Люди, находящиеся в исключительно выгодном положении, вследствие существования государственного устройства, представляют себе жизнь людей без государственной власти в виде величайшей неурядицы, борьбы всех против всех, точно как будто говорится о сожитии не только животных (животные живут мирно без
государственного насилия), а каких-то ужасных существ, руководимых в своей деятельности только ненавистью и безумием.
Неточные совпадения
Одни люди считающие для себя выгодным существующий порядок,
насилием государственной деятельности стараются удержать этот порядок, другие тем же
насилием революционной деятельности стараются разрушить существующее устройство и установить на место его другое, лучшее.
Не говоря уже об учителях церкви древнего мира: Татиане, Клименте, Оригене, Тертуллиане, Киприане, Лактанции и других, противоречие это сознавалось и в средние века, в новое же время выяснялось всё больше и больше и выражалось и в огромном количестве сект, отрицающих противное христианству
государственное устройство с необходимым условием существования его —
насилием, и в самых разнообразных гуманитарных учениях, даже не признающих себя христианскими, которые все, так же, как и особенно распространившиеся в последнее время учения социалистические, коммунистические, анархические, суть не что иное, как только односторонние проявления отрицающего
насилие христианского сознания в его истинном значении.
Одни рабочие, огромное большинство их, держатся по привычке прежнего церковного лжехристианского учения, не веря уже в него, а веря только в древнее «око за око» и основанное на нем
государственное устройство; другая же часть, каковы все тронутые цивилизацией рабочие (особенно в Европе), хотя и отрицают всякую религию, бессознательно в глубине души верят, верят в древний закон «око за око» и, следуя этому закону, когда не могут иначе, ненавидя существующее устройство, подчиняются; когда же могут иначе, то самыми разнообразными насильническими средствами стараются уничтожить
насилие.
Первые, большая часть рабочих, нецивилизованных людей, не могут изменить своего положения, потому что не могут по исповедуемой ими вере в
государственное устройство отказаться от участия в
насилии; не имеющие же никакой веры нецивилизованные рабочие, следуя только различным политическим учениям, не могут освободиться от
насилия, потому что
насилием же стараются уничтожить
насилие.
Христианин освобождается от
государственного закона тем, что не нуждается в нем ни для себя, ни для других, считая жизнь человеческую более обеспеченною законом любви, который он исповедует, чем законом, поддерживаемым
насилием…
Казалось бы, должно быть ясно, что только истинное христианство, исключающее
насилие, дает спасение отдельно каждому человеку и что оно же одно дает возможность улучшения общей жизни человечества, но люди не могли принять его до тех пор, пока жизнь по закону
насилия не была изведана вполне, до тех пор, пока поле заблуждений, жестокостей и страданий
государственной жизни не было исхожено по всем направлениям.
Только освободись люди нашего мира от того обмана извращения христианского учения церковной веры и утвержденного на ней не только оправдания, но возвеличения, несовместимого с христианством, основанного на
насилии,
государственного устройства, и само собой устранится в душах людей не только христианского, но и всего мира главная помеха к религиозному сознанию высшего закона любви без возможности исключений и
насилия, который 1900 лет тому назад был открыт человечеству и который теперь один только удовлетворяет требованиям человеческой совести.
Одни люди, большинство рабочего народа, продолжая по преданию исполнять то, чего требуют церкви, и отчасти вера в это учение, без малейшего сомнения верят, именно верят, и в то, возникшее в церковной вере и основанное на
насилии государственное устройство, которое ни в каком случае не может быть совместимо с христианским учением в его истинном значении.
Другие же люди, так называемые образованные, большей частью уже давно не верящие в церковное, и потому и ни в какое христианство, так же бессознательно верят, как и люди народа, в то
государственное устройство, основанное на том самом
насилии, которое введено и утверждено тем самым церковным христианством, в которое они давно уже не верят.
На этом признании необходимости и потому неизменности существующего порядка зиждется и то всегда всеми участниками
государственных насилий приводимое в свое оправдание рассуждение о том, что так как существующий порядок неизменен, то отказ отдельного лица от исполнения возлагаемых на него обязанностей не изменит сущности дела, а может сделать только то, что на месте отказавшегося будет другой человек, который может исполнить дело хуже, т. е. еще жесточе, еще вреднее для тех людей, над которыми производится насилие.
Неточные совпадения
Русская жизнь строилась сверху
государственной жизни и строилась путем
насилия.
Вместо вашего поощрения к таковому
насилию, которое вы источником
государственного богатства почитаете, прострите на сего общественного злодея ваше человеколюбивое мщение.
Мы сказали бы: «
Государственные законы нас ограждают от тех видов
насилия и несправедливости, которые здесь признаны противозаконными и могут нарушить наше благосостояние; поэтому мы признаем их практически.
Они любят верить в то, что преимущества, которыми они пользуются, существуют сами по себе и происходят по добровольному согласию людей, а
насилия, совершаемые над людьми, существуют тоже сами по себе и происходят по каким-то общим и высшим юридическим,
государственным и экономическим законам.
Придет время и приходит уже, когда христианские основы жизни — равенства, братства людей, общности имуществ, непротивления злу
насилием — сделаются столь же естественными и простыми, какими теперь нам кажутся основы жизни семейной, общественной,
государственной.