Неточные совпадения
Я подписал бумагу, тем дело и кончилось; больше я о службе ничего не слыхал, кроме того, что года через три Юсупов прислал дворцового архитектора, который всегда кричал таким
голосом, как будто он стоял на стропилах пятого этажа и оттуда что-нибудь приказывал
работникам в подвале, известить, что я получил первый офицерский чин.
В комнате водворилось неловкое, тягостное молчание. Жена капитана смотрела на него испуганным взглядом. Дочери сидели, потупясь и ожидая грозы. Капитан тоже встал, хлопнул дверью, и через минуту со двора донесся его звонкий
голос: он неистово ругал первого попавшего на глаза
работника.
— Да, малиновка такая… Зато большие птицы никогда не поют так хорошо, как маленькие. Малиновка старается, чтобы всем было приятно ее слушать. А аист — серьезная птица, стоит себе на одной ноге в гнезде, озирается кругом, точно сердитый хозяин на
работников, и громко ворчит, не заботясь о том, что
голос у него хриплый и его могут слышать посторонние.
Но пугаться было некому; одни дикие степи и темные леса на далекое пространство оглашались неистовыми криками сотни
работников, к которым присоединялось множество
голосов женских и еще больше ребячьих, ибо всё принимало участие в таком важном событии, всё суетилось, бегало и кричало.
— Ну, что, каков хозяин? — спросил Захар далеко уже не с тем пренебрежением, какое обнаруживал за минуту;
голос его и самые взгляды сделались как будто снисходительнее. Всякий
работник, мало-мальски недовольный своим положением, с радостью встречает в семействе своего хозяина лицо постороннее и также недовольное. Свой брат, следовательно! А свой своего разумеет; к тому же две головы нигде не сироты.
Бывали, однако ж, случаи, когда лень
работника, возмущенная взыскательностью хозяина, придавала ему настолько бодрости, чтобы поднять
голос и бросить сети.
— Пятнадцать лет был в певчих, во всем Луганском заводе, может, ни у кого такого
голоса не было, а как, чтоб его шут, выкупался в третьем году в Донце, так с той поры ни одной ноты не могу взять чисто. Глотку застудил. А мне без
голосу все равно, что
работнику без руки.
— У меня тоже ничего не уродило, — засмеялся он тонким
голосом и хитро подмигнул, как будто это в самом деле было очень смешно. — Денег нет, хлеба нет, а
работников полон двор, как у графа Шереметьева. Хочу по шеям разогнать, да жалко как будто.
Но вот с той стороны, из господской усадьбы, приехали на двух подводах приказчики и
работники и привезли с собою пожарную машину. Приехал верхом студент в белом кителе нараспашку, очень молодой. Застучали топорами, подставили к горевшему срубу лестницу и полезли по ней сразу пять человек, и впереди всех студент, который был красен и кричал резким, охрипшим
голосом и таким тоном, как будто тушение пожаров было для него привычным делом. Разбирали избу по бревнам; растащили хлев, плетень и ближайший стог.
— Что? Аль неладно? — спрашивал при этом Пузич каким-то робким
голосом; но Петр даже не удостоивал его ответом, молча размечал, и Пузич смиренно усаживался и начинал рубить по отметкам
работника.
Пьяный
голос слышен был у ворот. Кто-то стучался. Сбежав в подклет, Аксинья Захаровна наказывала
работникам не пускать на двор Микешку.
— Слышно, ваша милость
работников наймуете… — робким
голосом молвил Алексей.
— Вся власть твоя, батюшка Патап Максимыч, — кричал он охрипшим
голосом. — Житья не стало от паскудных твоих
работников.
Попроси Сушило у Патапа Максимыча честью, расскажи ему про свои нужды, он бы, пожалуй, и дал, но тут взбеленился, выругался и зычным
голосом крикнул
работнику...
И рвет и мечет, на кого ни взглянет, всяк виноват. Пришел в работную, и потолок и стены новой избы, ровно сажа. Развоевался на
работников, будто они виноваты, что печи дымят. Кричит, лютует, то на того, то на другого кидается с бранью, с руганью, а сам рукава засучает. Но теперь не весна,
работники окрысились, зашумели, загалдели, и, только что крикнул хозяин: «Сейчас велю всех со двора долой!», они повскакали и закричали задорно в один
голос: «Расчет давай, одного часа не хотим работать у облая».
Огороды назывались вдовьими потому, что их содержали две вдовы, мать и дочь. Костер горел жарко, с треском, освещая далеко кругом вспаханную землю. Вдова Василиса, высокая пухлая старуха в мужском полушубке, стояла возле и в раздумье глядела на огонь; ее дочь Лукерья, маленькая, рябая, с глуповатым лицом, сидела на земле и мыла котел и ложки. Очевидно, только что отужинали. Слышались мужские
голоса: это здешние
работники на реке поили лошадей.
Попадья билась головой, порывалась куда-то бежать и рвала на себе платье. И так сильна была в охватившем ее безумии, что не могли с нею справиться о. Василий и Настя, и пришлось звать кухарку и
работника. Вчетвером они осилили ее, связали полотенцами руки и ноги и положили на кровать, и остался с нею один о. Василий. Он неподвижно стоял у кровати и смотрел, как судорожно изгибалось и корчилось тело и слезы текли из-под закрытых век. Охрипшим от крику
голосом она молила...