Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что
будет, то
будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в
деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Хлестаков. Ты растолкуй ему сурьезно, что мне нужно
есть.
Деньги сами собою… Он думает, что, как ему, мужику, ничего, если
не поесть день, так и другим тоже. Вот новости!
Добчинский. Он! и
денег не платит и
не едет. Кому же б
быть, как
не ему? И подорожная прописана в Саратов.
И тут настала каторга
Корёжскому крестьянину —
До нитки разорил!
А драл… как сам Шалашников!
Да тот
был прост; накинется
Со всей воинской силою,
Подумаешь: убьет!
А
деньги сунь, отвалится,
Ни дать ни взять раздувшийся
В собачьем ухе клещ.
У немца — хватка мертвая:
Пока
не пустит по миру,
Не отойдя сосет!
С Ермилом
денег не было,
Уж сам ли он сплошал,
Схитрили ли подьячие,
А дело вышло дрянь!
Нет хлеба — у кого-нибудь
Попросит, а за соль
Дать надо
деньги чистые,
А их по всей вахлачине,
Сгоняемой на барщину,
По году гроша
не было!
Стародум. Детям? Оставлять богатство детям? В голове нет. Умны
будут — без него обойдутся; а глупому сыну
не в помощь богатство. Видал я молодцов в золотых кафтанах, да с свинцовой головою. Нет, мой друг! Наличные
деньги —
не наличные достоинства. Золотой болван — все болван.
Стародум. Почтение! Одно почтение должно
быть лестно человеку — душевное; а душевного почтения достоин только тот, кто в чинах
не по
деньгам, а в знати
не по чинам.
Г-жа Простакова. Без наук люди живут и жили. Покойник батюшка воеводою
был пятнадцать лет, а с тем и скончаться изволил, что
не умел грамоте, а умел достаточек нажить и сохранить. Челобитчиков принимал всегда, бывало, сидя на железном сундуке. После всякого сундук отворит и что-нибудь положит. То-то эконом
был! Жизни
не жалел, чтоб из сундука ничего
не вынуть. Перед другим
не похвалюсь, от вас
не потаю: покойник-свет, лежа на сундуке с
деньгами, умер, так сказать, с голоду. А! каково это?
Стародум. Они в руках государя. Как скоро все видят, что без благонравия никто
не может выйти в люди; что ни подлой выслугой и ни за какие
деньги нельзя купить того, чем награждается заслуга; что люди выбираются для мест, а
не места похищаются людьми, — тогда всякий находит свою выгоду
быть благонравным и всякий хорош становится.
Г-жа Простакова.
Не трудись по-пустому, друг мой! Гроша
не прибавлю; да и
не за что. Наука
не такая. Лишь тебе мученье, а все, вижу, пустота.
Денег нет — что считать?
Деньги есть — сочтем и без Пафнутьича хорошохонько.
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это
был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет
не появлялось, а
денег развелось такое множество, что даже куры
не клевали их… Потому что это
были ассигнации.
Несмотря на то что в бытность свою провиантмейстером Грустилов довольно ловко утаивал казенные
деньги, административная опытность его
не была ни глубока, ни многостороння.
В 1762 году недоимочных реестров
не было, а просто взыскивались
деньги, сколько с кого надлежит.
Ему так хорошо удалось уговорить брата и дать ему взаймы
денег на поездку,
не раздражая его, что в этом отношении он
был собой доволен.
Он прочел письмо и остался им доволен, особенно тем, что он вспомнил приложить
деньги;
не было ни жестокого слова, ни упрека, но
не было и снисходительности. Главное же —
был золотой мост для возвращения. Сложив письмо и загладив его большим массивным ножом слоновой кости и уложив в конверт с
деньгами, он с удовольствием, которое всегда возбуждаемо
было в нем обращением со своими хорошо устроенными письменными принадлежностями, позвонил.
Она поехала в игрушечную лавку, накупила игрушек и обдумала план действий. Она приедет рано утром, в 8 часов, когда Алексей Александрович еще, верно,
не вставал. Она
будет иметь в руках
деньги, которые даст швейцару и лакею, с тем чтоб они пустили ее, и,
не поднимая вуаля, скажет, что она от крестного отца Сережи приехала поздравить и что ей поручено поставить игрушки у кровати сына. Она
не приготовила только тех слов, которые она скажет сыну. Сколько она ни думала об этом, она ничего
не могла придумать.
Определенного ничего
не было, но Степана Аркадьича никогда почти
не было дома,
денег тоже никогда почти
не было, и подозрения неверностей постоянно мучали Долли, и она уже отгоняла их от себя, боясь испытанного страдания ревности.
И действительно, на это дело
было потрачено и тратилось очень много
денег и совершенно непроизводительно, и всё дело это, очевидно, ни к чему
не могло привести.
— Так ты
не запускай, я
не виновата. Если б у меня
были деньги…
К первому разряду относились долги, которые надо
было сейчас же заплатить или, во всяком случае, для уплаты которых надо
было иметь готовые
деньги, чтобы при требовании
не могло
быть минуты замедления.
Вронский, несмотря на свою легкомысленную с виду светскую жизнь,
был человек, ненавидевший беспорядок. Еще смолоду,
бывши в корпусе, он испытал унижение отказа, когда он, запутавшись, попросил взаймы
денег, и с тех пор он ни разу
не ставил себя в такое положение.
— А знаешь, я о тебе думал, — сказал Сергей Иванович. — Это ни на что
не похоже, что у вас делается в уезде, как мне порассказал этот доктор; он очень неглупый малый. И я тебе говорил и говорю: нехорошо, что ты
не ездишь на собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные люди
будут удаляться, разумеется, всё пойдет Бог знает как.
Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.
Правда, что на скотном дворе дело шло до сих пор
не лучше, чем прежде, и Иван сильно противодействовал теплому помещению коров и сливочному маслу, утверждая, что корове на холоду потребуется меньше корму и что сметанное масло спорее, и требовал жалованья, как и в старину, и нисколько
не интересовался тем, что
деньги, получаемые им,
были не жалованье, а выдача вперед доли барыша.
Алексей сказал тогда брату, что этих
денег ему
будет достаточно пока он
не женится, чего, вероятно, никогда
не будет.
Он знал, что нанимать рабочих надо
было как можно дешевле; но брать в кабалу их, давая вперед
деньги, дешевле, чем они стоят,
не надо
было, хотя это и
было очень выгодно.
— Это можно, — сказал Рябинин, садясь и самым мучительным для себя образом облокачиваясь на спинку кресла. — Уступить надо, князь. Грех
будет. A
деньги готовы окончательно, до одной копейки. За
деньгами остановки
не бывает.
― Вот ты всё сейчас хочешь видеть дурное.
Не филантропическое, а сердечное. У них, то
есть у Вронского,
был тренер Англичанин, мастер своего дела, но пьяница. Он совсем запил, delirium tremens, [белая горячка,] и семейство брошено. Она увидала их, помогла, втянулась, и теперь всё семейство на ее руках; да
не так, свысока,
деньгами, а она сама готовит мальчиков по-русски в гимназию, а девочку взяла к себе. Да вот ты увидишь ее.
И, так просто и легко разрешив, благодаря городским условиям, затруднение, которое в деревне потребовало бы столько личного труда и внимания, Левин вышел на крыльцо и, кликнув извозчика, сел и поехал на Никитскую. Дорогой он уже
не думал о
деньгах, а размышлял о том, как он познакомится с петербургским ученым, занимающимся социологией, и
будет говорить с ним о своей книге.
Дома Кузьма передал Левину, что Катерина Александровна здоровы, что недавно только уехали от них сестрицы, и подал два письма. Левин тут же, в передней, чтобы потом
не развлекаться, прочел их. Одно
было от Соколова, приказчика. Соколов писал, что пшеницу нельзя продать, дают только пять с половиной рублей, а
денег больше взять неоткудова. Другое письмо
было от сестры. Она упрекала его за то, что дело ее всё еще
не было сделано.
Это откашливанье она знала. Это
был признак его сильного недовольства,
не на нее, а на самого себя. Он действительно
был недоволен, но
не тем, что
денег вышло много, а что ему напоминают то, о чем он, зная, что в этом что-то неладно, желает забыть.
Деньги от купца за лес по второму сроку
были получены и еще
не издержаны, Долли
была очень мила и добра последнее время, и мысль этого обеда во всех отношениях радовала Степана Аркадьича.
Художник Михайлов, как и всегда,
был за работой, когда ему принесли карточки графа Вронского и Голенищева. Утро он работал в студии над большою картиной. Придя к себе, он рассердился на жену за то, что она
не умела обойтись с хозяйкой, требовавшею
денег.
Он только передал нужные для Алексея Александровича
деньги и дал краткий отчет о состоянии дел, которые
были не совсем хороши, так как случилось, что нынешний год вследствие частых выездов
было прожито больше, и
был дефицит.
Несмотря на огромные
деньги, которых ему стоила больница, машины, выписанные из Швейцарии коровы и многое другое, он
был уверен, что он
не расстраивал, а увеличивал свое состояние.
— Нет, ничего
не будет, и
не думай. Я поеду с папа гулять на бульвар. Мы заедем к Долли. Пред обедом тебя жду. Ах, да! Ты знаешь, что положение Долли становится решительно невозможным? Она кругом должна,
денег у нее нет. Мы вчера говорили с мама и с Арсением (так она звала мужа сестры Львовой) и решили тебя с ним напустить на Стиву. Это решительно невозможно. С папа нельзя говорить об этом… Но если бы ты и он…
Деньги за две трети леса
были уже прожиты, и, за вычетом десяти процентов, он забрал у купца почти все вперед за последнюю треть. Купец больше
не давал
денег, тем более что в эту зиму Дарья Александровна, в первый раз прямо заявив права на свое состояние, отказалась расписаться на контракте в получении
денег за последнюю треть леса. Всё жалование уходило на домашние расходы и на уплату мелких непереводившихся долгов.
Денег совсем
не было.
— Я только хочу сказать, что те права, которые меня… мой интерес затрагивают, я
буду всегда защищать всеми силами; что когда у нас, у студентов, делали обыск и читали наши письма жандармы, я готов всеми силами защищать эти права, защищать мои права образования, свободы. Я понимаю военную повинность, которая затрагивает судьбу моих детей, братьев и меня самого; я готов обсуждать то, что меня касается; но судить, куда распределить сорок тысяч земских
денег, или Алешу-дурачка судить, — я
не понимаю и
не могу.
Он стоял за каждый свой грош (и
не мог
не стоять, потому что стоило ему ослабить энергию, и ему бы
не достало
денег расплачиваться с рабочими), а они только стояли зa то, чтобы работать спокойно и приятно, то
есть так, как они привыкли.
Вронский тогда же хотел отдать
деньги (они
были у него), но Веневский и Яшвин настаивали на том, что заплатят они, а
не Вронский, который и
не играл.
Было возможно и должно одно, на что Вронский и решился без минуты колебания: занять
деньги у ростовщика, десять тысяч, в чем
не может
быть затруднения, урезать вообще свои расходы и продать скаковых лошадей.
Вронский действительно обещал
быть у Брянского, в десяти верстах от Петергофа, и привезти ему за лошадей
деньги; и он хотел успеть побывать и там. Но товарищи тотчас же поняли, что он
не туда только едет.
— Я только что пришел. Ils ont été charmants. [Они
были восхитительны.] Представьте себе,
напоили меня, накормили. Какой хлеб, это чудо! Délicieux! [Прелестно!] И водка — я никогда вкуснее
не пил! И ни за что
не хотели взять
деньги. И все говорили: «
не обсудись», как-то.
Он
не знал того чувства перемены, которое она испытывала после того, как ей дома иногда хотелось капусты с квасом или конфет, и ни того ни другого нельзя
было иметь, а теперь она могла заказать что хотела, купить груды конфет, издержать, сколько хотела
денег и заказать какое хотела пирожное.
После долгих хлопот о снятии запрещения
деньги были готовы к выдаче; но нотариус, услужливейший человек,
не мог выдать талона, потому что нужна
была подпись председателя, а председатель,
не сдав должности,
был на сессии.
— Я несогласен, что нужно и можно поднять еще выше уровень хозяйства, — сказал Левин. — Я занимаюсь этим, и у меня
есть средства, а я ничего
не мог сделать. Банки
не знаю кому полезны. Я, по крайней мере, на что ни затрачивал
деньги в хозяйстве, всё с убытком: скотина — убыток, машина — убыток.
—
Не могу видеть этих кружек спокойно, пока у меня
есть деньги, — сказал он. — А какова нынешняя депеша? Молодцы Черногорцы!
Он
был беден, мечтал о миллионах, а для
денег не сделал бы лишнего шага: он мне раз говорил, что скорее сделает одолжение врагу, чем другу, потому что это значило бы продавать свою благотворительность, тогда как ненависть только усилится соразмерно великодушию противника.
Мы друг друга скоро поняли и сделались приятелями, потому что я к дружбе неспособен: из двух друзей всегда один раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе
не признается; рабом я
быть не могу, а повелевать в этом случае — труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать; да притом у меня
есть лакеи и
деньги!
— Признаюсь, я тоже, — произнес Чичиков, —
не могу понять, если позволите так заметить,
не могу понять, как при такой наружности, как ваша, скучать. Конечно, могут
быть причины другие: недостача
денег, притесненья от каких-нибудь злоумышленников, как
есть иногда такие, которые готовы покуситься даже на самую жизнь.