Неточные совпадения
Чем дальше он ехал, тем веселее ему становилось, и хозяйственные планы один лучше другого представлялись ему: обсадить все поля лозинами по полуденным линиям, так чтобы не залеживался снег под ними; перерезать на шесть полей навозных и три запасных с травосеянием, выстроить скотный
двор на дальнем
конце поля и вырыть пруд, а для удобрения устроить переносные загороды для скота.
В
конце сентября был свезен лес для постройки
двора на отданной артели земле, и было продано масло от коров и разделен барыш.
После полудня она начала томиться жаждой. Мы отворили окна — но на
дворе было жарче, чем в комнате; поставили льду около кровати — ничего не помогало. Я знал, что эта невыносимая жажда — признак приближения
конца, и сказал это Печорину. «Воды, воды!..» — говорила она хриплым голосом, приподнявшись с постели.
И опять по обеим сторонам столбового пути пошли вновь писать версты, станционные смотрители, колодцы, обозы, серые деревни с самоварами, бабами и бойким бородатым хозяином, бегущим из постоялого
двора с овсом в руке, пешеход в протертых лаптях, плетущийся за восемьсот верст, городишки, выстроенные живьем, с деревянными лавчонками, мучными бочками, лаптями, калачами и прочей мелюзгой, рябые шлагбаумы, чинимые мосты, поля неоглядные и по ту сторону и по другую, помещичьи рыдваны, [Рыдван — в старину: большая дорожная карета.] солдат верхом на лошади, везущий зеленый ящик с свинцовым горохом и подписью: такой-то артиллерийской батареи, зеленые, желтые и свежеразрытые черные полосы, мелькающие по степям, затянутая вдали песня, сосновые верхушки в тумане, пропадающий далече колокольный звон, вороны как мухи и горизонт без
конца…
Если сам он идет по
двору или по саду, то пройти бы ему до
конца, не взглянув вверх; а он начнет маневрировать, посмотрит в противоположную от ее окон сторону, оборотится к ним будто невзначай и встретит ее взгляд, иногда с затаенной насмешкой над его маневром. Или спросит о ней Марину, где она, что делает, а если потеряет ее из вида, то бегает, отыскивая точно потерянную булавку, и, увидевши ее, начинает разыгрывать небрежного.
В
конце Обуховского проспекта, у Триумфальных ворот, я знал, есть постоялые
дворы, где можно достать даже особую комнатку за тридцать копеек; на одну ночь я решился пожертвовать, только чтоб не ночевать у Версилова.
— Где же помещается Павла Ивановна? — спросил Привалов, когда они подошли к покосившейся калитке; самое полотнище калитки своим свободным
концом вросло в землю, и поэтому вход во
двор был всегда открыт.
Наконец он велел запрячь себе беговые дрожки, оделся потеплее (это было уже в
конце сентября) и, сам правя, выехал со
двора.
— Я пьян? Батюшка Владимир Андреевич, бог свидетель, ни единой капли во рту не было… да и пойдет ли вино на ум, слыхано ли дело, подьячие задумали нами владеть, подьячие гонят наших господ с барского
двора… Эк они храпят, окаянные; всех бы разом, так и
концы в воду.
Раз, длинным зимним вечером в
конце 1838, сидели мы, как всегда, одни, читали и не читали, говорили и молчали и молча продолжали говорить. На
дворе сильно морозило, и в комнате было совсем не тепло. Наташа чувствовала себя нездоровой и лежала на диване, покрывшись мантильей, я сидел возле на полу; чтение не налаживалось, она была рассеянна, думала о другом, ее что-то занимало, она менялась в лице.
С производством в чины и с приобретением силы при
дворе меняются буквы в имени: так, например, граф Строганов остался до
конца дней Сергеем Григорьевичем, но князь Голицын всегда назывался Сергий Михайлович.
Проходит еще года три; Сережка уж начинает показываться на красном
дворе. Сплетясь руками с другими ровесниками мальчишками, он несется вскачь из одного
конца в другой, изображая из себя то коренную, то пристяжную, и предается этому удовольствию до тех пор, пока матушка, выведенная из терпенья, не крикнет из окна...
Но это были только праздные слова. На
дворе стоял сентябрь в
конце, и сострадательные души, не спрашиваясь барыни, натаскали в Сатирову каморку щепы и истопили печку.
Московский салон прекратился с ее отъездом в 1829 году, а ёёдом во владении Белосельских-Белозерских, служивших при царском
дворе, находился до
конца семидесятых годов, когда его у князей купил подрядчик Малкиель.
На
дворе огромного владения Ляпиных сзади особняка стояло большое каменное здание, служившее когда-то складом под товары, и его в
конце семидесятых годов Ляпины перестроили в жилой дом, открыв здесь бесплатное общежитие для студентов университета и учеников Училища живописи и ваяния.
Под
конец вечера послышалось на
дворе побрякивание бубенцов. Это за Линдгорстами приехали лошади. Младшая стала просить у матери, чтобы еще остаться. Та не соглашалась, но когда подошла Лена и, протянув руки на плечо матери, сказала, ласкаясь: «Мамочка… Так хорошо!» — та сразу уступила и уехала с мальчиком, обещая прислать лошадь через полчаса.
Тихо шептались листья орешника и ольхи, ветер обвевал лицо, с почтового
двора доносилось потренькивание подвязываемого к дышлу колокольчика, — и мне казалось, что все эти сдержанные шумы, говор леса, поля и почтового
двора говорят по — своему об одном: о
конце жизни, о торжественном значении смерти…
Я знал, что там, за окнами, наш
двор, дорожки сада, старая беседка в
конце аллеи…
Мастер, стоя пред широкой низенькой печью, со вмазанными в нее тремя котлами, помешивал в них длинной черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как стекают с
конца цветные капли. Жарко горел огонь, отражаясь на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела в котлах окрашенная вода, едкий пар густым облаком тянулся к двери, по
двору носился сухой поземок.
Третья зима его жизни приходила к
концу. На
дворе уже таял снег, звенели весенние потоки, и вместе с тем здоровье мальчика, который зимой все прихварывал и потому всю ее провел в комнатах, не выходя на воздух, стало поправляться.
Они встретились на паперти; она приветствовала его с веселой и ласковой важностью. Солнце ярко освещало молодую траву на церковном
дворе, пестрые платья и платки женщин; колокола соседних церквей гудели в вышине; воробьи чирикали по заборам. Лаврецкий стоял с непокрытой головой и улыбался; легкий ветерок вздымал его волосы и
концы лент Лизиной шляпы. Он посадил Лизу и бывшую с ней Леночку в карету, роздал все свои деньги нищим и тихонько побрел домой.
В таких приятных ощущениях прошла зима, к
концу которой Варвара Павловна была даже представлена ко
двору.
Всех
дворов в трех
концах насчитывали до тысячи, следовательно, население достигало тысяч до пяти, причем между
концами оно делилось неравномерно: Кержацкий
конец занимал половину, а другая половина делилась почти поровну между двумя остальными
концами.
Собственно горбатовский
двор со всем горбатовским добром уцелел, за исключением разной куренной снасти, проданной в Кержацкий
конец.
Таких крытых
дворов в Туляцком
конце было уже штук пять, а у хохлов ни одного.
Всех переселенцев насчитывали за сто
дворов, а из них девяносто в Туляцком
конце.
Во всем Кержацком
конце у них был лучший
двор, лучшие лошади и вообще все хозяйство.
Вот и Кержацкий
конец. Много изб стояло еще заколоченными. Груздев прошел мимо
двора брательников Гущиных, миновал избу Никитича и не без волнения подошел к избушке мастерицы Таисьи. Он постучал в оконце и помолитвовался: «Господи Исусе Христе, помилуй нас!» — «Аминь!» — ответил женский голос из избушки. Груздев больше всего боялся, что не застанет мастерицы дома, и теперь облегченно вздохнул. Выглянув в окошко, Таисья узнала гостя и бросилась навстречу.
После чаю мы отправились на конный
двор, находившийся на заднем
конце господского
двора, поросшего травою.
Как ни усердствовали крестьяне, как ни старались сельские начальники, но к
концу осени окрестности будущего chateau представляли собою скорее картину недавнего геологического переворота, нежели что-нибудь с чем-нибудь сообразное; даже ямы, свидетельствовавшие о пребывании в этом месте крестьянских
дворов и гумен, не были заровнены.
На
дворе конец ноября, но зимы еще нет.
За этими воспоминаниями начинался ряд других. В них выдающуюся роль играл постоялый
двор, уже совсем вонючий, с промерзающими зимой стенами, с колеблющимися полами, с дощатою перегородкой, из щелей которой выглядывали глянцевитые животы клопов. Пьяные и драчливые ночи; проезжие помещики, торопливо вынимающие из тощих бумажников зелененькую; хваты-купцы, подбадривающие «актерок» чуть не с нагайкой в руках. А наутро головная боль, тошнота и тоска, тоска без
конца. В заключение — Головлево…
И если на
дворе дрались петухи или голуби, она, бросив работу, наблюдала за дракою до
конца ее, глядя в окно, глухая, немая. По вечерам она говорила мне и Саше...
Налево овраг выходит к арестантским ротам, в него сваливают мусор со
дворов, и на дне его стоит лужа густой, темно-зеленой грязи; направо, в
конце оврага, киснет илистый Звездин пруд, а центр оврага — как раз против дома; половина засыпана сором, заросла крапивой, лопухами, конским щавелем, в другой половине священник Доримедонт Покровский развел сад; в саду — беседка из тонких дранок, окрашенных зеленою краской.
В
конце зимы другие двадцать человек отправились туда же и с наступившею весною посеяли двадцать десятин ярового хлеба, загородили плетнями
дворы и хлевы, сбили глиняные печи и опять воротились в Симбирскую губернию; но это не были крестьяне, назначаемые к переводу; те оставались дома и готовились к переходу на новые места: продавали лишний скот, хлеб,
дворы, избы, всякую лишнюю рухлядь.
Повторяю, что многие подробности этого происшествия я узнал гораздо позднее. У меня не хватило сил и терпения дослушать до
конца рассказ Мищенки. Я вдруг вспомнил, что Ярмола, наверно, не успел еще расседлать лошадь, и, не сказав изумленному конторщику ни слова, поспешно вышел на
двор. Ярмола действительно еще водил Таранчика вдоль забора. Я быстро взнуздал лошадь, затянул подпруги и объездом, чтобы опять не пробираться сквозь пьяную толпу, поскакал в лес.
Кирша вошел также в избу. Оба боярина сидели за столом и трудились около большого пирога, не обращая никакого внимания на Милославского, который ел молча на другом
конце стола уху, изготовленную хозяином постоялого
двора.
Однажды, это было уже в
конце июня, доктор Хоботов пришел по какому-то делу к Андрею Ефимычу; не застав его дома, он отправился искать его по
двору; тут ему сказали, что старый доктор пошел к душевнобольным. Войдя во флигель и остановившись в сенях, Хоботов услышал такой разговор...
В один из весенних вечеров, в
конце марта, когда уже на земле не было снега и в больничном саду пели скворцы, доктор вышел проводить до ворот своего приятеля почтмейстера. Как раз в это время во
двор входил жид Мойсейка, возвращавшийся с добычи. Он был без шапки и в мелких калошах на босую ногу и в руках держал небольшой мешочек с милостыней.
Обстановка первого акта. Но комнаты Пепла — нет, переборки сломаны. И на месте, где сидел Клещ, нет наковальни. В углу, где была комната Пепла, лежит Татарин, возится и стонет изредка. За столом сидит Клещ; он чинит гармонию, порою пробуя лады. На другом
конце стола — Сатин, Барон и Настя. Пред ними бутылка водки, три бутылки пива, большой ломоть черного хлеба. На печи возится и кашляет Актер. Ночь. Сцена освещена лам — пой, стоящей посреди стола. На
дворе — ветер.
Под
конец мужик оставался без хлеба и без кола на
дворе.
Низко наклонив голову и глядя в землю, он ходил со
двора на
двор и, постукивая палкой с железным
концом, утирал слёзы рукавом своих лохмотьев или
концом грязного мешка и, не умолкая, певуче, однотонно рассказывал своему помощнику...
Вошли в какой-то
двор, долго шагали в глубину его, спотыкаясь о доски, камни, мусор, потом спустились куда-то по лестнице. Климков хватался рукой за стены и думал, что этой лестнице нет
конца. Когда он очутился в квартире шпиона и при свете зажжённой лампы осмотрел её, его удивила масса пёстрых картин и бумажных цветов; ими были облеплены почти сплошь все стены, и Мельников сразу стал чужим в этой маленькой, уютной комнате, с широкой постелью в углу за белым пологом.
В тот самый день, ниццскими событиями которого заключена вторая часть нашего романа, именно накануне св. Сусанны, что в Петербурге приходилось, если не ошибаюсь, около
конца пыльного и неприятного месяца июля, Анне Михайловне было уж как-то особенно, как перед пропастью, тяжело и скучно. Целый день у нее валилась из рук работа, и едва-едва она дождалась вечера и ушла посидеть в свою полутемную комнату. На
дворе было около десяти часов.
Тотчас за мастерской у Анны Михайловны шел небольшой коридор, в одном
конце которого была кухня и черный ход на
двор, а в другом две большие, светлые комнаты, которые Анна Михайловна хотела кому-нибудь отдать, чтобы облегчить себе плату за весьма дорогую квартиру.
Но вот раздался стук экипажа, небольшой тарантас въехал на
двор, и через несколько мгновений лакей вошел в гостиную и подал Дарье Михайловне письмо на серебряном блюдечке. Она пробежала его до
конца и, обратясь к лакею, спросила...
Далее, в
конце коридора, сейчас за комнатою девиц, была кухня, имевшая посредством особого коридорчика сообщение с мастерскою, где жил Герман Верман; а из кухни на
двор шел особый черный ход с деревянным крылечком.
Средину
двора занимали два кирпичных корпуса, кузницы, листокатальная и слесарная, а дальний
конец был застроен амбарами и складами.
К удивлению Якова, зять не обиделся на эту насмешку, а захохотал, явно поощряя кочегара на дальнейшее словесное озорство. Рабочие тоже смеялись, и особенно хохотала фабрика, когда Захар Морозов привёл на
двор мохнатого кутёнка, с пушистым, геройски загнутым на спину хвостом, на
конце хвоста, привязан мочалом, болтался беленький георгиевский крест. Мирон не стерпел этого озорства, Захара арестовала полиция, а кутёнок очутился у Тихона Вялова.
Его посадили на цепь, но он разломал свою конуру и с цепью на шее, с бревном на другом
конце её, стал ходить по
двору, размахивая лапами, мотая башкой.