Неточные совпадения
Человек, в котором проснулось разумное сознание, но который вместе с тем понимает свою жизнь только как личную, находится в том же мучительном состоянии, в котором находилось бы животное, которое,
признав своей жизнью движение вещества,
не признавало бы своего
закона личности, а только видело бы свою жизнь в подчинении себя
законам вещества, которые совершаются и без его усилия.
Но как животному для того, чтобы перестать страдать, нужно
признавать своим
законом не низший
закон вещества, а
закон своей личности и, исполняя его, пользоваться
законами вещества для удовлетворения целей своей личности, так точно и человеку стоит
признать свою жизнь
не в низшем
законе личности, а в высшем
законе, включающем первый
закон, — в
законе, открытом ему в его разумном сознании, — и уничтожится противоречие, и личность будет свободно подчиняться разумному сознанию и будет служить ему.
Знание совершающихся
законов поучительно для нас, но только тогда, когда мы
признаем тот
закон разума, которому должна быть подчинена наша животная личность, а
не тогда, когда этот
закон вовсе
не признается.
Иной жизни человеческой он
не знает и знать
не может. Ведь животное человек
признает только тогда живым, когда вещество, составляющее его, подчинено
не только своим
законам, но и высшему
закону организма.
Есть в известном совокуплении вещества подчинение высшему
закону организма, — мы
признаем в этом совокуплении вещества жизнь; нет,
не начиналось или кончилось это подчинение, — и нет уже того, что отделяет это вещество от всего остального вещества, в котором действуют одни
законы механические, химические, физические, — и мы
не признаем в нем жизни животного.
И это продолжается до тех пор, пока он
не признает наконец, что для того, чтобы спастись от ужаса перед увлекающим его движением погибельной жизни, ему надо понять, что его движение в плоскости — его пространственное и временное существование —
не есть его жизнь, а что жизнь его только в движении в высоту, что только в подчинении его личности
закону разума и заключается возможность блага и жизни.
«Всё дело в том, — думал Нехлюдов, — что люди эти признают законом то, что не есть закон, и
не признают законом то, что есть вечный, неизменный, неотложный закон, самим Богом написанный в сердцах людей.
Неточные совпадения
— Я вот что намерен сказать, — продолжал он холодно и спокойно, — и я прошу тебя выслушать меня. Я
признаю, как ты знаешь, ревность чувством оскорбительным и унизительным и никогда
не позволю себе руководиться этим чувством; но есть известные
законы приличия, которые нельзя преступать безнаказанно. Нынче
не я заметил, но, судя по впечатлению, какое было произведено на общество, все заметили, что ты вела и держала себя
не совсем так, как можно было желать.
—
Признаю, дорогой мой, — поступил я сгоряча. Человек я
не деловой да и ‹с› тонкост‹ями›
законов не знаком. Неожиданное наследство, знаете, а я человек небогатый и — семейство! Семейство — обязывает… План меня смутил. Теперь я понимаю, что план — это еще… так сказать — гипотеза.
— В логике есть
закон исключенного третьего, — говорил он, — но мы видим, что жизнь строится
не по логике. Например: разве логична проповедь гуманизма, если
признать борьбу за жизнь неустранимой? Однако вот вы и гуманизм
не проповедуете, но и за горло
не хватаете никого.
— Интернационализм — выдумка людей денационализированных, деклассированных. В мире властвует
закон эволюции, отрицающий слияние неслиянного. Американец-социалист
не признает негра товарищем. Кипарис
не растет на севере. Бетховен невозможен в Китае. В мире растительном и животном революции — нет.
— Ненависть — я
не признаю. Ненавидеть — нечего, некого. Озлиться можно на часок, другой, а ненавидеть — да за что же? Кого? Все идет по
закону естества. И — в гору идет. Мой отец бил мою мать палкой, а я вот… ни на одну женщину
не замахивался даже… хотя, может, следовало бы и ударить.