Неточные совпадения
Везли его в острог,
А он корил
начальникаИ, на телеге стоючи,
Усоловцам кричал:
— Горе вам, горе, пропащие
головы!
Мало-помалу, несмотря на протесты, идея эта до того окрепла в
голове ревнивого
начальника, что он решился испытать своих подчиненных и кликнул клич.
Из окон второго и третьего этажа высовывались неподкупные
головы жрецов Фемиды и в ту ж минуту прятались опять: вероятно, в то время входил в комнату
начальник.
Герои наши видели много бумаги, и черновой и белой, наклонившиеся
головы, широкие затылки, фраки, сертуки губернского покроя и даже просто какую-то светло-серую куртку, отделившуюся весьма резко, которая, своротив
голову набок и положив ее почти на самую бумагу, выписывала бойко и замашисто какой-нибудь протокол об оттяганье земли или описке имения, захваченного каким-нибудь мирным помещиком, покойно доживающим век свой под судом, нажившим себе и детей и внуков под его покровом, да слышались урывками короткие выражения, произносимые хриплым голосом: «Одолжите, Федосей Федосеевич, дельце за № 368!» — «Вы всегда куда-нибудь затаскаете пробку с казенной чернильницы!» Иногда голос более величавый, без сомнения одного из
начальников, раздавался повелительно: «На, перепиши! а не то снимут сапоги и просидишь ты у меня шесть суток не евши».
— Как я могу тебе в этом обещаться? — отвечал я. — Сам знаешь, не моя воля: велят идти против тебя — пойду, делать нечего. Ты теперь сам
начальник; сам требуешь повиновения от своих. На что это будет похоже, если я от службы откажусь, когда служба моя понадобится?
Голова моя в твоей власти: отпустишь меня — спасибо; казнишь — бог тебе судья; а я сказал тебе правду.
Илья Ильич думал, что
начальник до того входит в положение своего подчиненного, что заботливо расспросит его: каково он почивал ночью, отчего у него мутные глаза и не болит ли
голова?
Нам подали шлюпки, и мы, с людьми и вещами, свезены были на прибрежный песок и там оставлены, как совершенные Робинзоны. Что толку, что Сибирь не остров, что там есть города и цивилизация? да до них две, три или пять тысяч верст! Мы поглядывали то на шкуну, то на строения и не знали, куда преклонить
голову. Между тем к нам подошел какой-то штаб-офицер, спросил имена, сказал свое и пригласил нас к себе ужинать, а завтра обедать. Это был
начальник порта.
Взошел какой-то чиновник; толстяк обратился к нему как
начальник и, кончив свои приказания, вышел вон, ласково кивнув
головой и приложив палец к губам. Я никогда после не встречал этого господина и не знаю, кто он; но искренность его совета я испытал.
Их
начальник, старый ямской
голова, чуть ли не в Зайцеве, пользовался огромным почетом.
Было раннее октябрьское утро, серое, холодное, темное. У приговоренных от ужаса лица желтые и шевелятся волосы на
голове. Чиновник читает приговор, дрожит от волнения и заикается оттого, что плохо видит. Священник в черной ризе дает всем девяти поцеловать крест и шепчет, обращаясь к
начальнику округа...
Мало того, — вас и впоследствии будет преследовать неблагоприятное мнение
начальника: вы либерал, вы непочтительны к начальству,
голова ваша набита фанаберией…
Результат оказался плачевный. Мало-помалу Горохов совсем утратил доверие начальства, а вместе с тем и надежду на получение места
начальника отделения, И вот на днях встречаю я его на Невском: идет сумрачный, повесив
голову, как человек, у которого на душе скребут мыши, но который, в то же время, уже принял неизменное решение.
Никогда он не метил высоко, держался средней линии и паче всего заботился о том, чтоб
начальнику даже в
голову не пришло, что он, честный и старый служака Люберцев, кому-нибудь ножку подставить хочет.
Хотя Бодрецову было в то время уже за тридцать, но как-то никому не приходило в
голову, что он перестал быть молодым человеком. Новый баловень фортуны вспомнил об Афанасье Аркадьиче, которого он видел на балах у бывшего
начальника края, и пригласил его.
Мальчик в штанах (с участием).Не говорите этого, друг мой! Иногда мы и очень хорошо понимаем, что с нами поступают низко и бесчеловечно, но бываем вынуждены безмолвно склонять
голову под ударами судьбы. Наш школьный учитель говорит, что это — наследие прошлого. По моему мнению, тут один выход: чтоб
начальники сами сделались настолько развитыми, чтоб устыдиться и сказать друг другу: отныне пусть постигнет кара закона того из нас, кто опозорит себя употреблением скверных слов! И тогда, конечно, будет лучше.
Любимый писец старого губернатора, гораздо более занятый созерцанием своего нового
начальника, чем пьесой, заметил, что у вице-губернатора задрожала
голова.
— При рекрутских наборах я тоже бывал печальным свидетелем, как эта, и без того тяжелая обязанность наших низших классов, составляет сенокос, праздник для волостных
голов, окружных
начальников, рекрутских присутствий и докторов в особенности! — сказал губернатор и, как все заметили, прямо при этом посмотрел на кривошейку инспектора врачебной управы, который в свою очередь как-то весь съежился, сознавая сам в душе, что при наборах касательно интереса он действительно был не человек, а дьявол.
Инвалидный
начальник, хотя уж имел усы и
голову седые и лицо, сплошь покрытое морщинами, но, вероятно, потому, что был военный и носил еще поручичьи эполеты, тоже изъявил желание танцевать. Он избрал себе дамою дочь исправника и стал визави с Кадниковым.
Кто испытывал приятное ощущение входить начальническим образом на лестницы присутственных мест, тот поймет, конечно, что решительно надобно быть человеком с самыми тупыми нервами, чтоб не испытать в эта минуты какого-то гордого сознания собственного достоинства; но герой мой, кажется, не ощущал этого — так, видно, было много на душе его тяжелых и мрачных мыслей. Он шел, потупя
голову и стараясь только не отстать от своего
начальника.
Утром Петр Иваныч привез племянника в департамент, и пока сам он говорил с своим приятелем —
начальником отделения, Александр знакомился с этим новым для него миром. Он еще мечтал все о проектах и ломал себе
голову над тем, какой государственный вопрос предложат ему решить, между тем все стоял и смотрел.
На это владыко выразил наклонением
головы согласие: по своему направлению он тоже принадлежал к партии недовольных
начальником губернии.
Он начал с того, что его
начальник получил в наследство в Повенецком уезде пустошь, которую предполагает отдать в приданое за дочерью («гм… вместо одной, пожалуй, две Проплеванных будет!» — мелькнуло у меня в
голове); потом перешел к тому, что сегодня в квартале с утра полы и образа чистили, а что вчера пани квартальная ездила к портнихе на Слоновую улицу и заказала для дочери «монто».
— А вступление в квартиру означает вход в оную? Ах,
голова!
голова! разве законы так пишут? Это, братец, не водевиль, где допускаются каламбуры, в роде:"
начальник отделения — отдельная статья!"Это — устав! Ты как? — обратился Глумов ко мне.
Лошадиная
голова Термосесова была им слегка опущена на грудь, и он как будто почтительно прислушивался к тому, что думает в это время в своей
голове его
начальник.
— Батюшки, отцы мои родные, что наделали! — вскрикнул, схватившись за
голову,
начальник крепости, когда узнал о побеге Хаджи-Мурата. —
Голову сняли! Упустили, разбойники! — кричал он, слушая донесение Мишкина.
Если толпа и при этом не покоряется и не расходится,
начальник приказывает заряжать ружья и стрелять через
головы толпы.
Часа через три он возвратился с сильной головной болью, приметно расстроенный и утомленный, спросил мятной воды и примочил
голову одеколоном; одеколон и мятная вода привели немного в порядок его мысли, и он один, лежа на диване, то морщился, то чуть не хохотал, — у него в
голове шла репетиция всего виденного, от передней
начальника губернии, где он очень приятно провел несколько минут с жандармом, двумя купцами первой гильдии и двумя лакеями, которые здоровались и прощались со всеми входящими и выходящими весьма оригинальными приветствиями, говоря: «С прошедшим праздничком», причем они, как гордые британцы, протягивали руку, ту руку, которая имела счастие ежедневно подсаживать генерала в карету, — до гостиной губернского предводителя, в которой почтенный представитель блестящего NN-ского дворянства уверял, что нельзя нигде так научиться гражданской форме, как в военной службе, что она дает человеку главное; конечно, имея главное, остальное приобрести ничего не значит; потом он признался Бельтову, что он истинный патриот, строит у себя в деревне каменную церковь и терпеть не может эдаких дворян, которые, вместо того чтоб служить в кавалерии и заниматься устройством имения, играют в карты, держат француженок и ездят в Париж, — все это вместе должно было представить нечто вроде колкости Бельтову.
В августе Андрей Ефимыч получил от городского
головы письмо с просьбой пожаловать по очень важному делу. Придя в назначенное время в управу, Андрей Ефимыч застал там воинского
начальника, штатного смотрителя уездного училища, члена управы, Хоботова и еще какого-то полного белокурого господина, которого представили ему как доктора. Этот доктор, с польскою, трудно выговариваемою фамилией, жил в тридцати верстах от города, на конском заводе, и был теперь в городе проездом.
И прятались в ниши под воротами или, опустив
головы, молча пробегали мимо нее, а
начальники патрулей сурово предупреждали ее...
В траншеях!..» — «Становись!.. стрелки, вперед!» — закричал отрядный
начальник и с простреленной
головой повалился на меня; на него упало еще человека два.
— Да где наш сорви-голова? — спросил
начальник отряда.
— Целые сутки ломал он
голову, но ничего не придумал, как сам он после сказывал, и решился, наконец, открыть мне всю истину, решившись в то же время обманывать своего строгого
начальника.
Да! нечего сказать, хороши бы были
начальники, если б так рассуждали, как я, забубенная
голова!
Здесь был Ванея — некогда царский палач, убийца Иоава, Адонии и Семея, — теперь главный
начальник войска, невысокий, тучный старец с длинной седой бородой; его выцветшие голубоватые глаза, окруженные красными, точно вывороченными веками, глядели по-старчески тупо; рот был открыт и мокр, а мясистая красная нижняя губа бессильно свисала вниз;
голова его была всегда потуплена и слегка дрожала.
Сколько ни переменялось директоров и всяких
начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма, так что потом уверились, что он, видно, так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на
голове.
— Какое? Я не знаю, собственно, какое, — отвечал с досадою Эльчанинов, которому начинали уже надоедать допросы приятеля, тем более, что он действительно не знал, потому что граф, обещаясь, никогда и ничего не говорил определительно; а сам он беспрестанно менял в
голове своей места: то воображал себя правителем канцелярии графа, которой у того, впрочем, не было, то
начальником какого-нибудь отделения, то чиновником особых поручений при министре и даже секретарем посольства.
Я так горячо этого желал, что не сомневался в успехе; я сообщил мои намерения Писареву, который, сомнительно покачав
головой, сказал: «Дай бог тебе удачи больше, чем нам; ты скорее нас можешь это сделать; ты ему не
начальник, и твоя бескорыстная любовь к театральному искусству придаст убедительность твоим советам, которые подействуют на него гораздо лучше директорских наставлений.
Гораздо после полудня вышел полковник к нам, и вообразите — в белом халате и колпаке. Уверяю вас! мало того — не снял перед нами колпака и даже
головою не кивнул, когда брат и я, именно, я, отвешивал ему, с отклонением рук, точно такой поклон, как, по наставлению незабвенного домине Галушкинского, следовало воздать главному
начальнику. Притом, как бы к большему неуважению, курил еще и трубку и, не
В конце первого взвода стоит отдельная нара унтер-офицера Евдокима Ивановича Ноги, ближайшего
начальника Меркулова. Евдоким Иванович большой франт, бабник, говорун и человек зажиточный. Его нара поверх сенника покрыта толстым ватным одеялом, сшитым из множества разноцветных квадратиков и треугольников; в
головах к деревянной спинке прилеплено хлебом маленькое, круглое, треснутое посредине зеркальце в жестяной оправе.
Слава Симы Девушкина перекинулась через реку: земский
начальник приказал привести к нему поэта, долго слушал его стихи, закрыв глаза и мотая
головой, потом сказал...
На Поречной стройно вытянулись лучшие дома, — голубые, красные, зеленые, почти все с палисадниками, — белый дом председателя земской управы Фогеля, с башенкой на крыше; краснокирпичный с желтыми ставнями —
головы; розоватый — отца протоиерея Исаии Кудрявского и еще длинный ряд хвастливых уютных домиков — в них квартировали власти: войсковой
начальник Покивайко, страстный любитель пения, — прозван Мазепой за большие усы и толщину; податной инспектор Жуков, хмурый человек, страдавший запоем; земский
начальник Штрехель, театрал и драматург; исправник Карл Игнатьевич Вормс и развеселый доктор Ряхин, лучший артист местного кружка любителей комедии и драмы.
Развивались события, нарастало количество бед, горожане всё чаще собирались в «Лиссабон», стали говорить друг другу сердитые дерзости и тоже начали хмуро поругивать немцев; однажды дошло до того, что земский
начальник Штрехель, пожелтев от гнева, крикнул
голове и Кожемякину...
(Шум за дверями и голоса, но Фернандо стоит с поникшей
головой и ничего не слышит.) (Входят служители инквизиции с
начальником и веревками и прочими приготовлениями.)
— А все это революция паршивая виновата, — сказал земский
начальник, человек с необыкновенно узким лбом и длинным лицом, которого за наружность еще в полку прозвали кобылячьей
головой. — Студенты учиться не хотят, рабочие бунтуют, повсеместно разврат. Брак не признают. «Любовь должна быть свободна». Вот вам и свободная любовь.
Вот мысли, промелькнувшие у меня в
голове, и я стал смотреть не только с неприятным, но даже с неприязненным чувством на великого брата и
начальника.
Похож он на комара,
начальник сей, а в
голове у него, видимо, заплуталась какая-то непонятная ему мыслишка и шумит там, тихонько беспокоя господина Клеонова.
Не получив ответа, старик идет на станцию. Он ищет сначала знакомого обер-кондуктора и, не найдя его, идет к
начальнику станции.
Начальник сидит у себя в комнате за столом и перебирает пальцами пачку каких-то бланков. Он занят и делает вид, что не замечает вошедшего. Наружность у него внушительная:
голова черная, стриженая, уши оттопыренные, нос длинный, с горбиной, лицо смуглое; выражение у него суровое и как будто оскорбленное. Малахин начинает длинно излагать ему свою претензию.
В окно видно, как около зеленой лампы и телеграфного станка появляется белокурая
голова телеграфиста; около нее показывается скоро другая
голова, бородатая и в красной фуражке — должно быть,
начальника полустанка.
Начальник нагнулся к столу, читает что-то на синем бланке и быстро водит папиросой вдоль строк… Малахин идет к своему вагону.
Душу мою знают, суть мою знают: «Он строг как
начальник, но как человек — он ангел!» И вот я победил; я уловил каким-нибудь одним маленьким поступком, которого вам и в
голову не придет; они уж мои; я отец, они дети…
Уже теперь наши
начальники твердят, покачивая
головами: «Столица не спокойна ».