Неточные совпадения
— Я
думаю, надо иметь большую силу для охоты на
медведей, — сказал Алексей Александрович, имевший самые туманные понятия об охоте, намазывая сыр и прорывая тоненький, как паутина, мякиш хлеба.
Я ведь не такой
медведь, как вы
думаете.
— И зовете меня на помощь;
думал, что пришла пора
медведю «сослужить службу», и чуть было не оказал вам в самом деле «медвежьей услуги», — добавил он, вынимая из кармана и показывая ей обломок бича. — От этого я позволил себе сделать вам дерзкий вопрос об имени… Простите меня, ради Бога, и скажите и остальное: зачем вы открыли мне это?
— А я
думал… — сказал он с странной улыбкой, будто стыдясь своей слабости и вставая медленно и тяжело со скамьи, — что меня только
медведь свалит с ног!
«Везде глядит, только не на меня, —
медведь!» —
думала она.
— Я учительница, но хотела бы на курсы, и меня не пускают. Не то что не пускают, они пускают, но надо средства. Дайте мне, и я кончу курс и заплачу вам. Я
думаю, богатые люди бьют
медведей, мужиков поят — всё это дурно. Отчего бы им не сделать добро? Мне нужно бы только 80 рублей. А не хотите, мне всё равно, — сердито сказала она.
Чжан Бао говорил, что Дерсу так крепко ухватился за сук, что он
подумал, не приходится ли он сродни
медведю?
«
Медведь!» —
подумал я и попятился назад.
Мне очень хотелось убить
медведя. «Другие бьют
медведей один на один, —
думал я, — почему бы мне не сделать то же?» Охотничий задор разжег во мне чувство тщеславия, и я решил попытать счастья.
Вчера Полозову все представлялась натуральная мысль: «я постарше тебя и поопытней, да и нет никого на свете умнее меня; а тебя, молокосос и голыш, мне и подавно не приходится слушать, когда я своим умом нажил 2 миллиона (точно, в сущности, было только 2, а не 4) — наживи — ка ты, тогда и говори», а теперь он
думал: — «экой
медведь, как поворотил; умеет ломать», и чем дальше говорил он с Кирсановым, тем живее рисовалась ему, в прибавок к
медведю, другая картина, старое забытое воспоминание из гусарской жизни: берейтор Захарченко сидит на «Громобое» (тогда еще были в ходу у барышень, а от них отчасти и между господами кавалерами, военными и статскими, баллады Жуковского), и «Громобой» хорошо вытанцовывает под Захарченкой, только губы у «Громобоя» сильно порваны, в кровь.
Маша смотрела на него с изумлением и перевела слова его Кирилу Петровичу. Кирила Петрович ничего не отвечал, велел вытащить
медведя и снять с него шкуру; потом, обратясь к своим людям, сказал: «Каков молодец! не струсил, ей-богу, не струсил». С той минуты он Дефоржа полюбил и не
думал уж его пробовать.
Толстая и румяная стряпка Домнушка, гремевшая у печи ухватами, время от времени взглядывала в его сторону и
думала про себя: «Настоящий
медведь…
Я
думаю, что наши близкие ожидают чего-нибудь от этого торжества, но мне кажется, ничего не может быть, хотя по всем правилам следовало бы, в подражание Европе, сделать амнистию. У нас этого слова не понимают. Как вы
думаете, что тут выкинет наш приятель? Угадать его мудрено, Н. П., как
медведь, не легко сказать, что он
думает. [Приятель, Н. П. и дальше —
медведь — Николай I.]
Я
думаю, что словом «
медведь» выражалась сила, то есть плотнина, вышина и вообще добротность травы или хлеба.
«Ишь ты! —
подумала мать. — Смотришь
медведем, а живешь ласой…»
— Вот то-то и есть. Вы об нас, русских,
думаете: северные
медведи! а у нас между тем терминология…
— С чего ты это взял? Из чего я стану себе портить кровь? и не
думал сердиться. Я только хотел разыграть роль
медведя в басне «Мартышка и зеркало». [Мартышка и зеркало. — Имеется в виду басня И.А. Крылова «Зеркало и Обезьяна»] Что, ведь искусно разыграл? Лиза, а?
— Ну, ну, уж и отходную затянул! Еще, может, князь твой и не в тюрьме. Тогда и плакать нечего; а коли в тюрьме, так дай
подумать… Слободу-то я хорошо знаю; я туда прошедшего месяца
медведя водил, и дворец знаю, все высмотрел;
думал себе: когда-нибудь пригодится!.. Постой, дай поразмыслить…
Думал,
думал да вдруг насмелился, как вдруг в то самое время, когда я пробирался
медведем, двери в комнату растворились, и на пороге показался лакей с серебряным подносом, на котором стоял стакан чаю.
«Этакой
медведь этот Михалко! —
думал Зотушка, таская за собой тяжело шагавшую лошадь. — Нет чтобы дать дяде пятачок… А-ах, чтоб тебя расстреляло!»
Он был необычайно высок, но вместе с тем так плотен и широк в плечах, что казался почти среднего роста; не только видом, но даже ухватками он походил на
медведя, и можно было
подумать, что небольшая, обросшая рыжеватыми волосами голова его ошибкою попала на туловище, в котором не было ничего человеческого.
— Что же, ты
думал языком гору слизать? Накопил злобы на клопа, а пошел на
медведя? Так, что ли? Юродивый!.. Отец бы твой видел тебя теперь — эх!
В это время за дверью кто-то запел
медведя, как поют его маленькие дети, когда они
думают кого-нибудь испугать...
— Нет, погоди, что я на базаре-то слыхал! Будто раскапывали это кладбище, что под горой, так что ж ты
думаешь? — все покойники окарач стоят, на четвереньках, как
медведи. И какие барины, так те в мундирах, а какие мужики и мещане, так те совсем голые, в чем мать родила, так голой задницей в небо и уставились. Ей-Богу, правда, провалиться мне на этом месте. Смехота!
«Так и есть», —
думает Наталья и, вздрогнув, вспоминает, как Алексей убил её любимца: до тринадцати месяцев
медведь бегал по двору, ручной и ласковый, как собака, влезал в кухню и, становясь на задние ноги, просил хлеба, тихонько урча, мигая смешными глазами.
Медведь наш тоже говорил, что будет все сан-фасон, а потому и я тоже…» Так
думал господин Голядкин; а между тем волнение его все более и более увеличивалось.
— Да, Крестьян Иванович, заплели они сплетню. Замешал свою руку сюда и наш
медведь и племянник его, наше нещечко; связались они с старухами, разумеется, и состряпали дело. Как бы вы
думали? Что они выдумали, чтоб убить человека?..
— Я
думаю, будет в батюшку и станет жить
медведем, — проговорили многие.
«Черта с два, познакомишься с этим
медведем», —
подумал Эльчанинов и лег, решившись не гасить свечу, чтобы хоть этим досадить Мановскому.
— Подхожу я к нему потихоньку, а он
думает, что это
медведь, да как бросится от меня бежать — шапку даже потерял, так без шапки и летит, как поповский жеребец; кое-как я догнал его и привел к Карле, а он сидит на мертвом
медведе да пред лесообъездчиками храбрость свою рассказывает. Я подошел к нему и говорю: «Слышал, мол, я, Карл Карлыч, как вы воркунов-то спутали…» [Воркунов-то спутали. — Воркуны — бубенчики; здесь в смысле сбежали, струсили.]
— Это такой скотина ваш Ферапонт Григорьич, — сказал Хозаров, входя к Татьяне Ивановне, — что уму невообразимо! Какой он дворянин… он черт его знает что такое! Какой-то кулак… выжига. Как вы
думаете, что он мне отвечал? В подобных вещах порядочные люди, если и не желают дать, то отговариваются как-нибудь поделикатнее; говорят обыкновенно: «Позвольте,
подумать… я скажу вам дня через два», и тому подобное, а этот
медведь с первого слова заладил: «Нет денег», да и только.
Ах, наконец ты вспомнил обо мне!
Не стыдно ли тебе так долго мучить
Меня пустым жестоким ожиданьем?
Чего мне в голову не приходило?
Каким себя я страхом не пугала?
То
думала, что конь тебя занес
В болото или пропасть, что
медведьТебя в лесу дремучем одолел,
Что болен ты, что разлюбил меня —
Но слава богу! жив ты, невредим,
И любишь всё попрежнему меня;
Неправда ли?
Чтобы
медведь когда-либо ушел от всех этих опасностей, такого случая еще никогда не было, да страшно было и
подумать, если бы это могло случиться: тогда всех в том виноватых ждали бы смертоносные наказания.
Но как ни умен был Чижик, а тут не догадался.
Думал, что гнилой чурбан на поляне валяется, сел на
медведя и запел. А у Топтыгина сон тонок. Чует он, что по туше у него кто-то прыгает, и
думает: «Беспременно это должен быть внутренний супостат!»
— Ох, Семенушка, и подумать-то страшно, — дрожащим голосом, чуть не со слезами промолвил Василий Борисыч. — Нешто, ты
думаешь, спустит он, хоша и женюсь на Прасковье? Он ее, поди, за первостатейного какого-нибудь прочит… Все дело испорчу ему, замыслы нарушу… Живого в землю закопает. Сам говоришь, что зверь,
медведь…
—
Думала я поговорить с ним насчет этого, да не знаю, как приступиться, — сказала Манефа. — Крутенек. Не знаешь, как и подойти. Прямой
медведь.
Поворчал на девок Трифон, но не больно серчал… Нечего думой про девок раскидывать, не
медведь их заел, не волк зарезал — придут, воротятся. Одно гребтело Лохматому: так ли, не так ли, а Карпушке быть в лесу. «Уж коли дело на то пошло, —
думает он про Параньку, — так пусть бы с кем хотела, только б не с мироедом…»
Подумал так Трифон Михайлыч, махнул рукой и спать собрался.
«Эка здоровенный игумен-то какой, ровно из матерого дуба вытесан… —
думал, глядя на него, Патап Максимыч. — Ему бы не лестовку в руку, а пудовый молот… Чудное дело, как это он с разбойниками-то не справился… Да этакому старцу хоть на пару
медведей в одиночку идти… Лапища-то какая!.. А молодец Богу молиться!.. Как это все у него стройно да чинно выходит…»
«Эти лесные
медведи «политичного» обращения не ведают — у них бы все по зубам да в рыло… —
думает Василий Борисыч.
Медведь понюхал ему лицо,
подумал, что мертвый, в отошел.
«Видно, промах или плохо попал, — уйдет, —
думаю, — теперь
медведь назад, а ко мне уже не выскочит!» Что такое?
В ночь иней выпал: и на сучьях иней, и на шубе моей иней, и Демьян весь под инеем, и сыплется сверху иней. Разбудил я Демьяна. Стали мы на лыжи и пошли. Тихо в лесу; только слышно, как мы лыжами по мягкому снегу посовываем, да кое-где треснет дерево от мороза, и по всему лесу голк раздается. Один раз только живое что-то зашумело близехонько от нас и прочь побежало. Я так и
думал, что
медведь. Подошли к тому месту, откуда зашумело, увидали следы заячьи, и осинки обглоданы. Это зайцы кормились.
«
Медведи! — так, может быть,
подумают спутники Сары.
А всего
медведей сто, коль не больше, повалил князь Алексей Юрьич в приволжских краях, и все ножом да рогатиной. Не раз и мишка топтал его. Раз бедро чуть не выел совсем, в другой, подобрав под себя, так зачал ломать, что князь закричал неблагим матом, и как
медведя порешили, так князя чуть живого подняли и до саней на шубе несли. Шесть недель хворал,
думали, жизнь покончит, но бог помиловал.
— Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты
думаешь о том, что тебя могут убить, ты — дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя-то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну, так-то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей,
думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышалась возня, хохот, крики знакомых голосов и рев
медведя. Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым
медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.