Неточные совпадения
В особенно затруднительном положении очутилась Василиса. Она и Яков, как сказано, дали обет, если барыня придет в себя и выздоровеет, он — поставит
большую вызолоченную свечу к местной иконе в приходской церкви, а она — сходит пешком в
Киев.
Начали третью партию, мало-помалу разговор о Мите затих; но, докончив третью партию, Петр Ильич
больше играть не пожелал, положил
кий и, не поужинав, как собирался, вышел из трактира.
Стали гости расходиться, но мало побрело восвояси: много осталось ночевать у есаула на широком дворе; а еще
больше козачества заснуло само, непрошеное, под лавками, на полу, возле коня, близ хлева; где пошатнулась с хмеля козацкая голова, там и лежит и храпит на весь
Киев.
Огромного роста, сухой и костистый, в долгополом сюртуке, черномазый, с ястребиными глазами, он с часу дня до позднего вечера пребывал ежедневно в бильярдной
Большой московской гостиницы, играл по рублику партию на бильярде, причем
кия в руки не брал, а мазиком с «ярославским накатом».
Он жил от нас всего в шести верстах, «на разновилье», то есть там, где
большой почтовый тракт разветвлялся на два: одна, новая дорога шла на
Киев, а другая, старая, с дуплистыми ракитами «екатерининского насаждения», вела на Фатеж.
— Пойду к пану, — сказал он наконец, — расскажу ему все и объясню, что
больше не хочу читать. Пусть отправляет меня сей же час в
Киев.
В
больших экономиях крестьянам было гораздо лучше, уже по тому одному, что там по крайней мере не стесняли людей, и мужики поползли «с топорами» (то есть плотничать) и
Киев, в Харьков и в Нежин и «с лошадем» подряжались везти «лагуны» (с салом) или «бунты» (с пенькою) в Таганрог и в Одест.
Так этим и заключилась блестящая пора служебной карьеры Кесаря Степановича в столице, и он не видел государя до той поры, когда после выставил перед его величеством «свою шеренгу», а потом вернулся в
Киев с пособием и усиленною пенсиею, настоящую цифру которой, как выше сказано, он постоянно скрывал от непосвященных и говорил коротко, что «берет много», а может взять еще
больше.
Третий, самый веселый богатырь моего времени, был Иван Филиппович Кассель, имеющий даже двойную известность в русской армии. Во-первых, торгуя военными вещами, он обмундировал чуть ли не всех офицеров, переходивших в Крым через
Киев, а во-вторых, он положил конец
большой войне, не значащейся ни в каких хрониках, но тем не менее продолжительной и упорной.
Однажды вечером оба наши госпиталя получили из штаба корпуса приказ: немедленно передвинуться из деревни Сяо-Кии-Шинпу на запад, в деревню Бейтайцзеин. Когда этот приказ был получен, племянница Султанова, Новицкая, почему-то чрезвычайно обрадовалась. У них сидел адъютант из штаба корпуса; провожая его, она вся сияла и просила передать корпусному командиру ее «
большое,
большое спасибо».
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им
большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в
Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.