Неточные совпадения
Попа уж мы доведали,
Доведали помещика,
Да прямо мы
к тебе!
Чем нам искать чиновника,
Купца, министра царского,
Царя (еще допустит ли
Нас, мужичонков, царь?) —
Освободи нас, выручи!
Молва
идет всесветная,
Что ты вольготно, счастливо
Живешь… Скажи по-божески
В чем счастие твое...
Бывало, пушка зоревая
Лишь только грянет с корабля,
С крутого берега сбегая,
Уж
к морю отправляюсь я.
Потом за трубкой раскаленной,
Волной соленой оживленный,
Как мусульман в своем раю,
С восточной гущей кофе пью.
Иду гулять. Уж благосклонный
Открыт Casino; чашек звон
Там раздается; на балкон
Маркёр выходит полусонный
С метлой в руках, и у крыльца
Уже сошлися два
купца.
Кабанов. А его, подлеца, в Тяхту,
к китайцам. Дядя
к знакомому
купцу какому-то
посылает туда на контору. На три года его туды.
— Вот определился было
к немцу,
к купцу, в передней сидеть; все
шло хорошо, а он меня
послал к буфету служить: мое ли дело?
—
Купец был уже в экстазе, — слегка улыбаясь, говорила Китаева, — и у нас продолжал пить и угощать девушек; но так как у него не достало денег, то он
послал к себе в номер эту самую Любашу,
к которой он получил предилекция, — сказала она, взглянув на подсудимую.
— Приехала домой, — продолжала Маслова, уже смелее глядя на одного председателя, — отдала хозяйке деньги и легла спать. Только заснула — наша девушка Берта будит меня. «Ступай, твой
купец опять приехал». Я не хотела выходить, но мадам велела. Тут он, — она опять с явным ужасом выговорила это слово: он, — он всё поил наших девушек, потом хотел
послать еще за вином, а деньги у него все вышли. Хозяйка ему не поверила. Тогда он меня
послал к себе в номер. И сказал, где деньги и сколько взять. Я и поехала.
Прежде всего
к ней в заведение приехал знакомый коридорный Симон за девушкой для богатого сибирского
купца. Она
послала Любашу. Через несколько времени Любаша вернулась вместе с
купцом.
«Помните того парня, господа, что убил
купца Олсуфьева, ограбил на полторы тысячи и тотчас же
пошел, завился, а потом, не припрятав даже хорошенько денег, тоже почти в руках неся, отправился
к девицам».
— Ну, так по рукам, Николай Еремеич (
купец ударил своими растопыренными пальцами по ладони конторщика). И с Богом! (
Купец встал.) Так я, батюшка Николай Еремеич, теперь
пойду к барыне-с и об себе доложить велю-с, и так уж я и скажу: Николай Еремеич, дескать, за шесть с полтиною-с порешили-с.
— Хвалился ты, что Богу послужить желаешь, так вот я тебе службу нашла… Ступай в Москву. Я уж написала Силантью (Стрелкову), чтоб купил колокол, а по первопутке подводу за ним
пошлю. А так как, по расчету, рублей двухсот у нас недостает, так ты покуда походи по Москве да посбирай. Между своими мужичками походишь, да Силантий на
купцов знакомых укажет, которые
к Божьей церкви радельны. Шутя недохватку покроешь.
Был в шестидесятых годах в Москве полицмейстер Лужин, страстный охотник, державший под Москвой свою псарню. Его доезжачему всучили на Старой площади сапоги с бумажными подошвами, и тот пожаловался на это своему барину, рассказав, как и откуда получается
купцами товар. Лужин
послал его узнать подробности этой торговли. Вскоре охотник пришел и доложил, что сегодня рано на Старую площадь
к самому крупному оптовику-торговцу привезли несколько возов обуви из Кимр.
После спектакля стояла очередью театральная публика.
Слава Тестова забила Турина и «Саратов». В 1876 году
купец Карзинкин купил трактир Турина, сломал его, выстроил огромнейший дом и составил «Товарищество Большой Московской гостиницы», отделал в нем роскошные залы и гостиницу с сотней великолепных номеров. В 1878 году открылась первая половина гостиницы. Но она не помешала Тестову, прибавившему
к своей вывеске герб и надпись: «Поставщик высочайшего двора».
Купцы обыкновенно в трактир
идут, в амбар едут, а
к «Яру» и вообще «за заставу» — попадают!
«Вторничные» обеды были особенно многолюдны. Здесь отводили свою душу богачи-купцы, питавшиеся всухомятку в своих амбарах и конторах,
посылая в трактир
к Арсентьичу или в «сундучный ряд» за горячей ветчиной и белугой с хреном и красным уксусом, а то просто покупая эти и другие закуски и жареные пирожки у разносчиков, снующих по городским рядам и торговым амбарам Ильинки и Никольской.
Арепа окончил нашу гимназию и служил в Житомире, кажется, письмоводителем стряпчего. Однажды в «Искре» появился фельетон, озаглавленный: «Разговор Чемодана Ивановича с Самоваром Никифоровичем». В Чемодане Ивановиче узнавали губернатора, а в Самоваре Никифоровиче —
купца Журавлева. Разговор касался взятки при сдаче почтовой гоньбы.
Пошли толки. Положение губернатора пошатнулось. Однажды в клубе он увидел в биллиардной Арепу и, вероятно, желая вырвать у него покаянное отречение, сразу подошел
к нему и сказал...
Видимо, Штофф побаивался быстро возраставшей репутации своего купеческого адвоката, который быстро
шел в гору и забирал большую силу. Главное, купечество верило ему. По наружности Мышников остался таким же
купцом, как и другие, с тою разницей, что носил золотые очки. Говорил он с рассчитанною грубоватою простотой и вообще старался держать себя непринужденно и с большим гонором.
К Галактиону он отнесся подозрительно и с первого раза заявил...
Чаю в харчевне нельзя было достать, но и тут помог нам хозяин: под горою, недалеко от нас, жил знакомый ему
купец; он
пошел к нему с Евсеичем, и через час мы уже пили чай с калачами, который был и приятен, и весьма полезен всем нам; но ужинать никто из нас не хотел, и мы очень рано улеглись кое-как по лавкам на сухом сене.
День он
шел, а на ночь десятский отводил его на очередную квартиру. Хлеб ему везде давали, а иногда и сажали за стол ужинать. В одной деревне Орловской губернии, где он ночевал, ему сказали, что
купец, снявший у помещика сад, ищет молодцов караульных. Василью надоело нищенствовать, а домой итти не хотелось, и он
пошел к купцу-садовнику и нанялся караульщиком за пять рублей в месяц.
— Что станешь с ним, сударь, делать! Жил-жил, все радовался, а теперь вот ко гробу мне-ка уж время, смотри, какая у нас оказия вышла! И чего еще я, сударь, боюсь: Аким-то Кузьмич человек ноне вольной, так Кузьма-то Акимыч, пожалуй, в
купцы его выпишет, да и деньги-то мои все
к нему перетащит… А ну, как он в ту пору, получивши деньги-то, отцу вдруг скажет:"Я, скажет, папынька, много вами доволен, а денежки, дескать, не ваши, а мои… прощайте, мол, папынька!"Поклонится ему, да и вон
пошел!
Пошел он
к купцу Поваляеву и сразу начал шутки шутить.
— Не дам, сударь! — возразил запальчиво Петр Михайлыч, как бы теряя в этом случае половину своего состояния. — Сделайте милость, братец, — отнесся он
к капитану и
послал его
к какому-то Дмитрию Григорьичу Хлестанову, который говорил ему о каком-то
купце, едущем в Москву. Капитан сходил с удовольствием и действительно приискал товарища
купца, что сделало дорогу гораздо дешевле, и Петр Михайлыч успокоился.
Одна из пристяжных пришла сама. Дворовый ямщик, как бы сжалившись над ней, положил ее постромки на вальки и, ударив ее по спине, чтоб она их вытянула, проговорил: «Ладно!
Идет!» У дальней избы баба, принесшая хомут, подняла с каким-то мужиком страшную брань за вожжи. Другую пристяжную привел, наконец, сам извозчик, седенький, сгорбленный старичишка, и принялся ее припутывать. Между тем старый извозчик, в ожидании на водку, стоял уже без шапки и обратился сначала
к купцу.
«Написано все верно, прощаю вас на этот раз, только если такие корреспонденции будут поступать, так вы
посылайте их на просмотр
к Хотинскому… Я еще не знаю, чем дело на фабрике кончится, может быть, беспорядками. Главное, насчет штрафов огорчило
купцов. Ступайте!»
К Варваре Петровне опять не обратился за помощию, а пробивался чем бог
пошлет; занимался и у
купцов.
— Я знаю только одно, именно, что всё это шалости. Никогда вы не в состоянии исполнить ваших угроз, полных эгоизма. Никуда вы не
пойдете, ни
к какому
купцу, а преспокойно кончите у меня на руках, получая пенсион и собирая ваших ни на что не похожих друзей по вторникам. Прощайте, Степан Трофимович.
Между тем кадриль кончилась. Сенатор
пошел по зале. Общество перед ним, как море перед большим кораблем, стало раздаваться направо и налево. Трудно описать все мелкие оттенки страха, уважения, внимания, которые начали отражаться на лицах чиновников,
купцов и даже дворян. На средине залы
к сенатору подошел хозяин с Марфиным и проговорил...
— Не горячись, сделай милость. Во-первых, пользуясь стесненным положением жены Балалайкина, можно ее уговорить, за приличное вознаграждение, на формальный развод; во-вторых, ежели это не удастся, можно убедить Балалайку жениться и при живой жене. Одним словом, необходимо прежде всего твердо установить цель: во что бы ни стало женить Балалайку на"штучке"
купца Парамонова — и затем мужественно
идти к осуществлению этой цели.
— Глядите, — зудел Тиунов, — вот, несчастие, голод, и — выдвигаются люди, а кто такие? Это — инженерша, это — учитель, это — адвокатова жена и
к тому же — еврейка, ага? Тут жида и немца — преобладание! А русских — мало;
купцов, купчих — вовсе даже нет! Как так? Кому он ближе, голодающий мужик, — этим иноземцам али —
купцу? Изволите видеть: одни уступают свое место, а другие — забежали вперёд, ага? Ежели бы не голод, их бы никто и не знал, а теперь —
славу заслужат, как добрые люди…
— Написано все верно, прощаю вас на этот раз, только если такие корреспонденции будут поступать, так вы
посылайте их на просмотр
к Хотинскому… Я еще не знаю, чем дело фабрики кончится, может быть, беспорядками, главное, насчет штрафов огорчило
купцов; ступайте!
— А как попала?.. жила я в ту пору у
купца у древнего в кухарках, а Домнушке шестнадцатый годок
пошел. Только стал это старик на нее поглядывать, зазовет
к себе в комнату да все рукой гладит. Смотрела я, смотрела и говорю: ну говорю, Домашка, ежели да ты… А она мне: неужто ж я, маменька, себя не понимаю? И точно, сударь! прошло ли с месяц времени, как уж она это сделала, только он ей разом десять тысяч отвалил. Ну, мы сейчас от него и отошли.
Он чувствовал настоятельную потребность опохмелиться, и ему не давала покоя мысль о том, почему это крестный был сегодня так ласков с ним и зачем привел его сюда, в компанию этих первых в городе
купцов? Зачем он так убедительно уговаривал, даже упрашивал его
идти к Кононову на молебен и обед?
Аристарх, шестнадцати лет,
пошел служить
к купцу; сестру Леокадию взяла тетка и увезла куда-то
к Ливнам, а Нестора, имевшего четырнадцать лет, призрел дядя, бедный брат Ульяны Петровны, добившийся кафедры в московском университете.
Фекла. А дворянин
пойдет на
купца к сенахтору.
Телятев. Привыкнут понемножку. Ну, конечно, сначала многих из нас, кавалеров, побьют довольно чувствительно, особенно
купцы; многих сведут
к мировым; а там дело и
пойдет своим порядком. Первые должны пожертвовать собой, зато другим будет хорошо. Без жертв никакое полезное нововведение не обходится.
Польской генерал подозвал
купца и
пошел вместе с ним впереди толпы, которая, окружив со всех сторон Наполеона, пустилась вслед за проводником
к Каменному мосту. Когда они подошли
к угловой кремлевской башне, то вся Неглинная, Моховая и несколько поперечных улиц представились их взорам в виде одного необозримого пожара. Направо пылающий железный ряд, как огненная стена, тянулся по берегу Неглинной; а с левой стороны пламя от догорающих домов расстилалось во всю ширину узкой набережной.
— А вот, ребята, чудно тоже про молодую Измайлиху сказывают, — заговорил, подходя
к дому Измайловых, молодой машинист, привезенный одним
купцом из Петербурга на свою паровую мельницу, — сказывают, — говорил он, — будто у нее с ихним приказчиком Сережкой по всякую минуту амуры
идут…
Вот, братцы, раз этак под утро приезжают
к ним три
купца: также поохотиться, видно, захотели; ну, хорошо; парнюха-то и выгляди у одного из них невзначай книжку с деньгами; должно быть, они с ярманки или базара какого
к ним завернули; разгорелось у него сердце; а парень, говорю, смирный, что ни на есть смирнеющий; скажи он сдуру солдатке-то про эвти деньги, а та и
пошла его подзадоривать, пуще да и пуще, возьми да возьми: никто, мол, Петруха, не узнает…
— Не помним мы никто родства своего. Я вот
пошёл истинной веры поискать, а теперь думаю: где человек? Не вижу человека. Казаки, крестьяне, чиновники, попы,
купцы, — а просто человека, не причастного
к обыкновенным делам, — не нахожу. Каждый кому-нибудь служит, каждому кто-нибудь приказывает. Над начальником ещё начальник, и уходит всё это из глаз в недостижимую высоту. А там скрыт бог.
Еще они и из обоза не вышли, как на них уже начали креститься, а когда
пошли по улицам, внимание
к ним становилось все серьезнее и серьезнее: все, видя их, понимали, что это
к чудотворцу несут болящего, и присоединялися.
Купцы шли поспешаючи, потому что слышали благовест ко всенощной, и пришли с своею ношею как раз вовремя, когда запели: «Хвалите имя Господне, раби Гуспода».
Купцы спустили очи и
пошли с благоговением и в этом же «бедном обозе» подошли
к одной повозке, у которой стояла у хрептуга совсем дохлая клячонка, а на передке сидел маленький золотушный мальчик и забавлял себя, перекидывая с руки на руку ощипанные плоднички желтых пупавок. На этой повозке под липовым лубком лежал человек средних лет, с лицом самих пупавок желтее, и руки тоже желтые, все вытянутые и как мягкие плети валяются.
Егор Михайлович помог так хорошо, что часу в третьем охотника,
к великому его неудовольствию и удивлению, ввели в присутствие, поставили в ставку и с общею почему-то веселостью, начиная от сторожей до председателя, раздели, обрили, одели и выпустили за двери, и через пять минут Дутлов отсчитал деньги, получил квитанцию и, простившись с хозяином и охотником,
пошел на квартиру
к купцу, где стояли рекруты из Покровского.
— Смолоду, смолоду надо глядеть,
к чему в человеке охота есть, — а не гнать всех без разбору во всякое дело. Оттого и выходит: сегодня —
купец, завтра — нищий; сегодня — пекарь, а через неделю, гляди, дрова пилить
пошел… Училищи открыли и всех загоняют насильно — учись! И стригут, как овец, всех одними ножницами… А надо дать человеку найти свое пристрастие — свое!
Петунников улыбнулся улыбкой победителя и
пошел к ночлежке, но вдруг остановился, вздрогнув. В дверях против него стоял с палкой в руке и с большим мешком за плечами страшный старик, ершистый от лохмотьев, прикрывавших его длинное тело, согнутый тяжестью ноши и наклонивший голову на грудь так, точно он хотел броситься на
купца.
— Я торгую только стеной и крышей, за что сам плачу мошеннику — хозяину этой дыры,
купцу 2-й гильдии Иуде Петунникову, пять целковых в месяц, — объяснял Кувалда деловым тоном, — ко мне
идет народ,
к роскоши непривычный… а если ты привык каждый день жрать — вон напротив харчевня. Но лучше, если ты, обломок, отучишься от этой дурной привычки. Ведь ты не барин — значит, что ты ешь? Сам себя ешь!
— Вот дурак… — удивился генерал. — Да ведь он не убивал этого опившегося
купца?.. Дорвался человек до дарового угощения, ну, и лопнул… Вздор! А вот свечка… ха-ха! Может быть, Тарас-то Ермилыч с горя и помолиться
пошел, а тут опять неудача… Нет,
пойдем к генеральше!..
Люс отходит. Трубы и литавры. Входят ганзейские
купцы: Гермерс и два ратсгерра, и подходят вместе
к престолу. За ними
идут слуги с дарами.
«Эй вы, купчики-голубчики,
К нам ступайте ночевать!»
Ночевали наши купчики,
Утром тронулись опять.
Полегоньку подвигаются,
Накопляют барыши,
Чем попало развлекаются
По дороге торгаши.
По реке
идут — с бурлаками
Разговоры заведут:
«Кто вас спутал?» — и собаками
Их бурлаки назовут.
Поделом вам, пересмешники,
Лыком шитые
купцы!..
— Да, видно, до завтра. Я не могу нынче, — сказал он и, благословив вообще всех,
пошел к лавочке.
Купец опять подхватил его и довел за руку и посадил.
Выйдя от Фарфоровского и опять пройдя двором и огородами и перескочив через забор, Иосаф прямо же
пошел еще
к другому человечку — сыну покойного и богатеющего
купца Саввы Родионова.
Куницын. Любви-то нельзя купить?.. О-хо-хо-хо, мой милый!.. Еще какую куплю-то!.. Прелесть что такое!.. Пламенеть, гореть… обожать меня будет!.. А слава-то, брат, тоже нынче вся от героев
к купцам перешла… Вот на днях этому самому Бургмейеру в акционерном собрании так хлопали, что почище короля всякого; насчет же талантов… это на фортепьянчиках, что ли, наподобие твое, играть или вон, как наш общий товарищ, дурак Муромцев, стишки кропать, так мне этого даром не надо!..