Неточные совпадения
—
О свадьбе ближе года и
думать нельзя, — боязливо сказал он, — да, да, через год, не прежде! Ему еще надо дописать свой план, надо порешить с архитектором, потом… потом… — Он вздохнул.
Просыпаясь, она нежится в своей теплой постельке, ей лень вставать, она и
думает и не
думает, и полудремлет и не дремлет;
думает, — это, значит,
думает о чем-нибудь таком, что относится именно к этому дню, к этим дням, что-нибудь по хозяйству, по мастерской, по знакомствам, по планам, как расположить этот день, это, конечно, не дремота; но, кроме того, есть еще два предмета, года через три после
свадьбы явился и третий, который тут в руках у ней, Митя: он «Митя», конечно, в честь друга Дмитрия; а два другие предмета, один — сладкая мысль
о занятии, которое дает ей полную самостоятельность в жизни, другая мысль — Саша; этой мысли даже и нельзя назвать особою мыслью, она прибавляется ко всему,
о чем думается, потому что он участвует во всей ее жизни; а когда эта мысль, эта не особая мысль, а всегдашняя мысль, остается одна в ее думе, — она очень, очень много времени бывает одна в ее думе, — тогда как это назвать? дума ли это или дремота, спится ли ей или Не спится? глаза полузакрыты, на щеках легкий румянец будто румянец сна… да, это дремота.
— Зачем он считается женихом? — зачем! — одного я не могу сказать вам, мне тяжело. А другое могу сказать: мне жаль его. Он так любит меня. Вы скажете: надобно высказать ему прямо, что я
думаю о нашей
свадьбе — я говорила; он отвечает: не говорите, это убивает меня, молчите.
—
О, часто!.. Было совестно, а все-таки
думал. Где-то она? что-то она делает? что
думает? Поэтому и на
свадьбу к тебе не приехал… Зачем растравлять и тебя и себя? А вчера… ах, как мне было вчера тяжело! Разве такая была Харитина! Ты нарочно травила меня, — я знаю, что ты не такая. И мне так было жаль тебя и себя вместе, — я как-то всегда вместе
думаю о нас обоих.
Варя. Я так
думаю, ничего у нас не выйдет. У него дела много, ему не до меня… и внимания не обращает. Бог с ним совсем, тяжело мне его видеть… Все говорят
о нашей
свадьбе, все поздравляют, а на самом деле ничего нет, всё как сон… (Другим тоном.) У тебя брошка вроде как пчелка.
Он говорил
о том, что многие, по-видимому, считают жизнь чем-то вроде плохого романа, кончающегося
свадьбой, и что есть на свете много такого,
о чем иным людям не мешало бы
подумать.
Где ему
о свадьбе думать!
Он уже не спал по целым ночам и все
думал о том, как он после
свадьбы встретится в Москве с госпожой, которую в своих письмах к друзьям называл «особой», и как его отец и брат, люди тяжелые, отнесутся к его женитьбе и к Юлии.
Страх Якова быстро уступал чувству, близкому радости, это чувство было вызвано не только сознанием, что он счастливо отразил нападение, но и тем, что нападавший оказался не рабочим с фабрики, как
думал Яков, а чужим человеком. Это — Носков, охотник и гармонист, игравший на
свадьбах, одинокий человек; он жил на квартире у дьяконицы Параклитовой;
о нём до этой ночи никто в городе не говорил ничего худого.
Его вот венчают, его нужно женить для порядка, но он уж не
думал об этом, как-то не помнил, забыл совсем
о свадьбе.
У Ольги Ивановны забилось сердце. Она хотела
думать о муже, но все ее прошлое со
свадьбой, с Дымовым и с вечеринками казалось ей маленьким, ничтожным, тусклым, ненужным и далеким-далеким… В самом деле: что Дымов? почему Дымов? какое ей дело до Дымова? да существует ли он в природе, и не сон ли он только?
А коли нет на
свадьбу уж надежды,
То всё-таки по крайней мере можно
Какой-нибудь барыш себе — иль пользу
Родным да выгадать;
подумать надо:
«Не вечно ж будет он меня любить
И баловать меня» — Да нет! куда
Вам помышлять
о добром деле! кстати ль?
Она сидела, положив голову на колени, и
думала о женихе,
о свадьбе…
Вошла Надя в дом сердитая, нездоровая,
думая о том, что весь вечер будут гости, что надо занимать их, улыбаться, слушать скрипку, слушать всякий вздор и говорить только
о свадьбе. Бабушка, важная, пышная в своем шелковом платье, надменная, какою она всегда казалась при гостях, сидела у самовара. Вошел отец Андрей со своей хитрой улыбкой.
Ну, подошло время уже и
о свадьбе думать. Начали отцы
о приданом поговаривать. Вот раз мой отец и говорит: «Женить — так женить, нечего откладывать! Я, говорит, своему даю шесть тысяч, ты сколько?»
Но Варвара Михайловна, напротив, ежеминутно открывая в своей дочери драгоценнейшие качества и сердца, и нрава, и здравого ума, которого и не подозревала, и видя в то же время ее детскую невинность, ее совершенное непонимание важности дела, к которому готова была приступить, — Варвара Михайловна
думала о другом: как бы оттянуть
свадьбу на год, как бы сделать так, чтоб жених прежде вполне узнал и оценил, какое сокровище получает.
— Предложение сделано, — возразил Петр Васильич с расстановкой, — отец благословил, дочь не отказала, стало быть, рассуждать уж более нечего. Может быть, оно точно все к лучшему. Теперь надо
о свадьбе думать, а не рассуждать; но утро вечера мудренее… Завтра потолкуем как следует. Эй! кто там? проводите Бориса Андреича.
В первую пору,
думал, и не перенесть горя; а тут пришло, что и
о другой
свадьбе задумал.
— Девку выкрали! — спокойно промолвит прохожий и пойдет своим путем, не
думая больше
о встрече. Дело обычное. Кто в лесах за Волгой
свадеб уходом не видывал?..
Макар Тихоныч непомерно был рад дорогим гостям. К
свадьбе все уже было готово, и по приезде в Москву отцы решили повенчать Евграфа с Машей через неделю. Уряжали
свадьбу пышную. Хоть Макар Тихоныч и далеко не миллионер был, как
думал сначала Гаврила Маркелыч, однако ж на половину миллиона все-таки было у него в домах, в фабриках и капиталах — человек, значит, в Москве не из последних, а сын один… Стало быть, надо такую
свадьбу справить, чтобы долго
о ней потом толковали.
За всё время после
свадьбы у Горчакова это была первая ссора с женой. До самой вечерни он ходил у себя по двору, всё
думал о жене,
думал с досадой, и она казалась теперь злой, некрасивой. И как нарочно, казак всё не выходил из головы и Максиму мерещились то его больные глаза, то голос, то походка…
— Вон оно что! — молвил Петр Степаныч. А сам
думает: «Ай да матери! Этого бы нам с Сеней в год не выдумать». Таифа вспала ему на ум — толкует она там с Марком Данилычем да вдруг как брякнет что-нибудь про ту
свадьбу… Потому и спросил Таисею, каких мыслей
о том матушка Манефа.
Горька пришлась
свадьба старику Карголомскому: видел он, что нареченный его внучек — как есть немец немцем, только звание одно русское. Да ничего не поделаешь: царь указал. Даже горя-то не с кем было размыкать старику…
О таком деле с кем говорить?.. Пришлось одному на старости лет тяжкую думушку
думать. Не вытерпел долго старик — помер.
Княжна
думала о том, что говорят теперь в московских гостиных,
думала, что на ее
свадьбе было бы, пожалуй, более народа, чем на похоронах князя, что теперь ей летом не придется жить в Баратове, вспоминался ей мимоходом эпизод с китайской беседкой, даже — будем откровенны — ей не раз приходило на мысль, что ее подвенечное платье, которое так к ней шло, может устареть в смысле моды до тех пор, пока явится другой претендент на ее руку.
— Полноте, прекрасно понимаете, не мне слушать, не вам говорить
о тех добродетелях не от мира сего, которыми обладаете вы и ваши собратья… Напрасно вы прикидываетесь, что вы не знаете
о толках
о свадьбе Похвисневой и Оленина и что вас не интересуют ни они, ни эта
свадьба… Я знаю гораздо более, чем вы
думаете.
— Полно, что ты, Христос с тобой, Лукерья Савишна! Разве на
свадьбе о похоронах
думают? — закричали все девицы, всплеснув руками.
— Невесту… Ну, кажись,
о свадьбе он не
думает, — засмеялся старик Строганов.
— Полно, что ты, Христос с тобою, Лукерья Савишна! Разве на
свадьбе о похоронах
думают? — вскричали все девицы, всплеснув руками.
—
О делах, матушка,
думать всегда время, — заметил князь Василий. — На княгиню Анну надежда плоха, она, кажется, не расположена помогать нам, с ней мы сыграли в пустую, а может быть мы устроим и сразу две
свадьбы, Софи с Путиловым и Виктора и Ляховой.
— Зачем
думать о гибели? Может, все и уладится, — поглядев на Ермака, сказал Строганов. Он и сам не верил в благополучный исход челобитья, да и даже при благополучном исходе ему не улыбалась
свадьба племянницы с атаманом разбойников.