Неточные совпадения
Чичиков заметил, что многие дамы перемигнулись между собою с какою-то
злобною, едкою усмешкою и в выражении некоторых
лиц показалось что-то такое двусмысленное, которое еще более увеличило это смущение.
И в то время, когда обыскиваемые бесились, выходили из себя и чувствовали
злобное побуждение избить щелчками приятную его наружность, он, не изменяясь ни в
лице, ни в вежливых поступках, приговаривал только: «Не угодно ли вам будет немножко побеспокоиться и привстать?» Или: «Не угодно ли вам будет, сударыня, пожаловать в другую комнату? там супруга одного из наших чиновников объяснится с вами».
Пока ее не было, ее имя перелетало среди людей с нервной и угрюмой тревогой, с
злобным испугом. Больше говорили мужчины; сдавленно, змеиным шипением всхлипывали остолбеневшие женщины, но если уж которая начинала трещать — яд забирался в голову. Как только появилась Ассоль, все смолкли, все со страхом отошли от нее, и она осталась одна средь пустоты знойного песка, растерянная, пристыженная, счастливая, с
лицом не менее алым, чем ее чудо, беспомощно протянув руки к высокому кораблю.
Петр Петрович несколько секунд смотрел на него с бледным и искривленным от злости
лицом; затем повернулся, вышел, и, уж конечно, редко кто-нибудь уносил на кого в своем сердце столько
злобной ненависти, как этот человек на Раскольникова. Его, и его одного, он обвинял во всем. Замечательно, что, уже спускаясь с лестницы, он все еще воображал, что дело еще, может быть, совсем не потеряно и, что касается одних дам, даже «весьма и весьма» поправимое.
Фраза была ужасно значительна. Я осекся на месте. О, разумеется, припоминая все тогдашнее, парадоксальное и бесшабашное настроение мое, я конечно бы вывернулся каким-нибудь «благороднейшим» порывом, или трескучим словечком, или чем-нибудь, но вдруг я заметил в нахмуренном
лице Лизы какое-то
злобное, обвиняющее выражение, несправедливое выражение, почти насмешку, и точно бес меня дернул.
— Она — скверная, она хитрая, она не стоит… Она тебя держит, чтоб от тебя выведать, — быстрым
злобным шепотом прошептала она. Никогда еще я не видывал у ней такого
лица.
Когда прокурор передавал о ней мнение Ракитина, в
лице его выразилась презрительная и
злобная улыбка, и он довольно слышно проговорил: «Бернары!» Когда же Ипполит Кириллович сообщал о том, как он допрашивал и мучил его в Мокром, Митя поднял голову и прислушивался со страшным любопытством.
Нос тоже за ночь сильно припух, и на нем тоже образовалось несколько хоть и незначительных подтеков пятнами, но решительно придававших всему
лицу какой-то особенно
злобный и раздраженный вид.
Виднелись строгие, нахмуренные
лица, другие даже совсем
злобные, и это во множестве.
Они гордо взглянули друг на друга, и Дубровский заметил
злобную улыбку на
лице своего противника.
Левко стал пристально вглядываться в
лицо ей. Скоро и смело гналась она за вереницею и кидалась во все стороны, чтобы изловить свою жертву. Тут Левко стал замечать, что тело ее не так светилось, как у прочих: внутри его виделось что-то черное. Вдруг раздался крик: ворон бросился на одну из вереницы, схватил ее, и Левку почудилось, будто у ней выпустились когти и на
лице ее сверкнула
злобная радость.
Что-то
злобное и желавшее непременно сейчас же высказаться загорелось в
лице его.
Был случай, что Симеон впустил в залу какого-то пожилого человека, одетого по-мещански. Ничего не было в нем особенного: строгое, худое
лицо с выдающимися, как желваки, костистыми,
злобными скулами, низкий лоб, борода клином, густые брови, один глаз заметно выше другого. Войдя, он поднес ко лбу сложенные для креста пальцы, но, пошарив глазами по углам и не найдя образа, нисколько не смутился, опустил руку, плюнул и тотчас же с деловым видом подошел к самой толстой во всем заведении девице — Катьке.
— Нет, в самом деле, — подхватил Ихменев, разгорячая сам себя с
злобною, упорною радостию, — как ты думаешь, Ваня, ведь, право, пойти! На что в Сибирь ехать! А лучше я вот завтра разоденусь, причешусь да приглажусь; Анна Андреевна манишку новую приготовит (к такому
лицу уж нельзя иначе!), перчатки для полного бонтону купить да и пойти к его сиятельству: батюшка, ваше сиятельство, кормилец, отец родной! Прости и помилуй, дай кусок хлеба, — жена, дети маленькие!.. Так ли, Анна Андреевна? Этого ли хочешь?
Он видимо хмелел.
Лицо его изменилось и приняло какое-то
злобное выражение. Ему, очевидно, хотелось язвить, колоть, кусать, насмехаться. «Это отчасти и лучше, что он пьян, — подумал я, — пьяный всегда разболтает». Но он был себе на уме.
Мелькали трости, обломки оград, в дикой пляске кружились крики сцепившихся людей, возвышалось бледное
лицо молодого человека, — над бурей
злобного раздражения гудел его крепкий голос...
В это время он случайно взглянул на входную дверь и увидал за ее стеклом худое и губастое
лицо Раисы Александровны Петерсон под белым платком, коробкой надетым поверх шляпы… Ромашов поспешно, совсем по-мальчишески, юркнул в гостиную. Но как ни короток был этот миг и как ни старался подпоручик уверить себя, что Раиса его не заметила, — все-таки он чувствовал тревогу; в выражении маленьких глаз его любовницы почудилось ему что-то новое и беспокойное, какая-то жестокая,
злобная и уверенная угроза.
Муж, обеспокоенный, с недоумевающим и растерянным видом, тотчас же подбежал к ней. Но Шурочка уже успела справиться с собой и отняла платок от
лица. Слез больше не было, хотя глаза ее еще сверкали
злобным, страстным огоньком.
Семь часов вечера. Чудинов лежит в постели;
лицо у него в поту; в теле чувствуется то озноб, то жар; у изголовья его сидит Анна Ивановна и вяжет чулок. В полузабытьи ему представляется то светлый дух с светочем в руках, то
злобная парка с смердящим факелом. Это — «ученье», ради которого он оставил родной кров.
Колебания господина Лебядкина, кажется, очень не понравились Петру Степановичу;
лицо его передернулось какой-то
злобной судорогой.
Ласковое выражение его
лица вдруг исчезло; что-то
злобное засверкало в глазах.
Он вошел к Кириллову, имея вид
злобный и задорный. Ему как будто хотелось, кроме главного дела, что-то еще лично сорвать с Кириллова, что-то выместить на нем. Кириллов как бы обрадовался его приходу; видно было, что он ужасно долго и с болезненным нетерпением его ожидал.
Лицо его было бледнее обыкновенного, взгляд черных глаз тяжелый и неподвижный.
Никто из опричников не смел или не хотел вымолвить слова в защиту Вяземского. На всех
лицах изображался ужас. Один Малюта в зверских глазах своих не выказывал ничего, кроме готовности приступить сейчас же к исполнению царских велений, да еще
лицо Басманова выражало
злобное торжество, хотя он и старался скрыть его под личиною равнодушия.
Лицо у него было багровое,
злобное.
— Нашел человека! — подхватил земский. — Князь Пожарский!.. — повторил он с
злобной улыбкою, от которой безобразное
лицо его сделалось еще отвратительнее. — Нет, хозяин, у него поляки отбили охоту соваться туда, куда не спрашивают. Небойсь хватился за ум, убрался в свою Пурецкую волость да вот уже почти целый год тише воды ниже травы, чай, и теперь еще бока побаливают.
На мальчике
лица не было. Открытая грудь его тяжело дышала; ноги подламывались; его черные, дико блуждавшие глаза, всклоченные волосы, плотно стиснутые зубы придавали ему что-то
злобное, неукротимо-свирепое. Он был похож на дикую кошку, которую только что поймали и посадили в клетку.
— Губаревым внезапно овладело какое-то тяжелое, почти
злобное волнение; он даже побурел в
лице и усиленно дышал, но все не поднимал глаз и продолжал жевать бороду.
Изгнанников, себе подобных,
Я звать в отчаянии стал,
Но слов и
лиц и взоров
злобных,
Увы! я сам не узнавал.
К груди хранительной прижалась,
Молитвой ужас заглуша,
Тамары грешная душа.
Судьба грядущего решалась,
Пред нею снова он стоял,
Но, боже! — кто б его узнал?
Каким смотрел он
злобным взглядом,
Как полон был смертельным ядом
Вражды, не знающей конца, —
И веяло могильным хладом
От неподвижного
лица.
Майор с
злобным выражением в
лице оглянулся назад и пошел рядом с генералом.
Она, не утирая слез, устремила на старика глаза, залитые слезами,
злобные, косые от гнева;
лицо и шея у нее были красны и напряжены, так как кричала она изо всей силы.
И во взгляде его блеснуло вдруг какое-то совершенно новое и неожиданное выражение, как бы преобразившее совсем в другой вид
злобное и доселе только подло кривлявшееся его
лицо.
Что-то чрезвычайно знакомое, но такое, чего никак нельзя было ухватить, чувствовалось в этих узеньких, зорких, ярко-кофейных глазках с разрезом наискось, в тревожном изгибе черных бровей, идущих от переносья кверху, в энергичной сухости кожи, крепко обтягивающей мощные скулы, а главное, в общем выражении этого
лица —
злобного, насмешливого, умного, даже высокомерного, но не человеческого, а скорее звериного, а еще вернее —
лица, принадлежащего существу с другой планеты.
Кистер вспыхнул и посмотрел ему прямо в
лицо. Маленькие, желчные глазки Авдея Ивановича засветились
злобной радостью.
Но помимо содержания, отвращало уже само название: для городских училищ, вызывавшее что-то
злобное, тощее и унылое, а именно —
лица учеников городских училищ, — бедные
лица: некормленые, грязные, посиневшие от мороза, как сам Пушкин,
лица — внушавшие бы жалость, если бы не пара угрожающих кулаков классовой ненависти,
лица, несмотря на эти кулаки, наверное, кому-нибудь жалость внушавшие, но любви внушить не могшие.
Я не видал
лица жандармского унтер-офицера Чепурникова, произносившего
злобным голосом эти слова, но ясно представлял себе его сердитое выражение и даже сверкающий глубокою враждой взгляд, устремленный в том направлении, где предполагалось неподвижное, грузное тело унтер-офицера Пушных.
Крепко стиснув пальцы сложенных рук, он не молился, и по угрюмому
лицу его бродили темные тени каких-то
злобных, мрачных и тяжелых дум.
Часто нервическое,
злобное движение отражалось на ее
лице, и тогда в ее карих глазах светилась фанатическая, непримиримая ненависть, и руки судорожно начинали мять и вертеть какую-нибудь вещь, вроде случайно попавшейся бумажки, батистового платка или бахромки на шали.
Бледный, с
лицом, выражавшим и изумление, и
злобную радость, капитан схватил руку своего приятеля и прошептал задыхающимся голосом...
Поручик захохотал, но, заметив изумление на
лице Ашанина, тотчас же отозвал собаку, и испуганный анамит, кинув
злобный взгляд на офицера, пустился бегом со своими ведрами.
Расходился Марко Данилыч,
лицо ровно красным кумачом подернулось, губы задрожали, и, как раскаленные угли, запылали
злобные очи.
— Ты с ума сошла! — не своим голосом взвизгнула Павла Артемьевна. С пылающим
лицом, сверкая глазами и трясясь от
злобного волнения, она стояла с минуту безмолвно, меря взглядом осмелившуюся так грубо защищать себя воспитанницу.
— Да коего лиха там знать-то! — гордо, презрительно, гневно, закинув вверх голову, рыкнул мальчуган, в воображении которого в это время мелькнуло насмешливое, иронически-честно-злобное
лицо приготовлявшего его студента Чертова».
В первом ряду задвигались смеющиеся плеши…Поднялся шум…А его
лицо стало старо и морщинисто, как
лицо Эзопа! Оно дышало ненавистью, проклятиями…Он топнул ногой и бросил под ноги свою дирижерскую палочку, которую он не променяет на фельдмаршальский жезл. Оркестр секунду понес чепуху и умолк…Она отступила назад и, пошатываясь, поглядела в сторону…В стороне были кулисы, из-за которых смотрели на нее бледные,
злобные рыла…Эти звериные рыла шипели…
Дачка на шоссе. Муж и жена. И по-прежнему очумелые глаза, полные отчаяния. И по-прежнему бешеная, неумелая работа по хозяйству с зари до поздней ночи. Он — с ввалившимися щеками, с глазами, как у быка, которого ударили обухом меж рогов. У нее, вместо золотистого ореола волос, слежавшаяся собачья шерсть, бегающие глаза исподлобья, как у затырканной кухарки. И ненавидящие,
злобные друг к другу
лица.
Катя помнила их два года назад. Счастливая, милая семья на уютной своей дачке, с детками, нарядными и воспитанными. Он тогда служил акцизным ревизором в Курске. У нее — пушистые, золотые волосы вокруг веселого личика. Теперь —
лицо старухи, на голове слежавшаяся собачья шерсть, движения вульгарные. Распущенные грязные ребята с мокрыми носами, копоть и сор в комнатах, неубранные постели, невынесенная ночная посуда. И бешеные,
злобные ссоры весь день.
Он — с ввалившимися, неподвижными глазами. У нее, вместо золотистого ореола волос, — слежавшаяся собачья шерсть. И ненавидящие,
злобные друг к другу
лица.
Мозг воспаленно работал помимо его приказа. Перед ним встали «рожи» его обоих оскорбителей, выглянули из сумрака и не хотели уходить; красное, белобрысое, мигающее, насмешливое
лицо капитана и другое, белое, красивое, но
злобное, страшное, с огоньком в выразительных глазах, полных отваги, дерзости, накопившейся мести.
Теркин выслушал горбунью внимательно и с почтительным выражением
лица; но внутри у него накипало желание „оттаскать“ ее — так она была ему противна. Под конец, однако, и эта
злобная старая дева показалась ему жалка, — чем-то вроде психопатки. Она ему не открыла главной причины своего поведения; но он хорошо помнил то. что рассказывала Федосеевна, и все сообразил.
Теркин лежал в той же позе,
лицом к стене, но с открытыми глазами. Мириться он к ней не пойдет. Ее необузданность,
злобная хищность давили его и возмущали. Ни одного звука у нее не вылетело, где бы сказались понимание, мягкая терпимость, желание слиться с любимым человеком в одном великодушном порыве.