Неточные совпадения
— А
вот изволите видеть: насчет мельницы, так мельник уже два раза приходил ко мне отсрочки просить и Христом-богом божился,
что денег у него нет… да он и теперь здесь: так не угодно ли вам будет самим с ним поговорить?
Наталью Николаевну я уважаю и люблю, Николай, — сказал он, прикладывая руку к груди, — да
что она?.. ее воля в этом доме все равно,
что вот это, — при этом он с выразительным жестом кинул на пол обрезок кожи.
Вот дворовая женщина с мочалкой идет мыть тарелки,
вот слышно, как шумят посудой в буфете, раздвигают стол и ставят стулья,
вот и Мими с Любочкой и Катенькой (Катенька — двенадцатилетняя дочь Мими) идут из саду; но не видать Фоки — дворецкого Фоки, который всегда приходит и объявляет,
что кушать готово.
В сундуках, которыми была наполнена ее комната, было решительно все.
Что бы ни понадобилось, обыкновенно говаривали: «Надо спросить у Натальи Савишны», — и действительно, порывшись немного, она находила требуемый предмет и говаривала: «
Вот и хорошо,
что припрятала». В сундуках этих были тысячи таких предметов, о которых никто в доме, кроме ее, не знал и не заботился.
Я ожидал того,
что он щелкнет меня по носу этими стихами и скажет: «Дрянной мальчишка, не забывай мать…
вот тебе за это!» — но ничего такого не случилось; напротив, когда все было прочтено, бабушка сказала: «Charmant», [Прелестно (фр.).] и поцеловала меня в лоб.
«Да, это правда, — подумал я. — Иленька больше ничего как плакса, а
вот Сережа — так это молодец…
что это за молодец!..»
Из мрака, который сперва скрывал все предметы в окне, показывались понемногу: напротив — давно знакомая лавочка, с фонарем, наискось — большой дом с двумя внизу освещенными окнами, посредине улицы — какой-нибудь ванька с двумя седоками или пустая коляска, шагом возвращающаяся домой; но
вот к крыльцу подъехала карета, и я, в полной уверенности,
что это Ивины, которые обещались приехать рано, бегу встречать их в переднюю.
— Ну, потерял так потерял, — сказал Этьен, уклоняясь от дальнейших объяснений, —
что стоит ему кнут, так я и заплачу.
Вот уморительно! — прибавил он, подходя ко мне и увлекая меня в гостиную.
—
Вот если бы здесь была Наталья Савишна: у нее, верно бы, нашлись и перчатки. Вниз идти нельзя в таком виде, потому
что если меня спросят, отчего я не танцую,
что мне сказать? и здесь оставаться тоже нельзя, потому,
что меня непременно хватятся.
Что мне делать? — говорил я, размахивая руками.
—
Что с тобой делать? Иди же, танцуй…
вот тебе и кавалер, — сказала она, указывая на меня.
— Ах, Володя! ты не можешь себе представить,
что со мной делается…
вот я сейчас лежал, увернувшись под одеялом, и так ясно, так ясно видел ее, разговаривал с ней,
что это просто удивительно. И еще знаешь ли
что? когда я лежу и думаю о ней, бог знает отчего делается грустно и ужасно хочется плакать.
Не правда ли,
что прелесть?.. такая прелесть,
что скажи она мне: «Николаша! выпрыгни в окно или бросься в огонь», ну,
вот, клянусь! — сказал я, — сейчас прыгну, и с радостью.
—
Вот дурак! — сказал он, улыбаясь, и потом, помолчав немного: — Я так совсем не так, как ты: я думаю,
что, если бы можно было, я сначала хотел бы сидеть с ней рядом и разговаривать…
— Я сама, — говорила Наталья Савишна, — признаюсь, задремала на кресле, и чулок вывалился у меня из рук. Только слышу я сквозь сон — часу этак в первом, —
что она как будто разговаривает; я открыла глаза, смотрю: она, моя голубушка, сидит на постели, сложила
вот этак ручки, а слезы в три ручья так и текут. «Так все кончено?» — только она и сказала и закрыла лицо руками. Я вскочила, стала спрашивать: «
Что с вами?»
Потом она приподнялась, моя голубушка, сделала
вот так ручки и вдруг заговорила, да таким голосом,
что я и вспомнить не могу: «Матерь божия, не оставь их!..» Тут уж боль подступила ей под самое сердце, по глазам видно было,
что ужасно мучилась бедняжка; упала на подушки, ухватилась зубами за простыню; а слезы-то, мой батюшка, так и текут.
Ну уж мне, старухе, давно бы пора сложить старые кости на покой; а то
вот до
чего довелось дожить: старого барина — вашего дедушку, вечная память, князя Николая Михайловича, двух братьев, сестру Аннушку, всех схоронила, и все моложе меня были, мой батюшка, а
вот теперь, видно, за грехи мои, и ее пришлось пережить.
«А мне сказали,
что тебя нет, — продолжала она, нахмурившись, —
вот вздор!
Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей. Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую… Да, батюшка, видал я много, как люди умирают в гошпиталях и на поле сражения, только это все не то, совсем не то!.. Еще, признаться, меня
вот что печалит: она перед смертью ни разу не вспомнила обо мне; а кажется, я ее любил как отец… ну, да Бог ее простит!.. И вправду молвить: что ж я такое, чтоб обо мне вспоминать перед смертью?
Неточные совпадения
Аммос Федорович.
Вот тебе на! (Вслух).Господа, я думаю,
что письмо длинно. Да и черт ли в нем: дрянь этакую читать.
Анна Андреевна. После?
Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно слово:
что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас».
Вот тебе и сейчас!
Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство; услышала,
что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает,
что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Один из них, например,
вот этот,
что имеет толстое лицо… не вспомню его фамилии, никак не может обойтись без того, чтобы, взошедши на кафедру, не сделать гримасу,
вот этак (делает гримасу),и потом начнет рукою из-под галстука утюжить свою бороду.
Да объяви всем, чтоб знали:
что вот, дискать, какую честь бог послал городничему, —
что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого,
что и на свете еще не было,
что может все сделать, все, все, все!
— Анна Андреевна именно ожидала хорошей партии для своей дочери, а
вот теперь такая судьба: именно так сделалось, как она хотела», — и так, право, обрадовалась,
что не могла говорить.