Неточные совпадения
А так как на их языке неведомая сила носила
название чертовщины, то и
стали думать, что тут не совсем чисто и что, следовательно, участие черта в этом деле не может подлежать сомнению.
— Послушай, Казбич, — говорил, ласкаясь к нему, Азамат, — ты добрый человек, ты храбрый джигит, а мой отец боится русских и не пускает меня в горы; отдай мне свою лошадь, и я сделаю все, что ты хочешь, украду для тебя у отца лучшую его винтовку или шашку, что только пожелаешь, — а шашка его настоящая гурда [Гурда — сорт
стали,
название лучших кавказских клинков.] приложи лезвием к руке, сама в тело вопьется; а кольчуга — такая, как твоя, нипочем.
Не
стану исчислять всего, да и не сумею, отчасти потому, что забыл, отчасти не разобрал половину английских
названий хорошенько, хотя Вампоа, живущий лет двадцать в Сингапуре, говорит по-английски, как англичанин.
Нехлюдов подошел к нему, но мальчик таким строгим, страдальческим взглядом взглянул на него, что Нехлюдов не
стал тревожить его расспросами, а посоветовал старшему купить хины и написал ему на бумажке
название лекарства.
Ущелье, по которому мы шли, было длинное и извилистое. Справа и слева к нему подходили другие такие же ущелья. Из них с шумом бежала вода. Распадок [Местное
название узкой долины.]
становился шире и постепенно превращался в долину. Здесь на деревьях были старые затески, они привели нас на тропинку. Гольд шел впереди и все время внимательно смотрел под ноги. Порой он нагибался к земле и разбирал листву руками.
С перевала мы спустились к реке Папигоузе, получившей свое
название от двух китайских слов: «папи» — то есть береста, и «гоуз» — долинка [Или «река, по которой много леса».]. Речка эта принимает в себя справа и слева два горных ручья. От места слияния их начинается река Синанца, что значит — Юго-западный приток. Дальше долина заметно расширяется и идет по отношению к Сихотэ-Алиню под углом в 10°. Пройдя по ней 4 км, мы
стали биваком на берегу реки.
На следующий день, 17 июня, мы расстались со стариком. Я подарил ему свой охотничий нож, а А.И. Мерзляков — кожаную сумочку. Теперь топоры нам были уже не нужны. От зверовой фанзы вниз по реке шла тропинка. Чем дальше, тем она
становилась лучше. Наконец мы дошли до того места, где река Синь-Квандагоу сливается с Тудагоу. Эта последняя течет в широтном направлении, под острым углом к Сихотэ-Алиню. Она значительно больше Синь-Квандагоу и по справедливости могла бы присвоить себе
название Вай-Фудзина.
Я сочувствовал «падению священного русского царства» (
название моей
статьи в начале революции), я видел в этом падении неотвратимый процесс развоплощения изолгавшейся символики исторической плоти.
Об его книге «Столп и утверждение истины», книге блестящей, имевшей большой успех и влияние в некоторых кругах, я написал
статью под
названием «Стилизованное православие».
Потом к этому куплету
стали присоединяться и другие. В первоначальном виде эта поэма была напечатана в 1878 году в журнале «Вперед» и вошла в первое издание его книги «Звездные песни», за которую в 1912 году Н. А Морозова посадили в Двинскую крепость. В переделанном виде эта поэма была потом напечатана под
названием «Шлиссельбургский узник».
— А в Кирилловой книге [Кириллова книга — изданный в 1644 году в Москве сборник
статей, направленных против католической церкви;
название получил по первой
статье сборника, связанной с именем Кирилла Иерусалимского.] сказано, — отозвался из угла скитский старец: — «Да не будем к тому младенцы умом, скитающися во всяком ветре учения, во лжи человеческой, в коварстве козней льщения. Блюдем истинствующие в любви».
После этого аинские юрты
стали называться поповскими; это
название удержала за собою и местность.
Говоря о болотной дичи, я часто буду упоминать о месте ее жительства, то есть о болотах. Я
стану придавать им разные
названия: чистых, сухих, мокрых и проч., но людям, не знакомым с ними в действительности, такие эпитеты не объяснят дела, и потому я хочу поговорить предварительно о качествах болот, весьма разнообразных.
Увидел он у меня на столе недавно появившуюся книгу M-me Staлl «Considérations sur la Révolution franзaise» [А.-Л.
Сталь, Взгляд на главнейшие события французской революции, 1818 (перевод полного французского
названия).] и советовал мне попробовать написать что-нибудь об ней и из нее.
Они устраивают так, что порядочный человек
станет стыдиться
названия русского либерала.
— Два качества в вас приветствую, — начал Салов, раскланиваясь перед ним, — мецената [Меценат (род. между 74 и 64, ум. 8 до н. э.) — римский государственный деятель, покровительствовавший поэтам. Имя Мецената
стало нарицательным
названием покровителя искусств и литературы.] (и он указал при этом на обеденный стол) и самого автора!
Вихров несказанно обрадовался этому вопросу. Он очень подробным образом
стал ей рассказывать свое путешествие, как он ехал с священником, как тот наблюдал за ним, как они, подобно низамским убийцам [Низамские убийцы. — Низамы —
название турецких солдат регулярной армии.], ползли по земле, — и все это он так живописно описал, что Юлия заслушалась его; у нее глаза даже разгорелись и лицо запылало: она всегда очень любила слушать, когда Вихров начинал говорить — и особенно когда он доходил до увлечения.
— Так позвольте мне рекомендовать себя: мы борцы одного и того же лагеря. Если вы читали
статьи под
названием:"Еженедельные плевки в пустопорожнее место" — то это были мои
статьи!
— Он и есть, барин! Как есть, дураки! Разве барин так тебе и поехал! Перво-наперво пригонят загонщики, потом в колокола ударят по церквам, а уж потом и барин, с фалетуром, на пятерке. А то: барин! Только вот Тетюева не
стало, некому принять барина по-настоящему. Нынче уж что! только будто
название, что главный управляющий!
— Выпьем — пустяки! Я сам сколько раз зарок давал, да, видно, это не нашего ума дело. Водка для нашего брата пользительна, от нее мокроту гонит. И сколько ей одних
названий: и соколик, и пташечка, и канареечка, и маленькая, и на дорожку, и с дорожки, и посошок, и сиволдай, и сиводрало…
Стало быть, разлюбезное дело эта рюмочка, коли всякий ее по-своему приголубливает!
Из класса в класс переходила она с «своими» девицами и радовалась, что наконец и у нее будет свой собственный выпуск, как у Клеопатры Карловны. Перед выпуском опять
стали наезжать в приемные дни «херувимы»; но разница в ее прежних и нынешних воззрениях на них была громадная. Во дни оны она чувствовала себя точно причастною этому
названию; теперь она употребляла это выражение совершенно машинально, чтоб сказать что-нибудь приятное девице, которую навещал"херувим".
В 1893 году, может быть для положения в обществе, он
стал издавать ежедневную газетку «Торговля и промышленность», которую продолжал и в 1894 году, выпустив 190 номеров. И вдруг изменил ее
название.
В «Курьере торговли и промышленности» печатались отчеты товариществ и обществ, а также разные оплаченные
статьи, которые умел добывать предприимчивый Я.А. Фейгин благодаря связям с коммерческим миром: многие товарищества с миллионными оборотами без затруднений могли заплатить сотню-другую рублей за напечатание рекламной
статьи или отчета в газете с таким громким
названием.
Собрание проводило его улюлюканьем и свистом. Впоследствии Н.Л. Казецкий переменил
название своей газеты, она
стала называться «Раннее утро» и шла хорошо в розницу.
Четвертое же и самое веское из характерных определений дьякону Ахилле было сделано самим архиереем, и притом в весьма памятный для Ахиллы день, именно в день изгнания его, Ахиллы, из архиерейского хора и посылки на дьяконство в Старый Город. По этому определению дьякон Ахилла назывался «уязвленным». Здесь будет уместно рассказать, по какому случаю
стало ему приличествовать сие последнее
название «уязвленного».
Но, кроме того, он предстал мне в свете неизвестного торжества, и, погрузясь в заразительно яркую суету, я
стал рассматривать, что происходит вокруг; шел я не торопясь и никого не расспрашивал, так же, как никогда не хотел знать
названия поразивших меня своей прелестью и оригинальностью цветов.
Я отметил уже, что воспоминание о той девушке не уходило; оно напоминало всякое другое воспоминание, удержанное душой, но с верным, живым оттенком. Я время от времени взглядывал на него, как на привлекательную картину. На этот раз оно возникло и отошло отчетливее, чем всегда. Наконец мысли переменились. Желая узнать
название корабля, я обошел его,
став против кормы, и, всмотревшись, прочел полукруг рельефных золотых букв...
Иногда употребляют и
название «красной рыбы», вероятно по желтовато-розовому цвету ее тела и, может быть, по красным крапинам, которыми она испещрена; но не должно смешивать красулю с собственно так называемою красною рыбой, или семгой: последняя отличается от первой более широким
станом, серовато-белым цветом чешуи и большею краснотою тела; она живет преимущественно в больших реках.
— Ну, скажи на милость, — продолжал Менандр с возрастающею горечью, разве Белинский, Грановский… ну, Добролюбов, Писарев, что ли… разве писали они что-нибудь подобное той слюноточивой канители, которая в настоящее время носит
название передовых
статей?
Чугунов. Жасмином-с. Нарочно произращаю: и цветок приятно иметь в доме на окне, и запах-с. Хорошие табаки
стали из моды выходить. Прежде был табак под
названием «Собрание любви», — вот, я вам доложу, Василий Иваныч, табак был… Так что же вам угодно насчет местности?
Мы не
станем описывать торжественного входа наших войск в Данциг [Он описан весьма подробно в книге под
названием: «Записки касательно похода С. — П.бургского ополчения».
Я написал несколько стихотворений и
статью в прозе, под
названием «Дружба», и показал моему другу Александру, который их одобрил, но сделал несколько критических замечаний, показавшихся мне, однако, неосновательными.
Мать обеспокоилась, но не
стала защищать меня и, только тяжело-тяжело вздохнув, отошла немного в сторону. Пришли конюха и
стали смотреть меня. Один побежал объявить конюшему. Все смеялись, глядя на мои пежины, и давали мне разные странные
названия. Не только я, но и мать не понимала значения этих слов. До сих пор между нами и всеми моими родными не было ни одного пегого. Мы не думали, чтоб в этом было что-нибудь дурное. Сложение же и силу мою и тогда все хвалили.
Хотя содержание сей
статьи положительно объясняется ее
названием, но я хочу предварительно сказать несколько слов о ястребах вообще.
Издатель был очень благодарен, и для помещения моих
статей о театре прилагал к каждой книжке «Московского вестника» по листу и по два, под весьма неправильным
названием «Драматических прибавлений».
Из всего этого можно уже видеть, что
статьям, печатавшимся в «Собеседнике» под этим
названием, совсем нельзя придавать значения серьезной сатиры, как хотели некоторые критики.
(64)
Статья «Собеседника» заимствована, конечно, из «Письмовника», первое издание которого, под именем «Универсальной грамматики», вышло еще в 1769 году. Там
статья эта носит
название: «Повесть о том, как некоего юношу друзья его уверили, что он ослеп». Помещена она (см. пятое издание, 1793) там под № 234, тотчас после знаменитой в свое время «Потешной повести о педанте», которая одна даже могла бы дать понятие о нравах того общества, в котором печатались и имели успех подобные вещи.
Он <Гоголь> дал ему в журнал большую
статью под
названием «Рим», которая была напечатана в 3-м N «Москвитянина».
Я особенно должен обвинять себя потому, что только моя просьба (как мне кажется) могла заставить Гоголя оторваться от своего святого труда, пожертвовать своею чудною итальянскою повестью «Анунциата», которой начало он нам читал, и сделать из нее отдельную
статью под
названием «Рим», которая впоследствии была напечатана в «Москвитянине».
В том же году вышла 4-я книжка или выход «Москвы и москвичей», заключавшая в себе 10
статей и небольшое предисловие, или вступление, под
названием: «К читателям».
Но чем больше подвигались мы на юг, тем возбужденнее и радостнее
становился мой Борис. Весна как будто шла нам навстречу. И когда мы впервые увидели белые мазаные хатенки Малороссии, она была уже в полном расцвете. Борис не отрывался от окна. На насыпи синели большие, крупные простые цветы, носящие поэтическое
название «сна», и Борис с восторгом рассказывал о том, как при помощи этих цветов у них в Малороссии красят пасхальные яйца.
В этом смысле понятие безбожной религии содержит contradictio in adjecto [«Противоречие в определении» (лат.) — логическая ошибка; напр.: «круглый квадрат».], внутренне противоречиво, ибо существо религии именно и состоит в опытном опознании того, что Бог есть, т. е. что над миром имманентным, данным, эмпирическим существует мир иной, трансцендентный, божественный, который
становится в религии доступным и ощутимым: «религия в пределах только разума» [
Название трактата И.
Со временем
название переделали и
стали называть долину попросту Фатьянкой.
Тотчас в фанзу
стали собираться и другие гольды. Они расселись на канах и молча
стали ждать конца нашей трапезы, чтобы принять участие в разговорах. Я обратил внимание на старика, седого как лунь и сгорбленного годами. От него я узнал, что реки Дондона нет вовсе, Дондон — это
название острова, селения на нем и смежной с ним протоки, а та река, по которой нам следовало итти, называется Онюй. Орочи называют ее Найхин — по имени гольдского селения при устье.
Вскоре около его фанзы появились другие домики. Так образовалась деревня Фурме. Потом пришли русские и потеснили ходзенов. Последние должны были оставить насиженные места и уйти от неспокойных «лоца» вверх по реке Уссури. Деревня Фурме исчезла, а
название Хээкчир превратилось в Хехцир. Впоследствии казаки этим именем
стали называть не только то место, где раньше была ходзенская деревня, но и весь горный хребет.
Жил князь Лимбург, как и все мелкие имперские князья того времени: имел свой двор с гофмаршалом, гофмейстером, камергерами, егермейстерами и прочими придворными чинами, имел свое миниатюрное войско, держал своих поверенных при венском и версальском дворах с громким
названием «посланников», имел свои ордена, которые раздавал щедро, ибо пошлины за пожалование ими составляли не последнюю
статью в бюджете его доходов, бил свою монету, словом, пользовался всеми правами и преимуществами коронованных особ.
Меж тем штатское обмундированье для нас было готово, и на завтра был назначен разъезд буйной компании (она
стала теперь достойна этого
названия).
Как только дома он очнулся, слово batard — подкидыш, снова раздалось в его ушах, как будто кто-нибудь
стал над его ухом и постоянно твердил это ненавистное
название.
Матюхина была «ударницей». Но по отношению к ней это
стало только новым
названием, потому что ударницей она была всем существом своим тогда, когда и разговору не было об ударничестве. И горела подлинным «бурным пафосом строительства», хотя сама даже и не подозревала этого. На производственных совещаниях горела и волновалась, как будто у нее отнимали что-то самое ценное, и собственными, не трафаретно газетными словами страстно говорила о невозможно плохом качестве материала, об организационных неполадках.
Эти горницы были известны под общим
названием светлицы и служили обширным и уютным гнездышком для «сизой голубки», как называла ее нянька Антиповна, — Ксении Яковлевны Строгановой. Любимица отца и покойника дяди, она осталась после их смерти на пятнадцатом году и
стала жить среди боготворивших ее родного и двоюродного братьев и заменяющего ей родного отца — дяди Семена.