Неточные совпадения
А потом опять утешится, на вас она все надеется: говорит, что вы теперь ей помощник и что она где-нибудь немного денег займет и
поедет в свой город, со мною, и пансион для благородных девиц заведет, а меня возьмет надзирательницей, и начнется у нас совсем
новая, прекрасная
жизнь, и целует меня, обнимает, утешает, и ведь так верит! так верит фантазиям-то!
Ко всей деятельности, ко всей
жизни Штольца прирастала с каждым днем еще чужая деятельность и
жизнь: обстановив Ольгу цветами, обложив книгами, нотами и альбомами, Штольц успокоивался, полагая, что надолго наполнил досуги своей приятельницы, и шел работать или
ехал осматривать какие-нибудь копи, какое-нибудь образцовое имение, шел
в круг людей, знакомиться, сталкиваться с
новыми или замечательными лицами; потом возвращался к ней утомленный, сесть около ее рояля и отдохнуть под звуки ее голоса.
—
Еду! — воскликнула она вдруг. — Пять моих лет! Прощайте! Прощай, Алеша, решена судьба… Ступайте, ступайте, ступайте от меня теперь все, чтоб я уже вас не видала!.. Полетела Грушенька
в новую жизнь… Не поминай меня лихом и ты, Ракитка. Может, на смерть иду! Ух! Словно пьяная!
А вот теперь я уже «старый гимназист» и
еду в новые места на какую-то
новую жизнь…
Когда я увидел его впервые, мне вдруг вспомнилось, как однажды, давно, еще во время
жизни на
Новой улице, за воротами гулко и тревожно били барабаны, по улице, от острога на площадь,
ехала, окруженная солдатами и народом, черная высокая телега, и на ней — на скамье — сидел небольшой человек
в суконной круглой шапке,
в цепях; на грудь ему повешена черная доска с крупной надписью белыми словами, — человек свесил голову, словно читая надпись, и качался весь, позванивая цепями.
Скажу вкратце, что после опыта любви, на который потратилось много
жизни, и после нескольких векселей, на которые потратилось довольно много состояния, он уехал
в чужие края — искать рассеянья, искать впечатлений, занятий и проч., а его мать, слабая и состарившаяся не по летам,
поехала в Белое Поле поправлять бреши, сделанные векселями, да уплачивать годовыми заботами своими минутные увлечения сына, да копить
новые деньги, чтоб Володя на чужой стороне ни
в чем не нуждался.
А там шумный Ростов.
В цирке суета — ведут лошадей на вокзал, цирк
едет в Воронеж. Аким Никитин сломал руку, меня с радостью принимают… Из Воронежа
едем в Саратов на зимний сезон.
В Тамбове я случайно опаздываю на поезд — ждать следующего дня — и опять
новая жизнь!
Я не свожу глаз с Ермоловой — она боится пропустить каждый звук. Она живет. Она
едет по этим полям
в полном одиночестве и радуется простору, волнам золотого моря колосьев, стаям птиц. Это я вижу
в ее глазах, вижу, что для нее нет ничего окружающего ее, ни седого Юрьева, который возвеличил ее своей пьесой, ни Федотовой, которая не радуется
новой звезде, ни Рено, с ее красотой, померкшей перед ней, полной
жизни и свежести… Она смотрит вдаль… Видит только поля, поля, поля…
Ехав домой, он предавался сладостным мечтаниям. Перспектива будущей семейной
жизни рисовалась пред ним
в чудном свете; вот будет свадьба: какой это чудный и
в то же время страшный день! Какое нужно иметь присутствие духа и даже некоторое… а там, там будет лучше, там пойдет все ровнее, попривыкнешь к
новому положению; тут-то вот и можно наслаждаться мирно, тихо.
В это время Павел подъехал к крыльцу, и необходимость вылезть из дрожек остановила на несколько времени его мечтания.
Она
поехала к портнихе, потом к Барнаю, который только вчера приехал, от Барная —
в нотный магазин, и все время она думала о том, как она напишет Рябовскому холодное, жесткое, полное собственного достоинства письмо и как весною или летом она
поедет с Дымовым
в Крым, освободится там окончательно от прошлого и начнет
новую жизнь.
Я сама думала
ехать в университет, но ежели бы знать положительно те
новые условия,
в которые встанешь? а то трудно нам, людям передовым, найти путь
в жизни, на котором бы не давили нас ретроградство, застой и закоснелость.
Иван Иванович (садится рядом с Сашей). Я всегда здоров. Во всю
жизнь мою ни разу не был болен… Давно уж я вас не видел! Каждый день все собираюсь к вам, внучка повидать да с зятьком свет белый покритиковать, да никак не соберусь… Занят, ангелы мои! Позавчера хотел к вам
поехать,
новую двустволочку желал показать тебе, Мишенька, да исправник остановил,
в преферанс засадил… Славная двустволочка! Аглицкая, сто семьдесят шагов дробью наповал… Внучек здоров?
Дня через три Патап Максимыч с Никифором Захарычем
поехали в город, чтобы сесть там на пароход. С ними и Мокей Данилыч отправился. Пробыв несколько дней у Дуни, он вместе с Чубаловым отправился
в новое свое жилище на старом родительском пепелище. Там похлопотал Чубалов, и Мокей Данилыч скоро был введен во владение домом и пристанями, и как отвык от русской
жизни и ото всех дел, то при помощи того же Чубалова завел на свой капитал хлебный торг.