Неточные совпадения
В этот вечер тщательно, со всей доступной ему объективностью, прощупав, пересмотрев все впечатления последних лет, Самгин почувствовал себя так совершенно одиноким человеком, таким чужим всем людям, что даже испытал тоскливую
боль, крепко сжавшую в нем что-то очень чувствительное. Он приподнялся и долго сидел, безмысленно глядя на покрытые льдом стекла окна, слабо освещенные золотистым огнем фонаря. Он был в состоянии, близком к
отчаянию. В памяти возникла фраза редактора «Нашего края...
— Знаю, и это мучает меня… Бабушка! — почти с
отчаянием молила Вера, — вы убьете меня, если у вас сердце будет
болеть обо мне…
Иногда я приходил в
отчаяние. Как, при этих
болях, я выдержу двух — или трехгодичное плавание? Я слег и утешал себя мыслью, что, добравшись до Англии, вернусь назад. И к этому еще туманы, качка и холод!
— Не совсем шутили, это истинно. Идея эта еще не решена в вашем сердце и мучает его. Но и мученик любит иногда забавляться своим
отчаянием, как бы тоже от
отчаяния. Пока с
отчаяния и вы забавляетесь — и журнальными статьями, и светскими спорами, сами не веруя своей диалектике и с
болью сердца усмехаясь ей про себя… В вас этот вопрос не решен, и в этом ваше великое горе, ибо настоятельно требует разрешения…
Самолюбие его страдало невыносимо; но не одна
боль уязвленного самолюбия терзала его:
отчаяние овладело им, злоба душила его, жажда мести в нем загоралась.
Я стоял с книгой в руках, ошеломленный и потрясенный и этим замирающим криком девушки, и вспышкой гнева и
отчаяния самого автора… Зачем же, зачем он написал это?.. Такое ужасное и такое жестокое. Ведь он мог написать иначе… Но нет. Я почувствовал, что он не мог, что было именно так, и он только видит этот ужас, и сам так же потрясен, как и я… И вот, к замирающему крику бедной одинокой девочки присоединяется
отчаяние,
боль и гнев его собственного сердца…
Стабровский действительно перерыл всю литературу о нервных болезнях и модной наследственности, и чем больше читал, тем больше приходил в
отчаяние. Он в своем отцовском эгоизме дошел до того, что точно был рад, когда Устенька серьезно
заболела тифом, будто от этого могло быть легче его Диде. Потом он опомнился, устыдился и старался выкупить свою несправедливость усиленным вниманием к больной.
Мысли Чаадаева о русской истории, о прошлом России выражены с глубокой
болью, это крик
отчаяния человека, любящего свою родину.
Я зарабатывал около трехсот рублей в месяц. Эту цифру я и назвал. Надо было видеть, какое неприятное, даже болезненное впечатление произвел мой ответ. Оба гиляка вдруг схватились за животы и, пригнувшись к земле, стали покачиваться, точно от сильной
боли в желудке. Лица их выражали
отчаяние.
Я нисколько не боялся
боли наказания, никогда не испытывал ее, но одна мысль, что St.-Jérôme может ударить меня, приводила меня в тяжелое состояние подавленного
отчаяния и злобы.
Помню, как старик убирал ее гробик цветами и с
отчаянием смотрел на ее исхудалое мертвое личико, на ее мертвую улыбку, на руки ее, сложенные крестом на груди. Он плакал над ней, как над своим родным ребенком. Наташа, я, мы все утешали его, но он был неутешен и серьезно
заболел после похорон Нелли.
Такого рода метаморфозы вовсе не редкость даже для нас; мы на каждом шагу встречаем мечущихся из стороны в сторону простецов, и если проходим мимо них в недоумении, то потому только, что ни мы, ни сами мечущиеся не даем себе труда формулировать не только источник их
отчаяния, но и свойство претерпеваемой ими
боли.
Заботы, огорчения, неудачи измучили бедного батюшку до крайности: он стал недоверчив, желчен; часто был близок к
отчаянию, начал пренебрегать своим здоровьем, простудился и вдруг
заболел, страдал недолго и скончался так внезапно, так скоропостижно, что мы все несколько дней были вне себя от удара.
Где-то в глубине моей души, еще не притупившейся к человеческому страданию, я разыскал теплые слова. Прежде всего я постарался убить в ней страх. Говорил, что ничего еще ровно не известно и до исследования предаваться
отчаянию нельзя. Да и после исследования ему не место: я рассказал о том, с каким успехом мы лечим эту дурную
боль — сифилис.
Всё то же. То капля надежды блеснет, то взбушуется море
отчаяния, и всё
боль, всё
боль, всё тоска и всё одно и то же. Одному ужасно тоскливо, хочется позвать кого-нибудь, но он вперед знает, что при других еще хуже. «Хоть бы опять морфин — забыться бы. Я скажу ему, доктору, чтоб он придумал что-нибудь еще. Это невозможно, невозможно так».
Аян медленно отошел, закрывая лицо. Он двигался тихо; тупая, жесткая
боль росла в нем, наполняя
отчаянием. Матрос прошел на корму: спуститься в каюты казалось ему риском — увидеть смерть в полном разгуле, ряды трупов, брошенных на полу. Он осмотрелся; голубая тишина бухты несколько ободрила его.
Когда физическая
боль,
отчаяние, экстаз или падение достигают высочайшего напряжения, когда вот-вот они готовы перейти через предельную черту, возможную для человека, тогда судьба на минутку дает человеку роздых и точно ослабляет ему жестокие тиски.
Он глухо чувствовал, что его душит болезнь, но холодное
отчаяние воцарилось в душе его, и только слышал он, что какая-то глухая
боль ломит, томит, сосет ему грудь.
С
болью недоумения, почти с
отчаянием пишет Елена в своем дневнике: «О, если бы кто-нибудь мне сказал: вот что ты должна делать!
Бедная Елена Петровна сидит с ним, плачет; старуха тоже в
отчаянии, потому что Митенька встревожен, так боится, чтоб не
заболел.
Бледное лицо Чистякова стало еще бледнее, и веки напряженно покраснели. Дрожа от
боли и ужаса, точно у него от сердца отдирали его заграницу, он с тоскою и
отчаянием прошептал...
Не о том Манефа заботится, не о том сокрушается, что придется перед Москвой ответ держать, зачем допустила жившего под ее кровом рогожского посла погибнуть в пламени; не гнева Патапа Максимыча страшится, не горький, истомный плач безнадежного
отчаяния Аксиньи Захаровны смущает ее —
болит она сердцем, сокрушается по Фленушке…
Вот он в арестантском халате на тюремных нарах, с
болью в сердце, с
отчаяньем в душе, а рядом с ним буйный разгул товарищей по заключенью, дикий хохот, громкие песни, бесстыдная похвальба преступностью, ругательства, драки…
Пройдет немного времени, обман рассеется, и вместо наслаждения останутся печаль,
отчаянье да вечная
боль разочарованного, разбитого сердца.
Поезд еще стоит почему-то, и Юрасов прохаживается вдоль вагонов, такой красивый, строгий и важный в своем холодном
отчаянии, что теперь никто не принял бы его за вора, трижды судившегося за кражи и много месяцев сидевшего в тюрьме. И он спокоен, все видит, все слышит и понимает, и только ноги у него как резиновые — не чувствуют земли, да в душе что-то умирает, тихо, спокойно, без
боли и содрогания. Вот и умерло оно.
И ушел. Васильев лег на кровать и, спрятав голову под подушку, стал плакать от
боли, и чем обильней лились слезы, тем ужаснее становилась душевная
боль. Когда потемнело, он вспомнил о той мучительной ночи, которая ожидает его, и страшное
отчаяние овладело им. Он быстро оделся, выбежал из номера и, оставив свою дверь настежь, без всякой надобности и цели вышел на улицу. Не спрашивая себя, куда идти, он быстро пошел по Садовой улице.
В это время Регана, которую, очевидно, отравила Гонерила, корчится от
боли. Трубят в трубы, и входит Эдгар в забрале, скрывающем его лицо, и, не называя себя, вызывает Эдмунда. Эдгар ругает Эдмунда, Эдмунд обращает на голову Эдгара все его ругательства. Они дерутся, и Эдмунд падает. Гонерила в
отчаянии.
Это была
боль тупая, беспредметная, неопределенная, похожая и на тоску, и на страх в высочайшей степени, и на
отчаяние.
На ее смертельно-бледном лице выражалась
боль,
отчаяние, злоба и ненависть. Глаза ее оставались сухи и горели страшным огнем.
Когда Петр Валерьянович опасно
заболел, она совершенно искренно пришла в
отчаяние и всеми силами старалась помочь вырвать его из когтей смерти; она спасала в нем, быть может, даже не самого его, а свое чувство.
Так в тяжелое время, навсегда памятное Пьеру, Наташе, после родов первого слабого ребенка, когда им пришлось переменить трех кормилиц и Наташа
заболела от
отчаяния, Пьер однажды сообщил ей мысли Руссо, с которыми он был совершенно согласен, о неестественности и вреде кормилиц. С следующим ребенком, несмотря на противодействие матери, докторов и самого мужа, восстававших против ее кормления, как против вещи тогда неслыханной и вредной, она настояла на своем, и с тех пор всех детей кормила сама.