Неточные совпадения
— Доктор, вы ошибаетесь, — возражал Привалов. — Что угодно, только Зося самая неувлекающаяся натура, а скорее черствая и расчетливая. В ней есть свои хорошие стороны, как
во всяком человеке, но все
зло лежит в этой неустойчивости и в вечной погоне за сильными ощущениями.
Потолок был закопчен, обои на стенах треснули и
во многих местах висели клочьями, подоконники чернели под густым слоем табачной
золы, подушки валялись на полу, покрытом липкою грязью, на кровати
лежала скомканная простыня, вся серая от насевших на нее нечистот.
А наш Фарлаф?
Во рву остался,
Дохнуть не смея; про себя
Он,
лежа, думал: жив ли я?
Куда соперник
злой девался?
Вдруг слышит прямо над собой
Старухи голос гробовой:
«Встань, молодец: все тихо в поле;
Ты никого не встретишь боле;
Я привела тебе коня;
Вставай, послушайся меня».
— Построить жизнь по идеалам добра и красоты! С этими людьми и с этим телом! — горько думала Елена. — Невозможно! Как замкнуться от людской пошлости, как уберечься от людей! Мы все вместе живем, и как бы одна душа томится
во всем многоликом человечестве. Мир весь
во мне. Но страшно, что он таков, каков он есть, и как только его поймешь, так и увидишь, что он не должен быть, потому что он
лежит в пороке и
во зле. Надо обречь его на казнь, и себя с ним.
— Мир
во зле лежит, и всяк человек есть ложь, — она молвила. — Что делать, Дунюшка? Не нами началось, милая, не нами и кончится. Надо терпеть. Такова уж людская судьба! Дело говорил тебе Марко Данилыч, что ты молоденька еще, не уходилась. Молодой-то умок, Дунюшка, что молодая брага — бродит. Погоди, поживешь на свете, притерпишься.
Так что человек, рассуждающий о жизни, не может не видеть, что причина
зла людей никак не
лежит в воображаемом разбойнике, а в заблуждениях людей, из которых одно из самых жестоких состоит в том, чтобы
во имя воображаемого
зла совершать действительное.
И уже само это бытие — небытие, как общее состояние мироздания, есть метафизический грех, о котором сказано: мир
во зле лежит.
Другими словами, первородный грех принес с собой не субстанциальную, но лишь функциональную порчу мира, «мир
во зле лежит» [1 Ин. 5:19; цитируется неточно.], но не есть
зло, оно есть его состояние, а не естество.
Заблуждение коренится не в ограниченности отдельного ума, которая могла бы компенсироваться гениальностью другого ума, оно имеет источником состояние мира, который «
во зле лежит».
Мир
лежит глубоко
во зле, — учит орфизм.
Как ни устраивай жизнь, этим для Достоевского ничего не изменишь: основное
зло лежит не
во внешней жизни, а в самом человеке.
Оба они, все еще веселые и возбужденные, начали греться. От них пошел пар. Рыбаки оглядывали их: старик — исподлобья, парень —
во все глаза; он даже перестал переворачивать то, что
лежало под
золой.
В основе русского нигилизма, взятого в чистоте и глубине,
лежит православное мироотрицание, ощущение мира лежащим
во зле, признание греховности всякого богатства и роскоши жизни, всякого творческого избытка в искусстве, в мысли.
Не телеологическое понимание мировой жизни, которое всюду видит целесообразность, показывает существование иного мира и Бога, а именно то, что мир
во зле лежит и полон страдания.
Мир
во грехе
лежит, и от этого
зла мира человек жаждет избавления.
Источник
зла, неправды и страданий жизни
лежит не в том, что существуют классы злодеев-эксплуататоров и насильнические правительства, а в том, что весь «мир
во зле лежит», что всякая воля человеческая заражена грехом, что существует круговая порука мирового
зла и греха.
Капитализм, как духовно-этическая категория, появился потому, что природа человека
во зле лежит.
Воля человеческая, воля народная
во зле лежит, и, когда воля эта, самоутверждающаяся, ничему не подчиненная и не просветленная, притязает самодержавно определять судьбы человеческих обществ, она легко сбивается на путь гонения против истины, отрицания всякой правды и угашения всякой свободы духа.