Неточные совпадения
Если даже согласимся, что в Виттории были совершенны все основные формы, то кровь, теплота, процесс жизни с искажающими красоту подробностями, следы которых
остаются на коже, — все эти подробности были бы достаточны, чтобы поставить живое существо, о котором говорит Румор, несравненно ниже тех высоких произведений
искусства, которые имеют только воображаемую кровь, теплоту, процесс жизни на коже и т. д.
Теперь нам
остается говорить о музыке и поэзии — высших, совершеннейших
искусствах, пред которыми исчезают и живопись, и скульптура.
Наш разбор показал, что произведение
искусства может иметь преимущество пред действительностью разве только в двух-трех ничтожных отношениях и по необходимости
остается далеко ниже ее в существенных своих качествах.
Но есть часы, когда пусто
остается в нашем сердце от нашего же собственного невнимания к действительности, — и тогда мы обращаемся к
искусству, умоляя его наполнить эту пустоту; мы сами играем пред ним роль заискивающего просителя.
Тогда художник становится мыслителем, и произведение
искусства,
оставаясь в области
искусства, приобретает значение научное.
Все это было очень искренно, горячо, жизненно — и в то же время, однако, слишком прямолинейно и преисполнено узкоидейного реализма. Таким неистовым поборником русского
искусства оставался Стасов до самой своей смерти. И мы с ним — в последние годы его жизни — имели нескончаемые споры по поводу книги Толстого об искусстве.
Позже христианство внесло в искусство томление по трансцендентному, но и тогда
искусство оставалось в пределах земных достижений художественных ценностей, хотя бы и не завершенных.
Неточные совпадения
Источник, из которого вышла эта тревога, уже замутился; начала, во имя которых возникла борьба, стушевались;
остается борьба для борьбы,
искусство для
искусства, изобретающее дыбу, хождение по спицам и т. д.
Он знал очень хорошо манеру дилетантов (чем умнее они были, тем хуже) осматривать студии современных художников только с той целью, чтоб иметь право сказать, что
искусство пало и что чем больше смотришь на новых, тем более видишь, как неподражаемы
остались великие древние мастера.
Максим Максимыч имел глубокие сведения в поваренном
искусстве: он удивительно хорошо зажарил фазана, удачно полил его огуречным рассолом, и я должен признаться, что без него пришлось бы
остаться на сухоядении.
И очарование разрушено этим явным, не скрываемым ни перед кем желанием и этой пошлой, форменной похвалой его
искусству рассказывать. Он только соберет все мельчайшие черты, только удастся ему соткать тончайшее кружево,
остается закончить какую-нибудь петлю — вот ужо, вот сейчас…
Обед был хотя и обыкновенный, но все было приготовлено с таким
искусством и с таким глубоким знанием человеческого желудка, что едва ли
оставалось желать чего-нибудь лучшего.