Неточные совпадения
Люди считали, что священно и важно не это весеннее утро, не эта красота мира Божия, данная для
блага всех существ, — красота, располагающая к миру, согласию и любви, а священно и важно то, чтò они сами выдумали, чтобы властвовать друг над другом.
В окружном же суде он служил со времени открытия судов и очень гордился тем, что он привел к присяге несколько десятков тысяч
человек, и что в своих преклонных годах он продолжал трудиться на
благо церкви, отечества и семьи, которой он оставит, кроме дома, капитал не менее тридцати тысяч в процентных бумагах.
Один — духовный, ищущий
блага себе только такого, которое было бы
благо и других
людей, и другой — животный
человек, ищущий
блага только себе и для этого
блага готовый пожертвовать
благом всего мира.
Никому в голову не приходило, что те священники, которые воображают себе, что в виде хлеба и вина они едят тело и пьют кровь Христа, действительно едят тело и пьют кровь его, но не в кусочках и в вине, а тем, что не только соблазняют тех «малых сих», с которыми Христос отожествлял себя, но и лишают их величайшего
блага и подвергают жесточайшим мучениям, скрывая от
людей то возвещение
блага, которое он принес им.
Этим объяснялось для Нехлюдова то удивительное явление, что самые кроткие по характеру
люди, неспособные не только причинить, но видеть страданий живых существ, спокойно готовились к убийствам
людей, и все почти признавали в известных случаях убийство, как орудие самозащиты и достижения высшей цели общего
блага, законным и справедливым.
Но мало того, что он сознавал и верил, что, исполняя эти заповеди,
люди достигнут наивысшего доступного им
блага, он сознавал и верил теперь, что всякому
человеку больше нечего делать, как исполнять эти заповеди, что в этом — единственный разумный смысл человеческой жизни, что всякое отступление от этого есть ошибка, тотчас же влекущая за собою наказание.
Только исполняй
люди эти заповеди, и на земле установится Царствие Божие, и
люди получат наибольшее
благо, которое доступно им.
Монархиня презирала и самые дерзкие суждения, когда оные происходили единственно от легкомыслия и не могли иметь вредных следствий для государства: ибо Она знала, что личная безопасность есть первое для
человека благо; и что без нее жизнь наша, среди всех иных способов счастия и наслаждения есть вечное, мучительное беспокойство.
Поразило это самих наших хозяев англичан, и было тут к их старшему Якову Яковлевичу от кого-то слово, что дабы ото всего этого избавиться, надо нас, староверов, прогнать, но как он был
человек благой души, то он этого слова не послушал, а, напротив, призвал меня и Луку Кирилова и говорит:
Человеку кажется, что он желает блага только себе. Но это только кажется: желает в
человеке блага себе тот бог, который живет в человеке. Бог же желает блага всем людям.
Третьи говорят: «Все, что мы знаем о боге, это то, что он дает
людям благо, велит им делать то же, что и он, и потому будем делать то же, что он, — благо людям».
Неточные совпадения
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного господина наставник его всякий день разогнул ему Историю и указал ему в ней два места: в одном, как великие
люди способствовали
благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
Стародум. Слушай, друг мой! Великий государь есть государь премудрый. Его дело показать
людям прямое их
благо. Слава премудрости его та, чтоб править
людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости. Крестьянин, который плоше всех в деревне, выбирается обыкновенно пасти стадо, потому что немного надобно ума пасти скотину. Достойный престола государь стремится возвысить души своих подданных. Мы это видим своими глазами.
— Неужели эти сотни миллионов
людей лишены того лучшего
блага, без которого жизнь не имеет смысла?
Он прошел вдоль почти занятых уже столов, оглядывая гостей. То там, то сям попадались ему самые разнообразные, и старые и молодые, и едва знакомые и близкие
люди. Ни одного не было сердитого и озабоченного лица. Все, казалось, оставили в швейцарской с шапками свои тревоги и заботы и собирались неторопливо пользоваться материальными
благами жизни. Тут был и Свияжский, и Щербацкий, и Неведовский, и старый князь, и Вронский, и Сергей Иваныч.
— Я нахожу, что ты прав отчасти. Разногласие наше заключается в том, что ты ставишь двигателем личный интерес, а я полагаю, что интерес общего
блага должен быть у всякого
человека, стоящего на известной степени образования. Может быть, ты и прав, что желательнее была бы заинтересованная материально деятельность. Вообще ты натура слишком ргіmesautière, [импульсивная,] как говорят Французы; ты хочешь страстной, энергической деятельности или ничего.