Неточные совпадения
Он посмотрел в зеркало: бледен, желт,
глаза тусклые. Он вспомнил тех молодых счастливцев, с подернутым
влагой, задумчивым, но сильным и глубоким взглядом, как у нее, с трепещущей искрой в
глазах, с уверенностью на победу в улыбке, с такой бодрой походкой, с звучным голосом. И он дождется, когда один из них явится: она вспыхнет вдруг, взглянет на него, Обломова, и… захохочет!
В эту неделю ни один серьезный учитель ничего от него не добился. Он сидит в своем углу, рисует, стирает, тушует, опять стирает или молча задумается; в зрачке ляжет синева, и
глаза покроются будто туманом, только губы едва-едва заметно шевелятся, и в них переливается розовая
влага.
В самом деле, тонкий, нежный, матовый цвет кожи, голубые
глаза, с трепещущей
влагой задумчивости, кудри мягкие, как лен, легкие, грациозно вьющиеся и осеняющие нежное лицо; голос тихий.
Для северного
глаза все было поразительно: обожженные утесы и безмолвие пустыни, грозная безжизненность от избытка солнца и недостатка
влаги и эти пальмы, вросшие в песок и безнаказанно подставляющие вечную зелень под 40° жара.
Недопюскин с тоской поглядел кругом — все лица злобно усмехались, все
глаза покрылись
влагой удовольствия.
У Марьи Алексевны
глаза покрылись
влагою, и лицом неудержимо овладела сладостнейшая улыбка.
Глаза ее, покрытые старческою
влагой, едва выглядывали из-под толстых, как бы опухших век (один
глаз даже почти совсем закрылся, так что на его месте видно было только мигающее веко); большой нос, точно цитадель, господствовал над мясистыми щеками, которых не пробороздила еще ни одна морщина; подбородок был украшен приличествующим зобом.
Принесенная водка была вылита в рот кобыле, но она уже не могла проглотить живительной
влаги и издохла на
глазах собравшихся соседей.
— Конечно! — согласился и генерал. — Только каких же и красоточек выискал — прелесть! — произнес генерал, пожимая плечами и с
глазами, уже покрывшимися светлой
влагой.
— Да, да! — говорила тихо мать, качая головой, а
глаза ее неподвижно разглядывали то, что уже стало прошлым, ушло от нее вместе с Андреем и Павлом. Плакать она не могла, — сердце сжалось, высохло, губы тоже высохли, и во рту не хватало
влаги. Тряслись руки, на спине мелкой дрожью вздрагивала кожа.
Очевидно, что такие сафические мысли [20] могут осаждать голову только в крайних и не терпящих отлагательства «случаях». Княжна плачет, но мало-помалу источник слез иссякает; на сцену выступает вся желчь, накопившаяся на дне ее тридцатилетнего сердца; ночь проводится без сна, среди волнений, порожденных злобой и отчаяньем… На другой день зеркало имеет честь докладывать ее сиятельству, что их личико желто, как выжатый лимон, а
глаза покрыты подозрительною
влагой…
Те же
глаза, как и у брата, были у него открытее и светлее, что особенно казалось оттого, что они часто покрывались легкой
влагой.
«Люблю, люблю, — отвечают
глаза Александрова, сияющие выступившей на них прозрачной
влагой. — А ты меня любишь?» — «Люблю». — «Любишь». — «Люблю». — «Любишь». — «Люблю». — «Любишь». — «Люблю»…
Глаза были небольшие, слегка подернутые
влагой, что придавало им грустно-сантиментальный характер.
Сам ревизор был живое подобие уснувшего ерша: маленький, вихрястенький, широкоперый, с
глазами, совсем затянутыми какою-то сонною
влагой. Он казался ни к чему не годным и ни на что не способным; это был не человек, а именно сонный ерш, который ходил по всем морям и озерам и теперь, уснув, осклиз так, что в нем ничего не горит и не светится.
В кучерявом нагом всаднике, плывущем на гнедом долгогривом коне, узнается дьякон Ахилла, и даже еле мелькающая в мелкой ряби струй тыква принимает знакомый человеческий облик: на ней обозначаются два кроткие голубые
глаза и сломанный нос. Ясно, что это не тыква, а лысая голова Константина Пизонского, старческое тело которого скрывается в свежей
влаге.
И не однажды ученик видел на
глазах учителя, возведённых вверх,
влагу слёз вдохновения.
Не раз на
глаза навёртывались слёзы; снимая пальцем капельку
влаги, он, надув губы, сначала рассматривал её на свет, потом отирал палец о рубаху, точно давил слезу. Город молчал, он как бы растаял в зное, и не было его; лишь изредка по улице тихо, нерешительно шаркали чьи-то шаги, — должно быть, проходили в поисках милостыни мужики, очумевшие от голода и опьяняющей жары.
Уши его, оттопыренные, точно ручки глиняного рукомойника, краснели, серые умные
глаза наливались
влагою.
За обедом огородницы сидели против него. Они умылись, их опалённые солнцем лбы и щёки блестели, пьяные от усталости
глаза, налитые кровью, ещё более пьянели от вкусной пищи, покрываясь маслянистой
влагой.
Юноше нравились чинные обрядные обеды и ужины, ему было приятно видеть, как люди пьянеют от сытости, их невесёлые рожи становятся добродушными, и в
глазах, покрытых масляной
влагой, играет довольная улыбка. Он видел, что люди в этот час благодарят от полноты чувств, и ему хотелось, чтобы мужики всегда улыбались добрыми
глазами.
Марьяна, пообедав, подложила быкам травы, свернула свой бешмет под головы и легла под арбой на примятую сочную траву. На ней была одна красная сорочка, то есть шелковый платок на голове, и голубая полинялая ситцевая рубаха; но ей было невыносимо жарко. Лицо ее горело, ноги не находили места,
глаза были подернуты
влагой сна и усталости; губы невольно открывались, и грудь дышала тяжело и высоко.
Сунул седые усы в стакан, прищурил
глаза и медленными глотками, почмокивая, шевеля кривым носом, высосал темную
влагу.
Левый
глаз Юлии Васильевны покраснел и наполнился
влагой. Подбородок ее задрожал. Она нервно закашляла, засморкалась, но — ни слова!..
Да, несколько более
влаги придает
глазам блеск или туманит их… Физическое сжатие мускулов или их дрожание под влиянием того или другого раздражения…
Вести под руку Александру Павловну доставляло, по-видимому, большое удовольствие Константину Диомидычу; он выступал маленькими шагами, улыбался, а восточные
глаза его даже покрылись
влагой, что, впрочем, с ними случалось нередко: Константину Диомидычу ничего не стоило умилиться и пролить слезу.
Это был лет шестидесяти мужчина, с несколько измятым лицом, впрочем, с орлиным носом и со вздернутым кверху подбородком, с прямыми редкими и поседевшими волосами; руки его были хороши, но женоподобны; движения медленны, хотя в то же время серые проницательные
глаза, покрывавшиеся светлой
влагой, показывали, что страсти еще не совершенно оставили графа и что он не был совсем старик.
Он думал этим вызвать вдову на любезность, но Клеопатра Николаевна конфузилась, мешалась в словах и не отвечала на вопросы, а между тем была очень интересна: полуоткрытые руки ее из-под широких рукавов капота блестели белизной;
глаза ее были подернуты какою-то масляною и мягкою
влагою; кроме того, полная грудь вдовы, как грудь совершенно развившейся тридцатилетней женщины, покрытая легкими кисейными складками, тоже производила свое впечатление.
Ни одно приветствие не удерживало ее на пути, и сто любопытных
глаз, озиравших с головы до ног незнакомую красавицу, вызвали краску на нежные щеки ее, —
глаза покрылись какою-то электрической
влагой, грудь неровно подымалась, и можно было догадаться по выражению лица, что настала минута для нее мучительна<я>.
Он поднял голову, благодарно улыбнулся ей, на щеках у него вспыхнули розовые пятна, пустые
глаза налились какою-то
влагою. Лодка отодвинулась от него.
Осталась с кривым старуха Маврухина — красные
глаза ее, залитые мутной
влагой, смотрели в лицо ему, чего-то ожидая, и Тиунову неловко было уйти от них.
Во дни таких подвигов его красивое законченное лицо становилось плоским, некоторые черты как бы исчезали с него, на губах являлась растерянная, глуповатая улыбка, а
глаза, воспаленные бессонницей, наливались мутной
влагой и смотрели на всё злобно, с тупой животной тоской.
Лица у обоих становились задумчивы и печальны, тёмные
глаза Гришки подёргивались
влагой.
Глаза его как бы покрылись
влагою, но он не шатался, плясал еще лучше, говорил твердо и даже сам славно подпевал в хоре и вторил Стеше, когда она пела «Дружбы нежное волненье».
Иона перекосил рот,
глаза его налились мутной
влагой и руки затряслись. Он что-то хотел молвить, но ничего не молвил, лишь два раза глубоко набрал воздуху. Все с любопытством смотрели то на всезнающего голого, то на бронзовую старуху. Подкрашенная дама обошла бюст кругом, и даже важный иностранец, хоть и не понимавший русских слов, вперил в спину голого тяжелый взгляд и долго его не отрывал.
Пан ксендз, с приемами истого знатока и любителя, серьезно освидетельствовал поданную бутылку; неторопливо и аккуратно откупорил ее, обтер и обчистил салфеткой горлышко, с улыбкой истинного наслаждения, тихо прижмурив
глаза, глубоко потянул в себя носом ее ароматный букет, затем стал тихо лить вино, любуясь на его чистую, золотистую струю, и, словно бы прислушиваясь к музыкальному шелесту и бульканью льющейся
влаги, отхлебнул от края и подал стопку своему гостю.
Глаза оратора, при сих последних словах, умаслились некоею сентиментальною, сахаристою
влагою, а в том конце стола, где присутствовал остряк Подхалютин, как будто послышалось одно многозначительное, крякающее: «гм!»
Глаза у Дуни — те же… Лесные незабудки после дождя. Ясные, чистые, с переливающею в них
влагой. Коса до колен того же чистого льняного цвета. Некрасивое неправильное личико, кажущееся таким привлекательным и милым благодаря задумчивому, мягкому взгляду и необычайно кроткой, светлой улыбке…
Бугров махнул рукой, как бы говоря: «Уйдите ради самого бога!»
Глаза его начали заволакиваться предательской
влагой… Сейчас увидят, что он плакса.
Петя вскакивает, вытягивает шею и глядит в упор на красное, гневное лицо отца. Большие
глаза его сначала мигают, потом заволакивают
влагой, и лицо мальчика кривится.
Что-то необъяснимое при этих словах промелькнуло в лице старика. Орлиный взор его упал на маму. Вероятно, много муки и любви прочел он в глубине ее черных, кротких
глаз, — только его собственные
глаза заблестели ярко-ярко и словно задернулись набежавшей в них
влагой.
Узелковым овладела грусть. Ему вдруг захотелось плакать, страстно, как когда-то хотелось любви… И он чувствовал, что плач этот вышел бы у него вкусный, освежающий. На
глазах выступила
влага, и уже к горлу подкатил ком, но… рядом стоял Шапкин, и Узелков устыдился малодушествовать при свидетеле. Он круто повернул назад и пошел к церкви.
— И отдам, когда мне захочется. Когда они у меня будут! — глухо крикнула она, но тотчас же ее голос зазвучал по-другому,
глаза мигнули раз, другой и как будто подернулись
влагой. — У меня теперь ничего нет, — продолжала она уже не гневно, а искренне, — а когда меня выделят, я сумею употребить с толком деньгу, какая у меня будет. Я и хотела… по душе с тобой говорить… Устроили бы не кулаческое заведение… Коли ты другой человек, не промышленник, вот бы и мог…
Он медленно поднес к носу щепоть табаку и нюхал и вбирал
глазами насыщенные
влагою дали полей.
Губы Пятова слегка даже причмокнули,
глаза бегали по фотографии, подергиваясь масляной
влагой.
— Садись же, дорогой гость! Я давно знаю тебя и давно ожидал к себе. Выпей-ка моего составца: он с дорожки укрепит тебя, — заговорил старик, подавая Чурчиле какую-то
влагу в человеческом черепе и вперив в него свои быстрые, насмешливые
глаза.
Лицо княжны то пылало вдруг загоравшимся румянцем, то бледнело, видимо, от внутреннего волнения, а
глаза ее то искрились радостью, то подергивались дымкой грусти, то
влагой истомы.
— Что-то у меня
глаза слипаются и
влагою как запорошены, так что я прочесть не могу. Пожалуй Николай Петрович, прими на себя труд и прочти оную.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды;
глаза его, подернутые
влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять.
Да, эта вонючая сукровичная
влага, которою была пропитана рыхлая обертка поданных им мне бумаг и которою смердели все эти «документы», была не что иное, как кровавый пот, который я в этот единственный раз в моей жизни видел своими
глазами на человеке.