Неточные совпадения
― Вот ты всё сейчас хочешь видеть дурное. Не филантропическое, а сердечное. У них, то есть у Вронского, был тренер Англичанин, мастер своего дела, но пьяница. Он совсем запил, delirium tremens, [белая горячка,] и семейство брошено. Она увидала их, помогла, втянулась, и теперь всё семейство
на ее
руках; да не так, свысока, деньгами, а она сама готовит мальчиков по-русски в гимназию, а
девочку взяла к себе. Да вот ты увидишь ее.
— Я?… Да, — сказала Анна. — Боже мой, Таня! Ровесница Сереже моему, — прибавила она, обращаясь ко вбежавшей
девочке. Она
взяла ее
на руки и поцеловала. — Прелестная
девочка, прелесть! Покажи же мне всех.
Дочь вышла замуж и не навещает, а
на руках два маленькие племянника (своих-то мало), да
взяли, не кончив курса, из гимназии
девочку, дочь свою последнюю, через месяц только что шестнадцать лет минет, значит, через месяц ее и выдать можно.
— Не шути этим, Борюшка; сам сказал сейчас, что она не Марфенька! Пока Вера капризничает без причины, молчит, мечтает одна — Бог с ней! А как эта змея, любовь, заберется в нее, тогда с ней не сладишь! Этого «рожна» я и тебе, не только
девочкам моим, не пожелаю. Да ты это с чего
взял: говорил, что ли, с ней, заметил что-нибудь? Ты скажи мне, родной, всю правду! — умоляющим голосом прибавила она, положив ему
на плечо
руку.
Против избитого стояли конвойный солдат и чернобородый арестант с надетой
на одну
руку наручней и мрачно смотревший исподлобья то
на офицера, то
на избитого арестанта с
девочкой. Офицер повторил конвойному приказание
взять девочку. Среди арестантов всё слышнее и слышнее становилось гоготание.
Маленькая фигурка Николая Парфеновича выразила под конец речи самую полную сановитость. У Мити мелькнуло было вдруг, что вот этот «мальчик» сейчас
возьмет его под
руку, уведет в другой угол и там возобновит с ним недавний еще разговор их о «
девочках». Но мало ли мелькает совсем посторонних и не идущих к делу мыслей иной раз даже у преступника, ведомого
на смертную казнь.
Девочка протянула из окна
руку, но Орланд вдруг взвился
на дыбы и бросился в сторону. Всадник не потерялся,
взял коня в шенкеля, вытянул его хлыстом по шее и, несмотря
на его сопротивление, поставил его опять перед окном.
Служанке, которая подала ему стакан воды, он положил
на поднос двугривенный, и когда сия
взять эти деньги сомневалась, он сам сконфузился и заговорил: „Нет, матушка, не обидьте, это у меня такая привычка“; а когда попадья моя вышла ко мне, чтобы волосы мне напомадить, он
взял на руки случившуюся здесь за матерью замарашку-девочку кухаркину и говорит: „Слушай, как вон уточки
на бережку разговаривают.
Я отправился ее провожать. Стояла холодная зимняя ночь, но она отказалась от извозчика и пошла пешком. Нужно было идти
на Выборгскую сторону, куда-то
на Сампсониевский проспект. Она сама меня
взяла под
руку и дорогой рассказала, что у нее есть муж, который постоянно ее обманывает (как все мужчины), что, кроме того, есть дочь,
девочка лет восьми, что ей вообще скучно и что она, наконец, презирает всех мужчин.
Ишь, дядя Антон, ишь, дом-то, вон он!.. вон он какой!..» При въезде
на двор навстречу им выбежала
девочка лет шести; она хлопала в ладоши, хохотала, бегала вокруг телеги и, не зная, как бы лучше выразить свою радость, ухватилась ручонками за полы Антонова полушубка и повисла
на нем; мужик
взял ее
на руки, указал ей пальцем
на воз, лукаво вытащил из средины его красный прутик вербы, подал его ребенку и, погладив его еще раз по голове, снова пустил
на свободу.
Елена Ивановна села
на крыльце и, обняв свою
девочку, задумалась о чем-то, и у
девочки тоже, судя по ее лицу, бродили в голове какие-то невеселые мысли; в раздумье она играла нарядным кружевным зонтиком, который
взяла из
рук у матери.
Солдатка взглянула
на свою работу,
взяла за
руку девочку и пошла к сотскому, — вошла тихо, помолилась
на образ и сказала...
Классная дама
взяла меня за
руку и отвела
на одну из ближайших скамеек.
На соседнем со мною месте сидела бледная, худенькая
девочка с двумя длинными, блестящими, черными косами.
Девочка вздохнула, и, отвернув голову, молча закрыла глаза. Сиделка
взяла ее
на руки и понесла из операционной. Сергей Андреевич тщательно вымыл сулемою лицо и
руки, простился с Ольгой Петровной и пошел из больницы домой.
— Ступай спать, ступай, — накинулась было мать
на девочку, но сдержала себя,
взяла Настеньку за
руку и потащила в ее комнатку.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к
девочке и хотел
взять, ее
на руки.