Неточные совпадения
Гостиница губернского города, в которой лежал Николай Левин, была одна из тех губернских
гостиниц, которые устраиваются по новым усовершенствованным образцам, с самыми
лучшими намерениями чистоты, комфорта и даже элегантности, но которые по публике, посещающей их, с чрезвычайной быстротой превращаются в грязные кабаки с претензией на современные усовершенствования и делаются этою самою претензией еще хуже старинных, просто грязных
гостиниц.
Во время путешествия скучать не приходится. За день так уходишься, что еле-еле дотащишься до бивака. Палатка, костер и теплое одеяло кажутся тогда
лучшими благами, какие только даны людям на земле; никакая городская
гостиница не может сравниться с ними. Выпьешь поскорее горячего чаю, залезешь в свой спальный мешок и уснешь таким сном, каким спят только усталые.
Но он, разумеется, не замедлил отогнать от себя это ощущение и у
гостиницы Архипова, самой
лучшей и самой дорогой в городе, проворно соскочив с облучка и небрежно проговорив косой даме «merci», пошел, молодцевато поматывая головой, к парадным дверям своего логовища, и думая в то же время про себя: «Вот дур-то на святой Руси!..
Не только
гостиницы, но и постоялые дворы были битком набиты; владельцы домов и квартиранты очищали
лучшие комнаты своих квартир и отдавали их под постой, а сами на время кой-как размещались на задних половинах, чуть-чуть не в чуланах.
Где-где я не был, и в магазинах, и в конторах, и в
гостиницы заходил, все искал место «по письменной части». Рассказывать приключения этой голодной недели — и скучно и неинтересно: кто из людей в поисках места не испытывал этого и не испытывает теперь. В
лучшем случае — вежливый отказ, а то на дерзость приходилось натыкаться...
— Позвольте мне вас довезти до дома, — предложил он мне, нанимая извозчика в
лучшую в городе Кокуевскую
гостиницу.
И если искал его друг, то находил так быстро и легко, словно не прятался Жегулев, а жил в
лучшей городской
гостинице на главной улице, и адрес его всюду пропечатан; а недруг ходил вокруг и возле, случалось, спал под одной крышей и никого не видел, как околдованный: однажды в Каменке становой целую ночь проспал в одном доме с Жегулевым, только на разных половинах; и Жегулев, смеясь, смотрел на него в окно, но ничего, на свое счастье, не разглядел в стекле: быть бы ему убиту и блюдечка бы не допить.
Приехал он в С. утром и занял в
гостинице лучший номер где весь пол был обтянут серым солдатским сукном и была на столе чернильница, серая от пыли, со всадником на лошади, у которого была поднята рука со шляпой, а голова отбита. Швейцар дал ему нужные сведения: фон Дидериц живет на Старо-Гончарной улице, в собственном доме, — это недалеко от
гостиницы, живет хорошо, богато, имеет своих лошадей, его все знают в городе. Швейцар выговаривал так: Дрыдыриц.
Ночью, перед заутреней, приехал в Л—скую пустынь какой-то генерал и требовал себе
лучшего номера в
гостинице.
Тогда было отдано приказанье хозяину в такой-то день в
гостиницу никого не пускать, комнаты накурить парижскими духами, прибрать подальше со столов мокрые салфетки, сготовить уху из аршинных стерлядей, разварить трехпудового осетра, припасти икры белужьей, икры стерляжьей, икры прямо из осетра, самых
лучших донских балыков, пригласить клубного повара для приготовления самых тонких блюд из хозяйских, разумеется, припасов и заморозить дюжины четыре не кашинского и не архиерейского [Архиерейским называли в прежнее время шипучее вино, приготовляемое наподобие шампанского из астраханского и кизлярского чихиря в нанимаемых виноторговцами Макарьевской ярмарки погребах архиерейского дома в Нижнем Новгороде.], а настоящего шампанского.
—
Лучшего помещения вы нигде не найдете… Мы, видите ли, еще на биваках, так сказать… Ведь всего два с половиной года, как мы заняли Сайгон, и война еще не окончилась… Эти проклятые анамиты еще бунтуют… Но наш адмирал Бонар скоро покончит с этими канальями… Скоро, будьте уверены… Через пять-шесть месяцев у нас в Сайгоне будут и хорошие
гостиницы, и рестораны, и театры… все, что нужно цивилизованному человеку, а пока у нас все временное…
Вскоре русские офицеры отправились целой гурьбой на набережную, где среди большого темного сада сияло своими освещенными окнами большое здание
лучшего отеля в Гонолулу. Высокий горбоносый француз, хозяин
гостиницы, один из тех прошедших огонь и воду и перепробовавших всякие профессии авантюристов, которых можно встретить в самых дальних уголках света, любезно приветствуя тороватых моряков, ввел их в большую, ярко освещенную общую залу и просил занять большой стол.
Туземцы ушли, а мы принялись устраиваться на ночь. Односкатная палатка была хорошо поставлена, дым от костров ветер относил в сторону, мягкое ложе из сухой травы, кусок холодного мяса, черные сухари и кружка горячего чая заменили нам самую комфортабельную
гостиницу и самый изысканный ужин в
лучшем городском ресторане.
Павел Николаевич на первых же порах объявил, что он будет жить здесь не менее двух месяцев, договорил себе у содержателя
гостиницы особого слугу, самого представительного и расторопного изо всего гостиничного штата,
лучший экипаж с кучером и парою лошадей, — одним словом, сразу стал не на обыкновенную ногу дюжинного проезжающего, а был редким и дорогим гостем.
Рассказал Корсаков, как обыватель приехал в Берлин, как напрасно разыскивал Жилотдел, как приехал в
гостиницу. Таинственно отзывает швейцара. — «Дело, товарищ, вот в чем: мне нужно переночевать. Так, где-нибудь! Я не прихотлив. Вот, хоть здесь, под лестницей, куда сор заметают. Я вам за это заплачу двести марок». — «Да пожалуйте в номер. У нас самый
лучший номер стоит семьдесят марок». — «Суть, видите ли, в том, что я поздно приехал, Жилотдел был уже заперт, и у меня нет ордера…»
Сейчас же, как только я поселился на квартирке (в одной из улиц, поперечных с Фридрихштрассе), он устроил меня пансионером в табльдоте Hotel de Rome, и что-то необыкновенно дешево, за талер, с вином, а еда в этой
гостинице считалась тогда одной из самых
лучших в Берлине.
«Яр» — ресторан в Петровском парке, где пели
лучшие цыганские хоры; место загородных кутежей московских купцов, офицерства, «золотой молодежи». В 1950–1952 гг. это здание перестроено для
гостиницы «Советская».
Вчера вечером я приехал в Люцерн и остановился в
лучшей здешней
гостинице, Швейцергофе.
Это был
лучший номер в
гостинице. Он был угловой и состоял из двух больших комнат и передней.
Когда больной перенес счастливо кризис и пришел в сознание, они должны были, быть может, на долгое время прервать свои визиты в
гостиницу Разборова, где в
лучшей комнате лежал больной.
Время летело незаметно, карета уже катила по улицам Белокаменной и остановилась у широкого подъезда одной из
лучших московских
гостиниц.
— Кажется, хотела публиковать, я сказал, что это самое
лучшее. Только, боюсь, опять явится, благо здесь недалеко, в Северной
гостинице остановилась…
В это самое время два возка и сани стояли у подъезда
лучшей московской
гостиницы.
«Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку — приезжай в английскую
гостиницу». Ростов в 10-м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую
гостиницу. Его тотчас же провели в
лучшее помещение
гостиницы, занятое на эту ночь Долоховым.