Неточные совпадения
— Вот он вас проведет
в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув
головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно
лезла оттуда подкладка, за что и получил
в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.)
в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до Рая.] и провел их
в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и
в них перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая на столе во всех присутственных местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Но поручик уже почувствовал бранный задор, все пошло кругом
в голове его; перед ним носится Суворов, он
лезет на великое дело.
То садился он на диван, то подходил к окну, то принимался за книгу, то хотел мыслить, — безуспешное хотенье! — мысль не
лезла к нему
в голову.
То старался ни о чем не мыслить, — безуспешное старание! — отрывки чего-то похожего на мысли, концы и хвостики мыслей
лезли и отовсюду наклевывались к нему
в голову.
А уж куды бывает метко все то, что вышло из глубины Руси, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племен, а всё сам-самородок, живой и бойкий русский ум, что не
лезет за словом
в карман, не высиживает его, как наседка цыплят, а влепливает сразу, как пашпорт на вечную носку, и нечего прибавлять уже потом, какой у тебя нос или губы, — одной чертой обрисован ты с ног до
головы!
Уж ведь совсем убитый хожу, а тут еще дурь
в голову лезет!
Лезет мне
в голову мечта какая-то.
— Ну, конечно, — сказала Марина, кивнув
головой. — Долго жил
в обстановке, где ко всему привык и уже не замечал вещей, а теперь все вещи стали заметны,
лезут в глаза, допытываются: как ты поставишь нас?
— Да. Невесело. Теперь, когда жадные дураки и лентяи начнут законодательствовать, — распродадут они Россию. Уже
лезут в Среднюю Азию, а это у нас —
голый бок! И англичане прекрасно знают, что —
голый…
— А вот такие сумасшедшие
в ярости и пишут, когда от ревности да от злобы ослепнут и оглохнут, а кровь
в яд-мышьяк обратится… А ты еще не знал про него, каков он есть! Вот его и прихлопнут теперь за это, так что только мокренько будет. Сам под секиру
лезет! Да лучше поди ночью на Николаевскую дорогу, положи
голову на рельсы, вот и оттяпали бы ее ему, коли тяжело стало носить! Тебя-то что дернуло говорить ему! Тебя-то что дергало его дразнить? Похвалиться вздумал?
— А ведь я чего не надумалась здесь про тебя, — продолжала Марья Степановна, усаживая гостя на низенький диванчик из карельской березы, — и болен-то ты, и на нас-то на всех рассердился, и бог знает какие пустяки
в голову лезут. А потом и не стерпела: дай пошлю Витю, ну, и послала, может, помешала тебе?
Антонида Ивановна задумалась над словом «непосредственность», и оно
лезло ей
в голову целый вечер.
Пустые и непригодные к делу мысли, как и всегда во время скучного ожидания,
лезли ему
в голову: например, почему он, войдя теперь сюда, сел именно точь-в-точь на то самое место, на котором вчера сидел, и почему не на другое?
Мысли одна другой мрачнее
лезли мне
в голову и не давали покоя.
Спустившись с дерева, я присоединился к отряду. Солнце уже стояло низко над горизонтом, и надо было торопиться разыскать воду,
в которой и люди и лошади очень нуждались. Спуск с куполообразной горы был сначала пологий, но потом сделался крутым. Лошади спускались, присев на задние ноги. Вьюки
лезли вперед, и, если бы при седлах не было шлей, они съехали бы им на
голову. Пришлось делать длинные зигзаги, что при буреломе, который валялся здесь во множестве, было делом далеко не легким.
Солоха, испугавшись сама, металась как угорелая и, позабывшись, дала знак Чубу
лезть в тот самый мешок,
в котором сидел уже дьяк. Бедный дьяк не смел даже изъявить кашлем и кряхтением боли, когда сел ему почти на
голову тяжелый мужик и поместил свои намерзнувшие на морозе сапоги по обеим сторонам его висков.
Глядь — дед. Ну, кто его знает! Ей-богу, думали, что бочка
лезет. Признаюсь, хоть оно и грешно немного, а, право, смешно показалось, когда седая
голова деда вся была окунута
в помои и обвешана корками с арбузов и дыней.
Хлопцы, слышали ли вы?
Наши ль
головы не крепки!
У кривого
головыВ голове расселись клепки.
Набей, бондарь,
головуТы стальными обручами!
Вспрысни, бондарь,
головуБатогами, батогами!
Голова наш сед и крив;
Стар, как бес, а что за дурень!
Прихотлив и похотлив:
Жмется к девкам… Дурень, дурень!
И тебе
лезть к парубкам!
Тебя б нужно
в домовину,
По усам до по шеям!
За чуприну! за чуприну!
На
голове у него тоже порыжелый и выцветший картуз с толстым козырем, рот раскрыт, и
в него
лезут назойливые дорожные мухи…
— А я тебя раньше, Галактион, очень боялась, — откровенно признавалась она. — И не то чтобы боялась по-настоящему, а так, разное
в голову лезло. Давно бы следовало к тебе переехать — и всему конец.
Полежав немного, дядя приподнимается, весь оборванный, лохматый, берет булыжник и мечет его
в ворота; раздается гулкий удар, точно по дну бочки. Из кабака
лезут темные люди, орут, храпят, размахивают руками; из окон домов высовываются человечьи
головы, — улица оживает, смеется, кричит. Всё это тоже как сказка, любопытная, но неприятная, пугающая.
— Господи, господи! — раздавалось кругом. Все затеснились вокруг камина, все
лезли смотреть, все восклицали… Иные даже вскочили на стулья, чтобы смотреть через
головы. Дарья Алексеевна выскочила
в другую комнату и
в страхе шепталась о чем-то с Катей и с Пашей. Красавица немка убежала.
Пашка старался усвоить грубый тон Илюшки, которому вообще подражал во всем, — Илюшка был старше его и везде
лез в первую
голову. Из избы ребята прошли
в огород, где и спрятались за худою баней, — отсюда через прясло было отлично видно, как Тит поедет на покос.
— Ну, мальчуга, действуй, — прикрикивал Кузьмич, молодой и бойкий машинист. — Да смотри у меня —
в машину
головой не
лезь.
Порою завязывались драки между пьяной скандальной компанией и швейцарами изо всех заведений, сбегавшимися на выручку товарищу швейцару, — драка, во время которой разбивались стекла
в окнах и фортепианные деки, когда выламывались, как оружие, ножки у плюшевых стульев, кровь заливала паркет
в зале и ступеньки лестницы, и люди с проткнутыми боками и проломленными
головами валились
в грязь у подъезда, к звериному, жадному восторгу Женьки, которая с горящими глазами, со счастливым смехом
лезла в самую гущу свалки, хлопала себя по бедрам, бранилась и науськивала,
в то время как ее подруги визжали от страха и прятались под кровати.
Комары
лезли набобу
в нос,
в рот, даже
в уши; он сначала отмахивался от них рукой, а потом покорился своей участи и только
в крайнем случае судорожно мотал
головой, как привязанная к столбу лошадь.
Прошло мучительных десять минут, а Родион Антоныч все не приходил. Раиса Павловна лежала
в своем кресле с полузакрытыми глазами,
в сотый раз перебирая несколько фраз, которые
лезли ей
в голову: «Генерал Блинов честный человек… С ним едет одна особа, которая пользуется безграничным влиянием на генерала; она, кажется, настроена против вас, а
в особенности против Сахарова. Осторожность и осторожность…»
Ее толкали
в шею, спину, били по плечам, по
голове, все закружилось, завертелось темным вихрем
в криках, вое, свисте, что-то густое, оглушающее
лезло в уши, набивалось
в горло, душило, пол проваливался под ее ногами, колебался, ноги гнулись, тело вздрагивало
в ожогах боли, отяжелело и качалось, бессильное. Но глаза ее не угасали и видели много других глаз — они горели знакомым ей смелым, острым огнем, — родным ее сердцу огнем.
Теперь же он с тоской думал, что впереди — целый день одиночества, и
в голову ему
лезли все такие странные, и неудобные и ненужные мысли.
— Какие, однако, глупости
лезут в башку! — прошептал он сконфуженно. И его
голова робко ушла
в приподнятые кверху плечи.
Думывал я иногда будто сам про себя, что бы из меня вышло, если б я был, примерно, богат или
в чинах больших. И, однако, бьешься иной раз целую ночь думавши, а все ничего не выдумаешь. Не
лезет это
в голову никакое воображение, да и все тут. Окроме нового виц-мундира да разве чаю
в трактире напиться — ничего другого не сообразишь. Иное время даже зло тебя разберет, что вот и хотенья-то никакого у тебя нет; однако как придет зло, так и уйдет, потому что и сам скорее во сне и
в трудах забыться стараешься.
— Но, однако ж, воротясь, задал-таки я Сашке трезвону: уповательно полагать должно, помнит и теперь… Впрочем, и то сказать, я с малолетства такой уж прожектер был.
Голова, батюшка, горячая; с
головой сладить не могу! Это вот как
в критиках пишут, сердце с рассудком
в разладе — ну, как засядет оно туда, никакими силами оттуда и не вытащишь: на стену
лезть готов!
И всякая, знаете,
в голову чепуха
лезет, точно сам-то не думаешь, а одни прежние остатки сами собой
в тебе дорабатываются.
Отставной капитан Пафнутьев, проситель шестидесяти лет, с подвязанною рукою и деревяшкой вместо ноги вид имеет не столько воинственный, сколько наивный,
голова плешивая, усы и бакенбарды от старости
лезут, напротив того, на местах, где не должно быть волос, как-то на конце носа, оконечностях ушей, — таковые произрастают
в изобилии. До появления князя стоит особняком от прочих просителей, по временам шмыгает носом и держит
в неповрежденной руке приготовленную заранее просьбу.
Мы, люди прохожие, народ благодушный и добрый; мы, по натуре своей, склонны более оправдывать, нежели обвинять, скорее прощать, нежели карать; притом же мы делом не заняты — так мудрено ли, что такие вопросы толпами
лезут в наши праздные
головы?..
Уже нет того, чтобы бодать и прямо
лезть, а полегонечку рогами дверь отодвинул, и как я был с
головою полушубком закрыт, так он вдруг дерзко полушубок с меня долой сорвал, да как лизнет меня
в ухо…
Всякая дребедень
лезла мне
в голову: и теория смерча, и теория кукиша с маслом, и еще какая-то совсем новая теория умиротворения, но не без участия строгости и скорости.
И к чему
лезут эти вопросы
в голову ему, Санину, которому, собственно, нет никакого дела ни до г-на Полозова, ни до его супруги?
Вдруг среди общей свалки сделалось колебанье. Дюжий Митька буравил толпу и
лез прямо на Хомяка, валяя без разбору и чужих и своих. Митька узнал похитителя невесты. Подняв обеими руками дубину, он грянул ею
в своего недруга. Хомяк отшатнулся, удар пал
в конскую
голову, конь покатился мертвый, дубина переломилась.
— Пробовал, ей-Богу, — возразил Шубин и вдруг осклабился и просветлел, — да невкусно, брат,
в горло не
лезет, и
голова потом, как барабан. Сам великий Лущихин — Харлампий Лущихин, первая московская, а по другим, великороссийская воронка, объявил, что из меня проку не будет. Мне, по его словам, бутылка ничего не говорит.
В голову лезли какие-то обрывки мыслей, полузабытые воспоминания, анализы сегодняшних разговоров…
Меня провожали актеры, приветствовали платками и шляпами с берега, а я преважно с капитанского мостика отмахивался им новенькой панамой, а
в голову лезло...
— Несуразный ты человек, вот что! И всё это у тебя от безделья
в голову лезет. Что твоё житьё? Стоять за буфетом — не велика важность. Ты и простоишь всю жизнь столбом. А вот походил бы по городу, как я, с утра до вечера, каждый день, да поискал сам себе удачи, тогда о пустяках не думал бы… а о том, как
в люди выйти, как случай свой поймать. Оттого у тебя и
голова большая, что пустяки
в ней топорщатся. Дельные-то мысли — маленькие, от них
голова не вспухнет…
Ему хотелось громко, во всю силу кричать, он едва мог сдерживать
в себе это бешеное желание. Пред ним стояло маленькое, ехидное лицо Полуэктова, сердитая лысая
голова Строганого с рыжими бровями, самодовольная рожа Петрухи, глупый Кирик, седой Хренов, курносый, с маленькими глазками, — целая вереница знакомых.
В ушах у него шумело, и казалось ему, что все эти люди окружают, теснят его,
лезут на него непоколебимо прямо.
Исправник
лезет в окно — высунул
голову и плечи и застрял,
лезет обратно, а я его за ноги и давай вперед пихать.
Жадов. Все вздор какой тебе
в голову лезет!
Какие мысли
лезут мне
в голову!
Порой ему казалось, что он сходит с ума от пьянства, — вот почему
лезет ему
в голову это страшное. Усилием воли он гасил эту картину, но, лишь только оставался один и был не очень пьян, — снова наполнялся бредом, вновь изнемогал под тяжестью его. Желание свободы все росло и крепло
в нем. Но вырваться из пут своего богатства он не мог.
— Да-с, не лестно-с и не расчет-с! — начал он вновь, закидывая руки под
голову, — я
в Петербурге от ста до тысячи рублей
в день получаю — сколько это
в год-то составит? — да-с! А вы тут с своею Проплеванною
в глаза
лезете!.. Я за квартиру
в год пять тысяч плачу! У меня мебель во всех комнатах золоченая — да-с!
— Нисколько. Вы до такой степени испорчены вашей семинарской философией, что во всем хотите видеть один только туман. Отвлеченные науки, которыми набита ваша молодая
голова, потому и называются отвлеченными, что они отвлекают ваш ум от очевидности. Смотрите
в глаза черту прямо, и если он черт, то и говорите, что это черт, а не
лезьте к Канту или к Гегелю за объяснениями.