все-таки… «Стало быть, он так-таки и пропадет!» — мелькало у нее в голове. Однако колебания ее были непродолжительны. Стоило взглянуть на Сатира, чтобы сразу убедиться, что высказанное им желание —
последнее.
Он погордился, погорячился; произошла перемена губернского начальства в пользу врагов его; под него подкопались, пожаловались; он потерял место и на
последние средства приехал в Петербург объясняться; в Петербурге, известно, его долго не слушали, потом выслушали, потом отвечали отказом, потом поманили обещаниями, потом отвечали строгостию, потом велели ему что-то написать в объяснение, потом отказались принять, что он написал, велели подать
просьбу, — одним словом, он бегал уже пятый месяц, проел всё;
последние женины тряпки были в закладе, а тут родился ребенок, и, и… «сегодня заключительный отказ на поданную
просьбу, а у меня почти хлеба нет, ничего нет, жена родила.
Стала она его о том молить и просить; да зверь лесной, чудо морское не скоро на ее
просьбу соглашается, испугать ее своим голосом опасается; упросила, умолила она своего хозяина ласкового, и не мог он ей супротивным быть, и написал он ей в
последний раз на стене беломраморной словесами огненными...
— Будь хоть
последний день понежней со мною, — проговорила она, как бы еще не зная, исполнит он ее
просьбу или нет.
Последние слова были сказаны как бы вскользь, но тон
просьбы, однако, чувствительно слышался в них. Лицо больного приняло еще более грустное и несколько раздосадованное выражение.
Последнее было у Н.И. Пастухова сделать не всегда легко, и хотя дело кончалось обыкновенно полным удовлетворением всякой
просьбы, но покричать при этом он считал своей священной обязанностью, и кричал иногда довольно внушительно.
Когда Сверстов передал Сергею Степанычу
просьбу Аггея Никитича с пояснением, что тот теперь миссионер и совсем готовый масон, то сей
последний возразил...
Но всему же, наконец, бывает предел на свете: Сверстову, более чем когда-либо рассорившемуся на
последнем следствии с исправником и становым, точно свыше ниспосланная, пришла в голову мысль написать своему другу Марфину письмо с
просьбой спасти его от казенной службы, что он, как мы видели, и исполнил, и пока его послание довольно медленно проходило тысячеверстное пространство, Егор Егорыч, пожалуй, еще более страдал, чем ученик его.
Протопоп, слушавший начало этих речей Николая Афанасьича в серьезном, почти близком к безучастию покое, при
последней части рассказа, касающейся отношений к нему прихода, вдруг усилил внимание, и когда карлик, оглянувшись по сторонам и понизив голос, стал рассказывать, как они написали и подписали мирскую
просьбу и как он, Николай Афанасьевич, взял ее из рук Ахиллы и «скрыл на своей груди», старик вдруг задергал судорожно нижнею губой и произнес...
Верстах в шести от города проводила лето в своей роскошной усадьбе петербургская дама, г-жа Мордоконаки. Старый муж этой молодой и весьма красивой особы в пору своего откупщичества был некогда восприемником одной из дочерей почтмейстерши. Это показалось
последней достаточным поводом пригласить молодую жену старого Мордоконаки на именины крестницы ее мужа и при всех неожиданно возвысить к ней, как к известной филантропке и покровительнице церквей,
просьбу за угнетенного Туберозова.
И представляется ему
последний вечер игры с г. Васильевым в клубе, куда он поехал прямо от нее, и вспоминаются униженные
просьбы играть еще и его холодные отказы.
Судья все это выслушал и нашел, что купец действительно мог быть вовлечен в драку единственно
просьбою мещанина его побить, и на основании физиологической потребности
последнего быть битым освободил драчуна от всякой ответственности.
Собором положили
В
последний раз отведать силу
просьбыНад скорбною правителя душой.
Графиня Антонида страшно оскорбилась произведением Дон-Кихотовой музы: напоминание о бедственном положении ее мужиков, о котором она никогда не желала слушать и которым ей в
последнее время так часто досаждала княгиня Варвара Никаноровна, привело ее в ярость, под влиянием которой она немедленно же отослала письмо Рогожина к начальнику столицы с
просьбою защитить ее от «нестерпимого нахала», а вместе с тем позвала графа и принесла ему горячую жалобу на его тещу.
Граф Хвостиков, хорошо уже знавший бешеный нрав своего благодетеля, внутренне обмирал от страха и молил бога об одном, чтобы Долгов лучше и не договаривал своей
последней и самой главной
просьбы; но тот договорил...
«P. P. S. Еще одна
последняя, но важная
просьба: так как я теперь уезжаю, то, я надеюсь, вы не будете упоминать перед Натальей Алексеевной о моем посещении у вас…»
Желая избавиться от скучных
просьб и слез, он велел сказать, что никак не может принять ее сегодня и просит пожаловать в другое время; но как такой отказ был уже не первый, то мать приготовила письмо, в котором написала, «что это
последнее ее посещение, что если он ее не примет, то она не выйдет из его приемной, покуда ее не выгонят, и что, верно, он не поступит так жестоко с несчастной матерью».
Последнее письмо ее ко мне содержало в себе
просьбу возможно скорее выслать ей в Ялту тысячу рублей, и оканчивалось оно так: «Извините, что письмо так мрачно.
— Не говори мне про бога!.. он меня не знает; он не захочет у меня вырвать обреченную жертву — ему всё равно… и не думаешь ли ты смягчить его слезами и
просьбами?.. Ха, ха, ха!.. Ольга, Ольга — прощай — я иду от тебя… но помни
последние слова мои: они стоят всех пророчеств… я говорю тебе: он погибнет, ты к мертвому праху прилепила сердце твое… его имя вычеркнуто уже этой рукою из списка живущих… да! — продолжал он после минутного молчания, и если хочешь, я в доказательство принесу тебе его голову…
Это было действительно страшно! Страшен был его вопрос, ещё страшнее тон вопроса, в котором звучала и робкая покорность, и
просьба пощады, и
последний вздох человека, потерявшего надежду избежать рокового конца. Но ещё страшнее были глаза на мертвенно-бледном мокром лице!..
Лупачев. И ты должна будешь ее исполнить, потому что это первая и
последняя; никогда я к тебе ни с какими
просьбами не обращался и не обращусь.
Он предпочел
последнее, подал
просьбу о дозволении ему съездить в Польшу «для свидания с умирающим отцом».
Последнее мнение поддержал и отец Сергий, весьма образованный мценский священник, к тому же и музыкант; родители мои нередко прибегали к нему за советами в домашних недоразумениях. По
просьбе отца моего, отец Сергий купил для меня скрипку и подговорил скрипача приезжать на урок два раза в неделю.
Тогда по
просьбе моей она мне читала свое
последнее стихотворение, и я с наслаждением выслушивал ее одобрение моему.
Тальберг. О нет, нет, нет… Конечно, нет… Но ты же знаешь пословицу: «Qui va à la chasse, perd sa place» [«Кто уходит на охоту, теряет свое место» (франц.). Здесь и в дальнейшем перевод сделан автором.]. Теперь еще
просьба,
последняя. Здесь… гм… без меня, конечно, будет бывать этот… Шервинский…
Тот подошел и, вынув перочинный ножик, разрезал веревку в нескольких местах. Лицо бродяги было бледно; глаза глядели хотя и угрюмо, но совершенно сознательно, так что молодой человек нисколько не колебался исполнить обращенную к нему
просьбу Бесприютного.
Последний встал на ноги, кивнул головой и, потупясь, быстро вышел из камеры. Протягивая перед собой руки, пошел за ним и Хомяк.
Герасим (обидевшись). Простите, Николай Иванович, я не считаться с вами приехал, кто прав, и не поучения слушать, а по
просьбе Александры Ивановны заехал побеседовать. Вы все лучше моего знаете, и потому я лучше прекращу беседу. Только в
последний раз именем бога прошу вас: одумайтесь, вы жестоко заблуждаетесь и губите себя. (Встает.)
Болезнь долго тянулась; отец подробно описал
последние минуты своей дочери, ее прощанье с семейством и со всеми окружающими, ее кроткие желания и
просьбы, ее мудрые наставления и радостное стремление к лучшей жизни.
Андрей. Вася,
последняя у меня
просьба к тебе…
— Опять я к тебе с прежними советами, с теми же
просьбами, — начала Манефа, садясь возле Фленушки. — Послушайся ты меня, Христа ради, прими святое иночество. Успокоилась бы я на
последних днях моих, тотчас бы благословила тебя на игуменство, и все бы тогда было твое… Вспомнить не могу, как ты после меня в белицах останешься — обидят тебя, в нуждах, в недостатках станешь век доживать беззащитною… Послушайся меня, Фленушка, ради самого Создателя, послушайся…
— Перестань, тятя, не плачь, голубчик, — с светлой улыбкой говорила Настя. — Исполни мою
просьбу…
последнюю…
— Ну, прощайте, Татьяна Николаевна! — проговорил он наконец, с полным грудным вздохом; — коли можно, так не поминайте лихом! Это
последняя и единственная
просьба.
Это достойное небольшого внимания лицо до сих пор еще почти не появлялось в нашей повести, хотя имя его упоминали и Глафира, и Горданов, и Подозеров,
последний даже обращался однажды к Григорью Васильевичу с
просьбой «принять его на какую-нибудь службу, хоть, например, в писаря, в его департамент».
Иван Захарыч мог слышать
последние слова дочери. У него в лице и выражение было такое именно, что он слышал их и ждет, какой эффект произведет
просьба Сани на его будущего зятя.
Это было
последний раз, что я видел Малахию, но зато он удостоил меня вспомнить. На другой день по отъезде государя из Киева старец присылал ко мне своего отрока с
просьбою сходить «к боярам» и узнать: «что царь двум господиям на мосту молвил, коих своими руками развел».
Такая жизнь мыслима только в Петербурге — это жизнь на выклянчиваемые повсюду под тем или другим предлогом, а иногда даже без всякого предлога, пособия и займы без отдачи. Для
последних Марья Викентьевна охотно знакомилась со всеми чуть не в вагонах конки и на улицах, приглашала к себе, радушно принимала, и на второй же визит нового знакомого огорашивала его
просьбой дать ей взаймы ту или другую, часто даже весьма маленькую, сумму.
Николай Петрович открыл ему рану своего сердца. Он рассказал ему о своей безнадежной любви к подруге своего детства княжне Баратовой, описав ее Александру Васильевичу яркими красками влюбленного. Он перед ним излил свои опасения и надежды.
Последние родились при прощании с княжной, когда она исполнила его
просьбу и сама одела ему на шею медальон со своим миниатюрным портретом.
Вскоре после смерти и похорон Степана Васильева, на которых присутствовал сам граф, отдавая
последний долг своему товарищу детских игр и столько лет гонимому им слуге, Семидалов был сделан на место покойного дворецким петербургского дома. В Грузине же, после убийства Настасьи Минкиной, граф Алексей Андреевич разогнал всех своих дворовых людей и ограничился присланными по его
просьбе полковником Федором Карловичем фон Фрикен четырьмя надежными денщиками, которые и составляли личную прислугу графа.
Последний Новик кончил свое повествование признанием, что он изнемог под усиленными ударами судьбы, и
просьбою к своим соотечественникам помолиться о спасении его души. Повествование было адресовано на имя князя Вадбольского, как человека, принимавшего в нем, по-видимому, сильное участие, — человека, от которого, за услугу свою под Гуммельсгофом, ожидает он ходатайства за него у отечества.
Пусть и в тебе закаляется сердце, когда будешь перечитывать — такие некомсомольские — мысли нашего дневника. За
последнее время мы здорово с тобою разошлись. Я с большой тревогой слежу за тобой. Но все-таки надеюсь, что обе мы с тобою сумеем сохранить наши коммунистические убеждения до конца жизни, несмотря ни на что. Но одна моя к тебе
просьба напоследок: Нинка! Остриги косы! Дело не в косах. А — отбрось к черту буржуазный пережиток.
На другой день он снова повторил генералу Розенбергу свою
просьбу.
Последнего выручил князь Багратион, знавший ближе Александра Васильевича.
Он не мог бы хуже защищать свое дело перед человеком, который был и душой и телом солдат. В
последних неосторожных словах еще слышалась бурная, горячая
просьба, рука Осипа еще обвивала шею отца, но тот вдруг выпрямился и оттолкнул его от себя.