А между тем он болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как в могиле, какое-то хорошее, светлое начало, может быть, теперь уже умершее, или лежит оно, как золото
в недрах горы, и давно бы пора этому золоту быть ходячей монетой.
Нет науки о путешествиях: авторитеты, начиная от Аристотеля до Ломоносова включительно, молчат; путешествия не попали под ферулу риторики, и писатель свободен пробираться
в недра гор, или опускаться в глубину океанов, с ученою пытливостью, или, пожалуй, на крыльях вдохновения скользить по ним быстро и ловить мимоходом на бумагу их образы; описывать страны и народы исторически, статистически или только посмотреть, каковы трактиры, — словом, никому не отведено столько простора и никому от этого так не тесно писать, как путешественнику.
Илья Ильич тоже не отстает от прочих: и он «болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как в могиле, какое-то хорошее, светлое начало, может быть теперь уже умершее, или лежит оно, как золото
в недрах горы, и давно пора бы этому золоту быть ходячей монетой.
Неточные совпадения
— Аз есмь бога моего неподкупный слуга и се обличаю вы, яко Исаия!
Горе граду Ариилу, иде же сквернавцы и жулики и всякие мрази безобразнии жительствуют
в грязи подлых вожделений своих!
Горе корабельним крилам земли, ибо несут они по путям вселенной людишек препакостных, — разумею вас, нияницы, обжоры, отребие мира сего, — несть вам числа, окаяннии, и не приемлет вас земля
в недра своя!
Вспомнилась широкая, серо-синяя полоса реки, тянется она глубоко
в даль и исчезает промеж
гор и лугов, словно уходя
в недра земли, а пароход представился мне маленьким.
И
горы соляных кристаллов
По тузлукам твоим найдут,
И руды дорогих металлов
Из
недр глубоких извлекут!
И тук земли не истощенный
Всосут чужие семена,
Чужие снимут племена
Их плод, сторицей возвращенный!
И вглубь лесов и
в даль степей
Разгонят дорогих зверей!
Надо видеть черный зев, прорезанный нами, маленьких людей, входящих
в него утром, на восходе солнца, а солнце смотрит печально вслед уходящим
в недра земли, — надо видеть машины, угрюмое лицо
горы, слышать темный гул глубоко
в ней и эхо взрывов, точно хохот безумного.
Занятый своими мыслями, я незаметно спустился по улице под
гору и очутился пред самой фабрикой,
в недра которой меня не только без всяких препятствий, но и даже с поклоном впустил низенький старичок-караульщик; пройдя маленькую калитку, я очутился
в пределах громадной площади, с одной стороны отделенной высокой плотиной, а с трех других — зданием заводской конторы, длинными амбарами, механической и дровосушными печами.
Сии избранные мужи должны были от берегов Невы до
гор Рефейских, до морей Азовского, Каспийского и далее, видеть и описать Россию
в трех царствах Природы, проникнуть во внутренность пустынь, во глубину пещер и лесов дремучих, где око наблюдателя еще никогда не примечало за творческою Натурою, где она искони действовала уединенно или пред свидетелями невнимательными; исчислить минералы
в недрах земли, растения на зеленых коврах ее, животных
в трех стихиях и, таким образом, собрать богатства для Российской Естественной Истории.
Он представлялся ей маленьким гномом, который покинул темные
недра гор, чтобы изведать привязанность, — и это ничего, что он мал, но он крепок, как молодой осленок, о котором
в библии так хорошо, рассказано, как упруги его ноги и силен его хребет как бодро он несется и как неутомимо прыгает.
Хаос вокруг них, раскаленное небо над ними придавали их суете такой вид, как будто бы они вкапывались
в гору, стремясь уйти
в недра ее от солнечного зноя и окружающей их унылой картины разрушения.
«Тогда,
в великом
горе нашем, мы вновь воскреснем
в радость, без которой жить человеку невозможно, а богу быть, ибо бог дает радость. Как я буду там под землей без бога? Если бога с земли изгонят, мы под землей его встретим. И тогда мы, подземные человеки, запоем из
недр земли трагический гимн богу, у которого радость! Да здравствует бог и его радость!» (Дмитрий Карамазов).
Правда, что все это было
в старину, когда и камни
в недрах земли, и планеты
в выси небесной — все были озабочены судьбой человека, а не нынче, когда и
в небесах
горе, и под землею — все охладело к судьбе сынов человеческих и несть им оттуда ни гласа, ни послушания.
Я позволю себе сделать маленькое сообщение об одном причудливом кристалле, открытие которого
в недрах русских
гор связано с воспоминанием об усопшем государе Александре Николаевиче. Дело идет о красивом густо-зеленом драгоценном камне, который получил название «александрит»
в честь покойного императора.