Неточные совпадения
Первый ряд, как заметил Левин, Тит шел особенно быстро, вероятно, желая попытать барина, и ряд попался длинен. Следующие ряды были уже легче, но Левин всё-таки должен был
напрягать все свои силы, чтобы
не отставать от мужиков.
Он
не мог признать, что он тогда знал правду, а теперь ошибается, потому что, как только он начинал думать спокойно об этом, всё распадалось вдребезги;
не мог и признать того, что он тогда ошибался, потому что дорожил тогдашним душевным настроением, а признавая его данью слабости, он бы осквернял те минуты. Он был в мучительном разладе с самим собою и
напрягал все душевные силы, чтобы выйти из него.
Он сидел на кровати в темноте, скорчившись и обняв свои колени и, сдерживая дыхание от напряжения мысли, думал. Но чем более он
напрягал мысль, тем только яснее ему становилось, что это несомненно так, что действительно он забыл, просмотрел в жизни одно маленькое обстоятельство ― то, что придет смерть, и всё кончится, что ничего и
не стоило начинать и что помочь этому никак нельзя. Да, это ужасно, но это так.
Лежа на спине, он смотрел теперь на высокое, безоблачное небо. «Разве я
не знаю, что это — бесконечное пространство, и что оно
не круглый свод? Но как бы я ни щурился и ни
напрягал свое зрение, я
не могу видеть его
не круглым и
не ограниченным, и, несмотря на свое знание о бесконечном пространстве, я несомненно прав, когда я вижу твердый голубой свод, я более прав, чем когда я напрягаюсь видеть дальше его».
Она все силы ума своего
напрягла на то, чтобы сказать то, что должно; но вместо того она остановила на нем свой взгляд, полный любви, и ничего
не ответила.
Не давая себе отчета, для чего он это делает, он все силы своей души
напрягал в эти два дня только на то, чтоб иметь вид спокойный и даже равнодушный.
Он стоял пред ней с страшно блестевшими из-под насупленных бровей глазами и прижимал к груди сильные руки, как будто
напрягая все силы свои, чтобы удержать себя. Выражение лица его было бы сурово и даже жестоко, если б оно вместе с тем
не выражало страдания, которое трогало ее. Скулы его тряслись, и голос обрывался.
Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом
напрягли медные груди и, почти
не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится вся вдохновенная Богом!..
Он
напрягал все усилия, чтобы все сообразить и ничего
не забыть; а сердце все билось, стукало так, что ему дышать стало тяжело.
— Это было
не в бреду, это было наяву! — вскричал он,
напрягая все силы своего рассудка проникнуть в игру Порфирия. — Наяву, наяву! Слышите ли?
Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы
напрягая,
Мужала с гением Петра.
Суровый был в науке славы
Ей дан учитель:
не один
Урок нежданный и кровавый
Задал ей шведский паладин.
Но в искушеньях долгой кары
Перетерпев судеб удары,
Окрепла Русь. Так тяжкий млат,
Дробя стекло, кует булат.
А теперь, в туман, дед, как ни
напрягал зрение,
не мог видеть Нервинского маяка.
Русский человек утешает себя тем, что за ним еще стоят необъятные пространства и спасут его, ему
не очень страшно, и он
не очень склонен слишком
напрягать свои силы.
Удэгейцы
напрягли все свои силы, но льдина
не ждала.
Сколько я ни
напрягал зрение, я
не мог увидеть конца этой низины.
Я
напрягал воображение, но перед ним продолжала стоять безличная, бесконечная пустота,
не будившая никаких откликов в сердце.
Мы шли еще некоторое время. На землю надвигалась ночь с востока. Как только скрылось солнце, узкая алая лента растянулась по горизонту, но и она уже начала тускнеть, как остывающее раскаленное докрасна железо. Кое-где замигали звезды, а между тем впереди нигде
не было видно огней. Напрасно мы
напрягали зрение и всматривались в сумрак, который быстро сгущался и обволакивал землю. Впереди по-прежнему плес за плесом, протока за протокой сменяли друг друга с поразительным однообразием.
С минуту мы неподвижно,
напрягая слух и зрение, простояли на месте, но
не слышали ничего, кроме шума дождя и журчания воды, бежавшей ручьями по земле.
Но как я ни
напрягал слух,
не слышно было ничего, кроме легкого ветерка, пробегающего по вершинам деревьев, да шума дождя.
Он только заметил, что она хорошо знает дорогу, и когда хотел было обойти одним переулком подальше, потому что там дорога была пустыннее, и предложил ей это, она выслушала, как бы
напрягая внимание, и отрывисто ответила: «Всё равно!» Когда они уже почти вплоть подошли к дому Дарьи Алексеевны (большому и старому деревянному дому), с крыльца вышла одна пышная барыня и с нею молодая девица; обе сели в ожидавшую у крыльца великолепную коляску, громко смеясь и разговаривая, и ни разу даже и
не взглянули на подходивших, точно и
не приметили.
Петр Елисеич
напряг последние силы, чтобы сдержаться и
не выйти из себя. Он знал, что теперь все кончено. Оставалось только одно: умереть с честью. После резкого вступления Лука Назарыч тоже заметно смирился.
—
Не трудитесь
напрягать вашу память, баронесса…
Вечером они принялись за сие приятное чтение. Павел
напряг все внимание, всю силу языка, чтобы произносить гекзаметр, и при всем том некоторые эпитеты
не выговаривал и отплевывался даже при этом, говоря: «Фу ты, черт возьми!» Фатеева тоже, как ни внимательно старалась слушать, что читал ей Павел, однако принуждена была признаться...
Он
напрягает усилия, чтобы пробудить простеца из равнодушия, взнуздать его и вообще прикрепить к известному стойлу; а для этого нужно, чтобы прежде всего газетная пища легко переваривалась и чтоб направление газеты
не возвышалось над обычным низменным уровнем.
Ольга,
не без смущения, выслушала аттестацию Семигорова, но когда осталась одна, то опять перечитала заветное письмо и опять
напрягла все усилия, чтобы хоть что-нибудь из него выжать. Искру чувства, надежду… что-нибудь!
Он преимущественно призывался выслушивать его роман в секретных чтениях наедине, просиживал по шести часов сряду столбом; потел,
напрягал все свои силы, чтобы
не заснуть и улыбаться; придя домой, стенал вместе с длинноногою и сухопарою женой о несчастной слабости их благодетеля к русской литературе.
—
Не внушишь ли ты как-нибудь Людмиле, а я
не берусь, — сказала, разводя, по обыкновению, руками, адмиральша: увидав себе опору в Сусанне, она начала немножко прятаться за нее. Свою собственную решительность она слишком долго
напрягала, и она у нее заметно начала таять.
Не для услады своей и читателя рассказывает все это автор, но по правдивости бытописателя, ибо картина человеческой жизни представляет
не одни благоухающие сердечной чистотой светлые образы, а большею частию она кишит фигурами непривлекательными и отталкивающими, и в то же время кто станет отрицать, что на каждом авторе лежит неотклонимая обязанность
напрягать все усилия, чтобы открыть и в неприглядной группе людей некоторые, по выражению Егора Егорыча, изящные душевные качества, каковые, например, действительно и таились в его племяннике?
Но в это самое утро, когда гончие царевича дружно заливались в окрестностях Москвы, а внимание охотников, стоявших на лазах, было поглощено ожиданием, и каждый
напрягал свое зрение, и ни один
не заботился о том, что делали его товарищи, — в это время по глухому проселку скакали, удаляясь от места охоты, Хомяк и Малюта, а промеж них со связанными руками, прикрученный к седлу, скакал кто-то третий, которого лицо скрывал черный башлык, надвинутый до самого подбородка.
Пренебрегая сущностью истинной жизни, состоящей в признании и исповедании истины, и
напрягая свои усилия для улучшения своей жизни на внешние поступки, люди языческого жизнепонимания подобны людям на пароходе, которые бы для того, чтобы дойти до цели, заглушили бы паровик, мешающий им разместить гребцов, и в бурю старались бы, вместо того чтобы идти готовым уже паром и винтом, грести
не достающими до воды веслами.
«Зачем?» — хотел крикнуть Кожемякин, но промолчал, боясь, что они всё-таки
не станут говорить и,
напрягая слух, ловил слова, едва колебавшие тишину.
Его радовало видеть, как свободно и грациозно сгибался ее стан, как розовая рубаха, составлявшая всю ее одежду, драпировалась на груди и вдоль стройных ног; как выпрямлялся ее стан и под ее стянутою рубахой твердо обозначались черты дышащей груди; как узкая ступня, обутая в красные старые черевики,
не переменяя формы, становилась на землю; как сильные руки, с засученными рукавами,
напрягая мускулы, будто сердито бросали лопатой, и как глубокие черные глаза взглядывали иногда на него.
В другое время он, конечно,
не замедлил бы выйти из себя: запылил бы, закричал, затопал и дал бы крепкий
напрягай сыну, который невесть чего, в самом деле, продолжает глядеть «комом» (собственное выражение Глеба, требовавшего всегда, чтоб молодые люди глядели «россыпью»), продолжает ломаться, таиться и даже осмеливается худеть и задумываться; но на этот раз он
не обнаружил своего неудовольствия.
— Что ж они вас оставили? — громко промолвил Захар, озираясь на стороны и
напрягая слух,
не слышно ли чего со стороны села.
Ты только мутишь меня! — твердил в то же время сын,
напрягая все силы своего духа, чтобы
не разразиться воплем.
Он явственно расслышал голос жены и старухи; но сколько ни
напрягал слух, думая услышать крики, звавшие на помощь, ничего
не мог разобрать. Ветер дул с Оки и относил слова двух женщин.
И, как бы утомленный такой длинной речью, Герасим медленно, едва передвигая ноги, подошел к двери харчевни. Он провел тут несколько минут, но, сколько ни
напрягал свой слух, ничего
не мог расслышать из разговора приятелей, кроме того разве, что Захар называл товарища соломенной душой, фалалеем, смеялся и хлопал его по плечу, между тем как Гришка ругал его на все корки.
«
Напрягши ум, наморщивши чело, всё оды пишем, пишем, и ни себе, ни им похвал нигде
не слышим».
Я
не удивлялся и
не возмущался, а только
напрягал мысль, чтобы понять, для чего понадобился этот обман.
Когда мальчик остался один, он почувствовал, что в нём исчезла зависть к Анатолию, и,
напрягая свой вялый мозг, объяснил себе то, что видел: это только казалось, что забавного Анатолия любили, на самом деле
не было этого.
Потом долго сидел за столом
не двигаясь,
напрягая весь свой ум, всю хитрость, чтобы построить врагу безопасную для себя ловушку, и наконец составил план.
И княгиня, извинясь,
не пошла провожать графа, а направилась к другим дверям; она хотела как можно скорее призвать Рогожина и дать ему добрый
напрягай, а может быть, даже склонить его как можно скорее к тому, чтобы он уехал из Петербурга.
Напрасно
напрягал я взоры в темноту — я никого
не мог различить.
— Гости! — произнес Ганувер так громко, что было всем слышно; отчетливый резонанс этой огромной залы позволял в меру
напрягать голос. — Вы — мои гости, мои приятели и друзья. Вы оказали мне честь посетить мой дом в день, когда четыре года назад я ходил еще в сапогах без подошв и
не знал, что со мной будет.
Оставшись один, я попробовал работать; работа
не шла. Я достал с полки книгу и начал читать. Слова и мысли проходили через мою голову,
не оставляя следа. Я
напрягал свое внимание всеми силами и все-таки
не мог одолеть нескольких страниц.
Не нужно
напрягать им слуха,
Сейчас проведают по духу,
Такое тонкое чутье!
У рыбаков есть свой особенный шик. Когда улов особенно богат, надо
не войти в залив, а прямо влететь на веслах, и трое гребцов мерно и часто, все как один,
напрягая спину и мышцы рук, нагнув сильно шеи, почти запрокидываясь назад, заставляют лодку быстрыми, короткими толчками мчаться по тихой глади залива. Атаман, лицом к нам, гребет стоя; он руководит направлением баркаса.
Попалась ему как-то картинка, изображавшая горящую свечу, в которую со всех сторон,
напрягши щеки, дуют ветры; внизу стояла подпись: «Такова жизнь человеческая!» Очень понравилась ему эта картинка; он повесил ее у себя в кабинете; но в обыкновенное,
не меланхолическое, время перевертывал ее лицом к стене, чтобы
не смущала.
Я плохо помню эту роковую дорогу; как сквозь сон помню только, что меня страшно трясло, и я
напрягал все силы, чтобы
не свалиться с лошади; рука, которой я держался за гриву лошади, совсем оцепенела, шляпа где-то свалилась, и я
не чувствовал, что дождь на двух верстах промочил меня до костей.
Буланин лежал, чутко прислушиваясь, но ничего
не мог разобрать, кроме дыхания спящих соседей и частых, сильных ударов своего сердца. Минутами ему казалось, что где-то недалеко слышатся медленные крадущиеся шаги босых ног. Тогда он задерживал дыхание и
напрягал слух. От волнения ему начинало представляться, что на самом деле и слева, и справа, и из-за стен крадутся эти осторожные босые ноги, а сердце еще громче, еще тревожнее стучало в его груди.