Неточные совпадения
Проповедуемое
церквами положение о том, что все государства на земле установлены и одобряемы богом и что все
власти, существующие в Соединенных Штатах, в России, в Турции, соответствуют воле бога, столь же нелепо, как и кощунственно.
Уже ко времени Константина всё понимание учения свелось к резюме, утвержденным светской
властью, — резюме споров, происходивших на соборе, — к символу веры, в котором значится: верую в то-то, то-то и то-то и под конец — в единую, святую, соборную и апостольскую
церковь, т. е. в непогрешимость тех лиц, которые называют себя
церковью, так что всё свелось к тому, что человек верит уже не богу, не Христу, как они открылись ему, а тому, чему велит верить
церковь.
Католический катехизис говорит: L’église est la société de fidèles établie par notre Seigneur Jésus-Christ, répandue sur toute la terre et soumise à l’autorité des pasteurs légitimes, principalement notre Saint Père — le Pape, [
Церковь есть общество верующих, основанное господом нашим Иисусом Христом, распространенное по всей земле и подчиненное
власти законных пастырей и святого нашего отца — папы.] подразумевая под pasteurs légitimes человеческое учреждение, имеющее во главе своей папу и составленное из известных, связанных между собой известной организацией лиц.
И, сказав, что после Константина
церковь действительно злоупотребляла своей
властью определять несогласных еретиками и преследовать их, он, обсуждая первые времена, говорит...
Справедливо, что нигде в Европе нет столь деспотического правительства и до такой степени согласного с царствующей
церковью. И потому участие
власти в развращении народа в России самое сильное; но несправедливо, чтобы
церковь русская в своем влиянии на народ отличалась чем-нибудь от какой-либо другой
церкви.
Нужны особенные, сверхъестественные усилия. И такие усилия, всё более и более напрягая их, и употребляют
церкви. У нас в России (кроме всех других) употребляется простое, грубое насилие покорной
церкви власти. Людей, отступающих от внешнего выражения веры и высказывающих это, или прямо наказывают, или лишают прав; людей же, строго держащихся внешних форм веры, награждают, дают права.
Неточные совпадения
— Пиши! — притопнув ногой, сказал Гапон. — И теперь царя, потопившего правду в крови народа, я, Георгий Гапон, священник,
властью, данной мне от бога, предаю анафеме, отлучаю от
церкви…
— И не воспитывайте меня анархистом, — анархизм воспитывается именно бессилием
власти, да-с! Только гимназисты верят, что воспитывают — идеи. Чепуха!
Церковь две тысячи лет внушает: «возлюбите друг друга», «да единомыслием исповемы» — как там она поет? Черта два — единомыслие, когда у меня дом — в один этаж, а у соседа — в три! — неожиданно закончил он.
— А — не кажется вам, что этот поп и его проклятая затея — ответ
церкви вам, атеистам, и нам — чиновникам, — да, и нам! — за Толстого, за Победоносцева, за угнетение, за то, что
церкви замкнули уста? Что за попом стоят епископы и эта проклятая демонстрация — первый, пробный шаг к расколу
церкви со светской
властью. А?
Мужчина великой ненависти к
церкви и ко всякой
власти.
— Мы — бога во Христе отрицаемся, человека же — признаем! И был он, Христос, духовен человек, однако — соблазнил его Сатана, и нарек он себя сыном бога и царем правды. А для нас — несть бога, кроме духа! Мы — не мудрые, мы — простые. Мы так думаем, что истинно мудр тот, кого люди безумным признают, кто отметает все веры, кроме веры в духа. Только дух — сам от себя, а все иные боги — от разума, от ухищрений его, и под именем Христа разум же скрыт, — разум
церкви и
власти.