Когда выплывало солнце, белые зайчики бегали по стене избушки, а отец Дуни, чернобородый мужик с
добрыми глазами, подходил к лежанке, подхватывал девочку своими огромными руками с мозолями на ладонях и, высоко подкидывая ее над головою, приговаривал весело...
Покамест на их крестьянской полосе орудовал подряженный бабушкой сосед, и отсутствие отца только и сказывалось в часы полдника или ужина: в прежнее время, бывало, заполняла всю их крошечную избу его громоздкая фигура с большой головою,
добрыми глазами и черной окладистой бородой.
— А кто же ее обижать намерен? — внезапно делаясь серьезной, произнесла новенькая. — Ее обижать не за что! Смотрите, какое у нее открытое, честное лицо! Какие
добрые глаза! — И она осторожно, двумя пальцами подняла за подбородок заалевшее личико Дуни.
Неточные совпадения
Баронесса улыбалась, счастливая, удовлетворенная… У Нан по-прежнему были сдвинуты брови. Начальница щурилась
добрыми близорукими
глазами и в такт пению все время отбивала ногой.
— Где ты была, Васюта? — обратилась она к девочке, глядя на нее своими
добрыми лучистыми
глазами. На мгновенье дух захватило в груди Вассы.
А у самой, как у ребенка, разгорались
глаза и на худых желтых скулах проступал румянец удовольствия.
Добрая горбунья заранее наслаждалась мыслью потешить своих ребяток.
Сам Жилинский взглянул было сердитыми
глазами на Дуню, подозревая насмешку, но, увидя крошечную девочку с
добрым кротким личиком, улыбающуюся ему милыми голубыми глазенками, смягчился сразу.
— Ну, дитятко милое, говори мне, твоему отцу духовному, какие грехи за собой помнишь? — звучит над ее склоненной головкой
добрый, мягкий задушевный голос. Робко поднимает
глаза на говорившего девочка и едва сдерживает радостный крик, готовый вырваться из груди.
Кто это? Не тятя ли покойник перед нею? Его
глаза, ласковые,
добрые, сияют в полутьме клироса ей, Дуне. Его большая тяжелая рука ложится на ее стриженную гладким шариком головку. Он! Как есть, он!
Всю долгую ночь
добрая тетя Леля ухаживала за больною, меняя лед на ее головке, вливая ей в запекшийся от жара ротик лекарство. А наутро с желтым осунувшимся лицом с синими кольцами вокруг
глаз, но все такая же бодрая, сильная духом, жившим в этом худеньком теле, спешила она к своим маленьким стрижкам «пасти» свое «стадо милых ягняток», как говорила она в шутку, тянуть долгий, утомительный, полный хлопот и забот приютский день.
Своим ровным, резким голосом она нанизывала фразу за фразой, строго покрикивая на нерадивую, поминутно отстающую от подруг Машу Рыжову или на маленькую, болезненную Чуркову, украшавшую то и дело чернильными кляксами свою тетрадь, но при этом лицо ее все еще хранило то недавнее выражение радости, с которым она вошла объявить счастливую весть о выздоровлении Наташи, а
глаза смотрели мягче и
добрее, каким-то совсем новым и непривычным им взглядом.
Тетя Леля смолкла… Но
глаза ее продолжали говорить… говорить о бесконечной любви ее к детям… Затихли и девочки… Стояли умиленные, непривычно серьезные, с милыми одухотворенными личиками. А в тайниках души в эти торжественные минуты каждая из них давала себе мысленно слово быть такой же
доброй и милосердной, такой незлобивой и сердечной, как эта милая, кроткая, отдавшая всю свою жизнь для блага других горбунья.
Ее
доброе лицо с длинным, типично армянским носом, с большими грустными восточными
глазами и маленьким ртом с недоумением и тревогой приблизилось к девочке.
— Возможно ли? Простая крестьяночка! Какое нежное, прелестное и грациозное дитя! — чуть слышными возгласами восторга доносилось до ушей Дуни. Эти возгласы скорее смущали, нежели радовали ее… Уже само появление ее под столькими взглядами чужих
глаз и страх, что вот-вот выскочит из ее памяти довольно длинный монолог
доброй феи, и туманный намек Нан на какую-то близкую радость, все это вместе взятое несказанно волновало Дуню.
Цветущие щечки, блестящие
глаза, довольные улыбки вознаграждали благодетельницу Софью Петровну за ее
доброе дело.
Неточные совпадения
Спустили с возу дедушку. // Солдат был хрупок на ноги, // Высок и тощ до крайности; // На нем сюртук с медалями // Висел, как на шесте. // Нельзя сказать, чтоб
доброе // Лицо имел, особенно // Когда сводило старого — // Черт чертом! Рот ощерится. //
Глаза — что угольки!
Г-жа Простакова. Ты же еще, старая ведьма, и разревелась. Поди, накорми их с собою, а после обеда тотчас опять сюда. (К Митрофану.) Пойдем со мною, Митрофанушка. Я тебя из
глаз теперь не выпущу. Как скажу я тебе нещечко, так пожить на свете слюбится. Не век тебе, моему другу, не век тебе учиться. Ты, благодаря Бога, столько уже смыслишь, что и сам взведешь деточек. (К Еремеевне.) С братцем переведаюсь не по-твоему. Пусть же все
добрые люди увидят, что мама и что мать родная. (Отходит с Митрофаном.)
— О нет, — сказала она, но в
глазах ее он видел усилие над собой, не обещавшее ему ничего
доброго.
— Чтобы делать
добро, вероятно, — сказал князь, смеясь
глазами.
Степана Аркадьича не только любили все знавшие его за его
добрый, веселый нрав и несомненную честность, но в нем, в его красивой, светлой наружности, блестящих
глазах, черных бровях, волосах, белизне и румянце лица, было что-то физически действовавшее дружелюбно и весело на людей, встречавшихся с ним.