Неточные совпадения
— Отчего же? Я
не вижу этого. Позволь мне думать, что, помимо наших родственных
отношений, ты
имеешь ко мне, хотя отчасти,
те дружеские чувства, которые я всегда
имел к тебе… И истинное уважение, — сказал Степан Аркадьич, пожимая его руку. — Если б даже худшие предположения твои были справедливы, я
не беру и никогда
не возьму на себя судить
ту или другую сторону и
не вижу причины, почему наши
отношения должны измениться. Но теперь, сделай это, приезжай
к жене.
Кроме
того, хотя он долго жил в самых близких
отношениях к мужикам как хозяин и посредник, а главное, как советчик (мужики верили ему и ходили верст за сорок
к нему советоваться), он
не имел никакого определенного суждения о народе, и на вопрос, знает ли он народ, был бы в таком же затруднении ответить, как на вопрос, любит ли он народ.
Алексей Александрович сел, чувствуя, что слова его
не имели того действия, которое он ожидал, и что ему необходимо нужно будет объясняться и что, какие бы ни были его объяснения,
отношения его
к шурину останутся
те же.
Он, этот умный и тонкий в служебных делах человек,
не понимал всего безумия такого
отношения к жене. Он
не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал
тот ящик, в котором у него находились его чувства
к семье, т. е.
к жене и сыну. Он, внимательный отец, с конца этой зимы стал особенно холоден
к сыну и
имел к нему
то же подтрунивающее
отношение, как и
к желе. «А! молодой человек!» обращался он
к нему.
Действительно, мальчик чувствовал, что он
не может понять этого
отношения, и силился и
не мог уяснить себе
то чувство, которое он должен
иметь к этому человеку. С чуткостью ребенка
к проявлению чувства он ясно видел, что отец, гувернантка, няня — все
не только
не любили, но с отвращением и страхом смотрели на Вронского, хотя и ничего
не говорили про него, а что мать смотрела на него как на лучшего друга.
— Друг мой, ты говоришь совершенную правду о
том, что честно и бесчестно. Но только я
не знаю,
к чему ты говоришь ее, и
не понимаю, какое
отношение может она
иметь ко мне. Я ровно ничего тебе
не говорил ни о каком намерении рисковать спокойствием жизни, чьей бы
то ни было, ни о чем подобном. Ты фантазируешь, и больше ничего. Я прошу тебя, своего приятеля,
не забывать меня, потому что мне, как твоему приятелю, приятно проводить время с тобою, — только. Исполнишь ты мою приятельскую просьбу?
Вам может казаться странным, что я, при своей заботливости о детях, решилась кончить дело с вами,
не видев
ту, которая будет
иметь такое близкое
отношение к моим детям.
В кругу приятелей, сборные пункты которых находились у Кирсанова и Лопухова, он бывал никак
не чаще
того, сколько нужно, чтобы остаться в тесном
отношении к нему: «это нужно; ежедневные случаи доказывают пользу
иметь тесную связь с каким-нибудь кругом людей, — надобно
иметь под руками всегда открытые источники для разных справок».
Ну и называют мистикой
то, что
к мистике никакого
отношения не имеет.
Содержа в себе всю полноту бытия, абсолютное
не подчиняется законам противоречия и исключенного третьего
не в
том смысле, чтобы оно отменяло их, а в
том смысле, что они
не имеют никакого
отношения к абсолютному, подобно
тому как теоремы геометрии
не отменяются этикой, но
не имеют никакого применения
к ней».
Здесь слишком заметно увлечение вещью; гремят колеса и молот и свистят локомобили только во имя качества вещи и сбыта ее; коммерческие и художественные соображения
не имеют здесь никакого
отношения к наказанию, а между
тем на Сахалине, как и везде на каторге, всякое предприятие должно
иметь своею ближайшею и отдаленною целью только одно — исправление преступника, и здешние мастерские должны стремиться
к тому, чтобы сбывать на материк прежде всего
не печные дверцы и
не краны, а полезных людей и хорошо подготовленных мастеров.
Остается еще упомянуть четырех священников и
тех служащих, которые
не имеют прямого
отношения к тюрьме, как, например, начальник почтово-телеграфной конторы, его помощник, телеграфисты и смотрители двух маяков.]
Те изящные и дорогие поделки из дерева, которые были на тюремной выставке, показывают только, что на каторгу попадают иногда очень хорошие столяры; но они
не имеют никакого
отношения к тюрьме, так как
не тюрьма находит им сбыт и
не тюрьма обучает каторжных мастерствам; до последнего времени она пользовалась трудом уже готовых мастеров.
Катишь очень хорошо подозревала о некоторых
отношениях Груши
к Вихрову; но,
имея привычку тщательнейшим образом скрывать подобные вещи, она, разумеется, ни одним звуком
не хотела намекнуть о
том в письме
к Марье Николаевне.
Сапожнику, тачающему сапоги, даже и на ум никогда
не придет, что его работа (да и вообще вся его жизнь)
имеет какое-нибудь отдаленное
отношение к тому общему строю вещей, который носит название государства.
Читатель! размысли,
не имеет ли притча сия
отношения к тем нашим реформаторам-нигилистам (увы! генерал все еще
не мог забыть мировых посредников начала шестидесятых годов!), кои полученное от отцов наследие в котле переформировок варят, но варевом сим никому удовольствия
не делают, а токмо смрад!"
Из предыдущей главы читатель
имел полное право заключить, что в описанной мною семье царствовала тишь, да гладь, да божья благодать, и все были по возможности счастливы. Так оно казалось и так бы на самом деле существовало, если б
не было замешано тут молоденького существа, моей будущей героини, Настеньки.
Та же исправница, которая так невыгодно толковала
отношения Петра Михайлыча
к Палагее Евграфовне, говорила про нее.
Несмотря на
те слова и выражения, которые я нарочно отметил курсивом, и на весь тон письма, по которым высокомерный читатель верно составил себе истинное и невыгодное понятие, в
отношении порядочности, о самом штабс-капитане Михайлове, на стоптанных сапогах, о товарище его, который пишет рисурс и
имеет такие странные понятия о географии, о бледном друге на эсе (может быть, даже и
не без основания вообразив себе эту Наташу с грязными ногтями), и вообще о всем этом праздном грязненьком провинциальном презренном для него круге, штабс-капитан Михайлов с невыразимо грустным наслаждением вспомнил о своем губернском бледном друге и как он сиживал, бывало, с ним по вечерам в беседке и говорил о чувстве, вспомнил о добром товарище-улане, как он сердился и ремизился, когда они, бывало, в кабинете составляли пульку по копейке, как жена смеялась над ним, — вспомнил о дружбе
к себе этих людей (может быть, ему казалось, что было что-то больше со стороны бледного друга): все эти лица с своей обстановкой мелькнули в его воображении в удивительно-сладком, отрадно-розовом цвете, и он, улыбаясь своим воспоминаниям, дотронулся рукою до кармана, в котором лежало это милое для него письмо.
— А какое
отношение с общим делом, — закипел Липутин, —
имеют интрижки господина Ставрогина? Пусть он там принадлежит каким-то таинственным образом
к центру, если только в самом деле существует этот фантастический центр, да мы-то этого знать
не хотим-с. А между
тем совершилось убийство, возбуждена полиция; по нитке и до клубка дойдут.
Вы можете себе представить, сколько разных дел прошло в продолжение сорока пяти лет через его руки, и никогда никакое дело
не вывело Осипа Евсеича из себя,
не привело в негодование,
не лишило веселого расположения духа; он отроду
не переходил мысленно от делопроизводства на бумаге
к действительному существованию обстоятельств и лиц; он на дела смотрел как-то отвлеченно, как на сцепление большого числа
отношений, сообщений, рапортов и запросов, в известном порядке расположенных и по известным правилам разросшихся; продолжая дело в своем столе или сообщая ему движение, как говорят романтики-столоначальники, он
имел в виду, само собою разумеется, одну очистку своего стола и оканчивал дело у себя как удобнее было: справкой в Красноярске, которая
не могла ближе двух лет возвратиться, или заготовлением окончательного решения, или — это он любил всего больше — пересылкою дела в другую канцелярию, где уже другой столоначальник оканчивал по
тем же правилам этот гранпасьянс; он до
того был беспристрастен, что вовсе
не думал, например, что могут быть лица, которые пойдут по миру прежде, нежели воротится справка из Красноярска, — Фемида должна быть слепа…
— Нет,
не разочаровался нисколько ни в чем, но меня смутило, что православия нельзя переменить. Сознание этой несвободности меня лишает спокойствия совести. Самостоятельность моя этим подавлена и возмущается. Я подал просьбу, чтоб мне позволили выйти, а если
не позволят,
то думаю уйти в Турцию, где христианские исповедания
не имеют протекции и оттого в известном
отношении свободнее и ближе
к духу Христова учения. Жду с нетерпением ответа, а теперь прощайте и извините меня, что я отнял у вас много времени.
Смотря по различию талантов, и повести этого рода
имели больше или меньше значения; но все они заключали в себе
тот недостаток, что попадали лишь в небольшую (сравнительно) часть общества и
не имели почтой никакого
отношения к большинству.
Во всяком случае, милая тетенька, и вы
не спрашивайте, с какой стати я историю о школьном карцере рассказал. Рассказал — и будет с вас. Ведь если бы я даже на домогательства ваши ответил:"тетенька! нередко мы вспоминаем факты из далекого прошлого, которые, по-видимому, никакого
отношения к настоящему
не имеют, а между
тем…" — разве бы вы больше из этого объяснения узнали? Так уж лучше я просто ничего
не скажу!
Сотни записок и бумаг, которые я находил в кабинете и читал,
не имели даже отдаленного
отношения к тому, что я искал.
Отношения Gigot
к другим лицам бабушкиного штата были уже далеко
не те, что с Ольгою Федотовною: чинный Патрикей оказывал французу такое почтение, что Gigot даже принимал его за обиду и вообще
не имел никакой надежды сколько-нибудь с Патрикеем сблизиться, и притом же он совершенно
не понимал Патрикея, и все, что этот княжедворец воздавал Gigot, «для
того, чтобы ему чести прибавить», сей последний истолковывал в обратную сторону.
Дон-Кихот стоял и соображал: этого еще никогда
не было, чтоб его смели искать в княгинином доме… Он видел в этом новость, в которой обсуждал
не свое положение, а
то, какое значение
имеет это по
отношению к Варваре Никаноровне. Пользуются ли
тем, что ее дома нет, или уже отныне и ее
не боятся и
не уважают по-прежнему? Откуда это?.. Конечно,
не от здешних: у них на это еще
не хватило бы смелости… Нет; это оттуда, где она сама теперь… одна…
Во-вторых, при обширных пространствах, занимаемых нашим отечеством, члены де сиянс академии
не в силах уследить за возникающими в уездах и волостях науками, а равным образом,
не имея никаких начальственных
отношений к капитанисправникам,
не могут и сих последних уполномочить на
то.
Насколько это чувство можно было анализировать в Мане, оно
имело что-то очень много общего с
отношениями некоторых молодых религиозных и несчастных в семье русских женщин
к их духовным отцам; но, с другой стороны, это было что-то
не то.
То грезилось господину Голядкину, что находится он в одной прекрасной компании, известной своим остроумием и благородным тоном всех лиц, ее составляющих; что господин Голядкин в свою очередь отличился в
отношении любезности и остроумия, что все его полюбили, даже некоторые из врагов его, бывших тут же, его полюбили, что очень приятно было господину Голядкину; что все ему отдали первенство и что, наконец, сам господин Голядкин с приятностью подслушал, как хозяин тут же, отведя в сторону кой-кого из гостей, похвалил господина Голядкина… и вдруг, ни с
того ни с сего, опять явилось известное своею неблагонамеренностью и зверскими побуждениями лицо, в виде господина Голядкина-младшего, и тут же, сразу, в один миг, одним появлением своим, Голядкин-младший разрушал все торжество и всю славу господина Голядкина-старшего, затмил собою Голядкина-старшего, втоптал в грязь Голядкина-старшего и, наконец, ясно доказал, что Голядкин-старший и вместе с
тем настоящий — вовсе
не настоящий, а поддельный, а что он настоящий, что, наконец, Голядкин-старший вовсе
не то, чем он кажется, а такой-то и сякой-то и, следовательно,
не должен и
не имеет права принадлежать
к обществу людей благонамеренных и хорошего тона.
Все чувствовали, что надо вырвать «зло» с корнем, все издавали дикие вопли… В чем заключалось зло? Какое оно
отношение имело к данной минуте? Об этом никто себя
не спрашивал,
не рассуждал,
не говорил. Чувствовалось одно: что минута благоприятна, что это одна из
тех минут,
к которым можно приурочить какую угодно обиду, и никто в суматохе ничего
не разберет и
не отличит. Если теперь упустить минуту,
то кто может поручиться, поймаешь ли ее когда-нибудь за хвост?
Иван Ильич как человек недолжностной и
не может
иметь никаких
отношений к такому человеку; но если есть
отношение этого человека как
к члену, такое, которое может быть выражено на бумаге с заголовком, — в пределах этих
отношений Иван Ильич делает всё, всё решительно, что можно, и при этом соблюдает подобие человеческих дружелюбных
отношений,
то есть учтивость.
Алехину сильно хотелось спать; он встал по хозяйству рано, в третьем часу утра, и теперь у него слипались глаза, но он боялся, как бы гости
не стали без него рассказывать что-нибудь интересное, и
не уходил. Умно ли, справедливо ли было
то, что только что говорил Иван Иваныч, он
не вникал; гости говорили
не о крупе,
не о сене,
не о дегте, а о чем-то, что
не имело прямого
отношения к его жизни, и он был рад и хотел, чтобы они продолжали…
В его положении следовало ему прежде всего отнестись в Управу благочиния;
не потому, что оно
имело прямое
отношение к полиции, но потому, что ее распоряжения могли быть гораздо быстрее, чем в других местах; искать же удовлетворения по начальству
того места, при котором нос объявил себя служащим, было бы безрассудно, потому что из собственных ответов носа уже можно было видеть, что для этого человека ничего
не было священного и он мог так же солгать и в этом случае, как солгал, уверяя, что он никогда
не видался с ним.
Крестьянину вовсе
не до такой умственной роскоши; он человек рабочий, он задумывается над
тем, что может
иметь отношение к его жизни, и задумывается именно для
того, чтобы в душе своей найти основание для практической деятельности.
То, что я предлагаю вам,
не имеет никакого
отношения к этим мыслям.
Но мельники были ласковы и смотрели на его участие, как на дело самое простое и естественное, и никто даже и
не вспомнил о драке, которая
не имела и
не могла
иметь отношения к тому, что происходило сейчас.
Молодой человек! Отказывай себе в удовлетворении твоих желаний (в увеселениях, в роскоши и т. п.), если и
не из намерения совсем отказаться от всего этого,
то из желания
иметь перед собой неперестающую возможность наслаждения. Такая бережливость по
отношению к твоему жизненному чувству сделает тебя, благодаря отсрочке наслаждения, в действительности богаче.
Хотя предметы веры, без всякого сомнения, находятся вне круга нашего разумения, выше его, однако разум и по
отношению к ним
имеет такое важное значение, что мы без него обойтись никак
не можем. Он исполняет как бы назначение цензора, который, допуская из области веры выше разума стоящую,
то есть метафизическую, истину, отрицает всякую мнимую истину, которая противоречит разуму.
Смерть есть разрушение
тех органов единения с миром, которые дают нам представление о времени. И потому вопрос о будущем
не имеет смысла по
отношению к смерти.
— А по-моему,
не имеет, потому что это унижение женщины. Да-с! — торжественно раскланялась Лидинька. — А я бы на месте Стрешневой
не позволила бы ему. Все равно
то же что и руку у женщины целовать! Это все поэзия-с, гниль, а по
отношению к правам женщины, это — оскорбление… Вообще, сниманье салопа, целованье руки и прочее, это есть символ рабства. Отчего мы у вас
не целуем? Отчего-с? Отвечайте мне!
— Я
к тому вас спрашиваю об этом, — пояснил чиновник, с грациозным достоинством поправляя положение своего шейного ордена на белой сорочке, — что, может быть,
тот, кто сыграл с вами эту шутку,
имел в виду, конечно, обставить ее так, чтобы все дело
не противоречило вашим личным, действительным
отношениям к Полоярову; потому что странно же предположить, чтобы такая проделка была сделана от имени совсем постороннего, незнакомого человека.
И разве
к чистой любви Адама и Евы
не может относиться также и
та песнь любви, которая именуется «Песнью Песней», хотя непосредственно она
имеет в виду
то, во образ чего существует брак, —
отношение Христа и Церкви?
Барская брезгливость в
отношении к хозяйству ничего общего
не имеет с
той от него свободой, о которой учит Евангелие: оно хочет
не пренебрежения, но духовного преодоления, выхода за пределы мира сего с его необходимостью [Ср. в моем сборнике «Два града»: «Христианство и социальный вопрос», «Хозяйство и религиозная личность» и др.
Доказательства бытия Божия вообще уже самым появлением своим свидетельствуют о наступлении кризиса в религиозном сознании, когда по
тем либо иным причинам иссякают или затягиваются песком источники религиозного вдохновения, непосредственно сознающего себя и откровением, но
та вера, которая призывается сказать горе: «двинься в море» [«Иисус же сказал им в ответ:…если будете
иметь веру и
не усомнитесь…
то… если и горе сей скажете: поднимись и ввергнись в море, — будет» (Мф. 21:21).],
не имеет, кажется, ровно никакого
отношения к доказательствам.
Евномий
не согласился, однако, с толкованием отрицательных имен Божиих у св. Василия В. и,
не без некоторого основания, возражал: «Я
не знаю, как чрез отрицание
того, что
не свойственно Богу, Он будет превосходить творения!.. Всякому разумному существу должно быть ясно, что одно существо
не может превосходить другое
тем, чего оно
не имеет» [Несмелов, 135.]. Вопрос о значении отрицательного богословия в его
отношении к положительному так и остался у св. Василия мало разъясненным.
Также некоторое, что о Боге говорится утвердительно,
имеет значение превосходного отрицания, как, напр., говоря о мраке в
отношении к Богу, мы разумеем
не мрак, но
то, что
не есть свет, а выше света; и, говоря о свете, разумеем
то, что
не есть мрак» (9).
А все остальные прекрасные вещи
имеют к ней такое,
отношение, что между
тем как сами они и возникают и гибнут, она решительно нисколько
не увеличивается и
не уменьшается» [Пир, 211 а-Ь.
«Одно и
то же
не может быть в
том же самом
отношении добром и злом, уничтожением или возникновением, оно
не имеет самостоятельной силы и способности
к разрушению (αι3τοδύναμις ή αϋτοφθορά)…
Интуиция,
то есть инстинкт, который
не имел бы практического интереса, который был бы сознательным по
отношению к себе, способным размышлять о своем объекте и бесконечно расширять его, такой инстинкт ввел бы нас в самые недра жизни».
Алексей Александрович думал тотчас стать в
те холодные
отношения, в которых он должен был быть с братом жены, против которой он начинал дело развода; но он
не рассчитывал на
то море добродушия, которое выливалось из берегов в душе Степана Аркадьевича… И Алексей Александрович почувствовал, что слова его
не имели того действия, которое он ожидал, и что, какие бы ни были его объяснения,
отношения его
к шурину останутся
те же».