Неточные совпадения
— Старой кухни тоже нет; вот новая, нарочно выстроила отдельно, чтоб
в дому огня не разводить и чтоб людям не тесно было. Теперь у всякого и у всякой свой
угол есть, хоть маленький, да особый. Вот здесь хлеб, провизия; вот тут
погреб новый, подвалы тоже заново переделаны.
Я придумал: подстерег, когда кабатчица спустилась
в погреб, закрыл над нею творило, запер его, сплясал на нем танец мести и, забросив ключ на крышу, стремглав прибежал
в кухню, где стряпала бабушка. Она не сразу поняла мой восторг, а поняв, нашлепала меня, где подобает, вытащила на двор и послала на крышу за ключом. Удивленный ее отношением, я молча достал ключ и, убежав
в угол двора, смотрел оттуда, как она освобождала пленную кабатчицу и как обе они, дружелюбно посмеиваясь, идут по двору.
В дальнем
углу, на кирпичном полу этого кирпичного
погреба стоял на коленях Персиянцев.
Обыкновенно дома эти снабжены по улице небольшими палисадниками, обсаженными липами и акациями, а внутри — просторными дворами, где, помимо конюшен, амбаров и
погребов, не
в редкость найти и небольшое огороженное пространство,
в котором насажено несколько кустов сирени и где-нибудь
в углу ютится плетеная беседка, увитая бобовником, осыпанным красным цветом.
Через несколько дней после того, как я поступил
в мастерскую, мастер по хоругвям, донской казак Капендюхин, красавец и силач, пришел пьяный и, крепко сцепив зубы, прищурив сладкие, бабьи глаза, начал молча избивать всех железными кулаками. Невысокий и стройный, он метался по мастерской, словно кот
в погребе среди крыс; растерявшиеся люди прятались от него по
углам и оттуда кричали друг другу...
Акулина притаивала дыхание, и сердце ее стучало сильно-сильно, когда Кондратьевна, старая лекарка, подтверждала все это, уверяя даже, что Дрон, злобствовавший на нее еще при жизни, действительно являлся
в селе, бывал у ней
в избе, переходил из окна
в окно, из ворот
в ворота, шарил по всем
углам и аккуратно выпивал у ней каждую ночь
в погребе сливки.
Скоро
в углах стало тихо, как
в пустом
погребе, тем более, что был холод ужаснейший.
За обильным обедом старик пил за здоровье жениха и невесты, густым, как масло, токаем, отрытым
в заветном
углу погреба; пригласили и экономку выпить рюмку за это здоровье с пожеланием им счастья.
—
В чужой монастырь с своим уставом не ходят, — вскричал Артемий Петрович, — стакан вдребезги, — и дан приказ расшевелить все
углы домашнего
погреба, заветного хранилища богатых заморских вин.