Неточные совпадения
Любви все
возрасты покорны;
Но юным, девственным сердцам
Ее порывы благотворны,
Как бури вешние полям:
В дожде страстей они свежеют,
И обновляются, и зреют —
И жизнь могущая дает
И пышный цвет, и сладкий плод.
Но в
возраст поздний и бесплодный,
На повороте наших лет,
Печален страсти мертвой след:
Так бури осени холодной
В болото обращают луг
И обнажают лес вокруг.
Любви все
возрасты покорны…
Но это его настроение держалось недолго. Елена оказалась женщиной во всех отношениях более интересной, чем он предполагал. Искусная в технике
любви, она легко возбуждала его чувственность, заставляя его переживать сладчайшие судороги не испытанной им силы, а он был в том
возрасте, когда мужчина уже нуждается в подстрекательстве со стороны партнерши и благодарен женщине за ее инициативу.
—
Любовь в твоем
возрасте — это еще не та
любовь, которая… Это еще не
любовь, нет!
Редко судьба сталкивала его с женщиною в обществе до такой степени, чтоб он мог вспыхнуть на несколько дней и почесть себя влюбленным. От этого его любовные интриги не разыгрывались в романы: они останавливались в самом начале и своею невинностью, простотой и чистотой не уступали повестям
любви какой-нибудь пансионерки на
возрасте.
Без сомнения, иной юноша, принимающий впечатления сердечные осторожно, уже умеющий любить не горячо, а лишь тепло, с умом хотя и верным, но слишком уж, судя по
возрасту, рассудительным (а потому дешевым), такой юноша, говорю я, избег бы того, что случилось с моим юношей, но в иных случаях, право, почтеннее поддаться иному увлечению, хотя бы и неразумному, но все же от великой
любви происшедшему, чем вовсе не поддаться ему.
Ты и не знал сего, а может быть, ты уже тем в него семя бросил дурное, и
возрастет оно, пожалуй, а все потому, что ты не уберегся пред дитятей, потому что
любви осмотрительной, деятельной не воспитал в себе.
Этот первый опыт
любви прошел скоро, но он был совершенно искренен. Может, даже эта
любовь должна была пройти, иначе она лишилась бы своего лучшего, самого благоуханного достоинства, своего девятнадцатилетнего
возраста, своей непорочной свежести. Когда же ландыши зимуют?
В другой раз Лаврецкий, сидя в гостиной и слушая вкрадчивые, но тяжелые разглагольствования Гедеоновского, внезапно, сам не зная почему, оборотился и уловил глубокий, внимательный, вопросительный взгляд в глазах Лизы… Он был устремлен на него, этот загадочный взгляд. Лаврецкий целую ночь потом о нем думал. Он любил не как мальчик, не к лицу ему было вздыхать и томиться, да и сама Лиза не такого рода чувство возбуждала; но
любовь на всякий
возраст имеет свои страданья, — и он испытал их вполне.
—
Любви все
возрасты послушны, — проговорил Помада.
— Да и я тоже, — подхватил Вихров, — и бог знает, когда
любовь сильней властвует человеком: в лета ли его юности, или в
возрасте, клонящемся уже к старости, — вряд ли не в последнем случае.
Я, например, очень еще не старый человек и только еще вступаю в солидный, околосорокалетний
возраст мужчины; но — увы! — при всех моих тщетных поисках, более уже пятнадцати лет перестал встречать милых уездных барышень, которым некогда посвятил первую
любовь мою, с которыми, читая «Амалат-Бека» [«Амалат-Бек» — повесть писателя-декабриста А.А.Бестужева (1797—1837), выступавшего в печати под псевдонимом А.Марлинский.], обливался горькими слезами, с которыми перекидывался фразами из «Евгения Онегина», которым писал в альбом...
Пора молодости,
любви и каких бы то ни было новых сердечных отношений для него давно уже миновалась, а служебную деятельность, которая была бы теперь свойственна его
возрасту и могла бы вызвать его снова на борьбу, эту деятельность он должен был покинуть навсегда и, как подстреленный орел, примкнув к числу недовольных, скромно поселиться вместе с Настенькой и капитаном в Москве.
Александров потрясен. Он еще не перерос того юношеского козлиного
возраста, когда умный совет и благожелательное замечание так легко принимается за оскорбление и вызывает бурный протест. Но кроткая и милая нотация из уст, так прекрасно вырезанных в форме натянутого лука, заливает все его существо теплом, благодарностью и преданной
любовью. Он встает со скамейки, снимает барашковую шапку и в низком поклоне опускает ее до ледяной поверхности.
— Так жить нельзя, Пепко, как мы живем… Это — жалкое прозябание, нищета, несчастье. Возьмем хоть твой «женский вопрос»… Ты так легко к нему относишься, а между тем здесь похоронена целая трагедия. В известном
возрасте мужчина испытывает мучительную потребность в
любви и реализует ее в подавляющем большинстве случаев самым неудачным образом. Взять, например, хоть тебя…
Точно спят все. Так я говорю: какая это будет жизнь! Вы можете себе только представить… Вот таких, как вы, в городе теперь только три, но в следующих поколениях будет больше, все больше и больше, и придет время, когда все изменится по-вашему, жить будут по-вашему, а потом и вы устареете, народятся люди, которые будут лучше вас… (Смеется.) Сегодня у меня какое-то особенное настроение. Хочется жить чертовски… (Поет.)
Любви все
возрасты покорны, ее порывы благотворны… (Смеется.)
Юрий, выскакав на дорогу, ведущую в село Палицыно, приостановил усталую лошадь и поехал рысью; тысячу предприятий и еще более опасений теснилось в уме его; но спасти Ольгу или по крайней мере погибнуть возле нее было первым чувством, господствующею мыслию его;
любовь, сначала очень обыкновенная, даже не заслуживавшая имя страсти, от нечаянного стечения обстоятельств
возросла в его груди до необычайности: как в тени огромного дуба прячутся все окружающие его скромные кустарники, так все другие чувства склонялись перед этой новой властью, исчезали в его потоке.
Не говорим уже о том, что влюбленная чета, страдающая или торжествующая, придает целым тысячам произведений ужасающую монотонность; не говорим и о том, что эти любовные приключения и описания красоты отнимают место у существенных подробностей; этого мало: привычка изображать
любовь,
любовь и вечно
любовь заставляет поэтов забывать, что жизнь имеет другие стороны, гораздо более интересующие человека вообще; вся поэзия и вся изображаемая в ней жизнь принимает какой-то сантиментальный, розовый колорит; вместо серьезного изображения человеческой жизни произведения искусства представляют какой-то слишком юный (чтобы удержаться от более точных эпитетов) взгляд на жизнь, и поэт является обыкновенно молодым, очень молодым юношею, которого рассказы интересны только для людей того же нравственного или физиологического
возраста.
Бахтиаров писал, что он отказывается от свидания с нею, потому что страсть его
возрастает с каждым днем; что он уже долее не в состоянии владеть собою и готов, несмотря на ее холодность, при ее муже броситься к ее ногам и молить о
любви.
Любовью гимназистов дядя Вася не пользовался, так же как не пользовался ею ни один воспитатель. Но так как дядя Вася большого вреда не делал, не устраивал «курилам» ловушек и, зная гимназические нравы, не жаловал фискалов, то и вражды к нему
возраст не питал. А вранье его даже привлекало всегда многочисленных слушателей.
Неужели картина
любви имела столько прелестей для осьми — или десятилетнего мальчика, чтобы он мог забывать веселые игры своего
возраста и целый день просиживать на одном месте, впиваясь, так сказать, всем детским вниманием своим в нескладицу «Мирамонда» или «Дайры»?
Тогда сердце его грустно и страстно болело, и, казалось,
любовь его
возрастала вместе с печалью.
Нежные чувства, питаемые с такого нежного
возраста, вскоре поглотили всего Степушку;
любовь, как выражаются поэты, была единственным призванием его, он до кончины своей был верен избранному пути буколико-эротического помещика.
Может быть, они правы, и может быть, не прочти я его до семи лет… но я прочла его в том
возрасте, когда ни шуток, ни сатиры нет: есть темные сады (как у нас в Тарусе), есть развороченная постель со свечой (как у нас в детской), есть блистательные паркеты (как у нас в зале) и есть
любовь (как у меня в грудной ямке).
С веселыми детишками поиграй, но есть дети печальные, у которых личико мало и бледно, а глаза огромны и темны; которые не смеются и не играют, не знают забав, свойственных их
возрасту; которые печалью своей устрашают даже Бога; и тем детям отдай твою
любовь и милость ангельскую.
Обнять гордой мыслью все мироздание, направить могучую руку на славные подвиги, стать одному против целого мира, разрушить все препятствия и отыскать свое счастье в наслаждениях высокой славы и верной
любви — вот возвышенные стремления юношеского
возраста.
Не дай ей Бог познать третью
любовь. Бывает, что женщина на переходе от зрелого
возраста к старости полюбит молодого. Тогда закипает в ней страсть безумная, нет на свете ничего мучительней, ничего неистовей страсти той… Не сердечная тоска идет с ней об руку, а лютая ненависть, черная злоба ко всему на свете, особливо к красивым и молодым женщинам… Говорят: первая
любовь óт Бога, другая от людей, а третья от ангела, что с рожками да с хвостиками пишут.
Человек мог
возрастать, осуществляя в себе подобие Божие, только силою
любви.
Дожив до такого
возраста, в котором
любовь уже начинает повиноваться разуму, и притом преследуя цели совсем не любовные и имея пред глазами столь жалкого соблазнителя, как Висленев, Глафира небрегла словами
любви и стала в известном смысле plus royaliste que le roi. [более роялист, чем сам король (франи.).]
— Люди моей профессии и моего
возраста никогда не бывают так веселы, как молодежь,
Любовь Сергеевна.
Она без ужаса не могла представить себя без него. Холодный пот выступал у ней на лбу при одной мысли о возможности остаться снова одной. Она поняла, что безумно, страстно любит его. Она полюбила его прежде всего за смелость, с которой он взял ее. Эта
любовь, в течение каких-нибудь двух недель со дня рокового свиданья в «старом парке»,
возросла до самоотречения.
Только под солнцем согревающей
любви мужа может
возрасти тот пышный, редкий и роскошный цветок, который называется любящей и покорной женою.
Все
возрасты встречали ее данью уважения, признательности и
любви простых сердец, которых красноречие ни с каким другим сравниться не может.
Недоумение Григория Семенова
возросло до крайних пределов. Ему и не верилось, и хотелось верить ее словам. Ненависть вдруг исчезла из его сердца, растаяла перед ласками так бессердечно год тому назад отвергнувшей его девушки, как лед под лучами жгучего тропического солнца; она сменилась снова как бы даже выросшим от годичной паузы чувством
любви. Тот шаг, который, говорят, существует между чувством
любви и ненависти, был им сделан, — он любил снова.
Что я говорю?
любовь ее
возросла с его несчастною судьбою.
— Отец мой, — закончил он свою исповедь, — до зрелого
возраста я не знал
любви, мою юность я отдал труду наук.
Достигая в таком направлении известного
возраста, дитя не только не противоречило родительскому «оброку», но даже само стремилось к выполнению оброка с тем благоговейным чувством покорности, которая доступна только живой вере и
любви.
Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети, в его
возрасте, имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; он сидел на своем возвышении — пушке, всё так же волнуясь при мысли о государе и о своей
любви к нему.