Неточные совпадения
«
Да,
да, как это
было? — думал он, вспоминая сон. —
Да, как это
было?
Да! Алабин давал обед в Дармштадте; нет, не в Дармштадте, а что-то американское.
Да, но там Дармштадт
был в Америке.
Да, Алабин давал обед на стеклянных столах,
да, — и столы
пели: Il mio tesoro, [Мое сокровище,] и не Il mio tesoro, a что-то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины», вспоминал он.
«
Да, хорошо
было, очень хорошо.
Много еще там
было отличного,
да не скажешь словами и мыслями даже наяву не выразишь».
«Ах
да!» Он опустил голову, и красивое лицо его приняло тоскливое выражение. «Пойти или не пойти?» говорил он себе. И внутренний голос говорил ему, что ходить не надобно, что кроме фальши тут ничего
быть не может, что поправить, починить их отношения невозможно, потому что невозможно сделать ее опять привлекательною и возбуждающею любовь или его сделать стариком, неспособным любить. Кроме фальши и лжи, ничего не могло выйти теперь; а фальшь и ложь
были противны его натуре.
— Я помню про детей и поэтому всё в мире сделала бы, чтобы спасти их; но я сама не знаю, чем я спасу их: тем ли, что увезу от отца, или тем, что оставлю с развратным отцом, —
да, с развратным отцом… Ну, скажите, после того… что
было, разве возможно нам жить вместе? Разве это возможно? Скажите же, разве это возможно? — повторяла она, возвышая голос. — После того как мой муж, отец моих детей, входит в любовную связь с гувернанткой своих детей…
— Как придется.
Да вот возьми на расходы, — сказал он, подавая десять рублей из бумажника. — Довольно
будет?
—
Да, после. Но мне нужно
было тебя видеть, — сказал Левин, с ненавистью вглядываясь в руку Гриневича.
— Может
быть, и
да, — сказал Левин. — Но всё-таки я любуюсь на твое величие и горжусь, что у меня друг такой великий человек. Однако ты мне не ответил на мой вопрос, — прибавил он, с отчаянным усилием прямо глядя в глаза Облонскому.
— Ну, хорошо, хорошо. Погоди еще, и ты придешь к этому. Хорошо, как у тебя три тысячи десятин в Каразинском уезде,
да такие мускулы,
да свежесть, как у двенадцатилетней девочки, — а придешь и ты к нам.
Да, так о том, что ты спрашивал: перемены нет, но жаль, что ты так давно не
был.
—
Да, но они, Вурст, и Кнауст, и Припасов, ответят вам, что ваше сознание бытия вытекает из совокупности всех ощущений, что это сознание бытия
есть результат ощущений, Вурст даже прямо говорит, что, коль скоро нет ощущения, нет и понятия бытия.
— Может
быть, и нельзя помочь, но я чувствую, особенно в эту минуту — ну
да это другое — я чувствую, что я не могу
быть спокоен.
— С кореньями, знаешь? Потом тюрбо под густым соусом, потом…. ростбифу;
да смотри, чтобы хорош
был.
Да каплунов, что ли, ну и консервов.
Она уже подходила к дверям, когда услыхала его шаги. «Нет! нечестно. Чего мне бояться? Я ничего дурного не сделала. Что
будет, то
будет! Скажу правду.
Да с ним не может
быть неловко. Вот он, сказала она себе, увидав всю его сильную и робкую фигуру с блестящими, устремленными на себя глазами. Она прямо взглянула ему в лицо, как бы умоляя его о пощаде, и подала руку.
— Не скучно, если
есть занятия,
да и с самим собой не скучно, — резко ответил Левин.
—
Да, но спириты говорят: теперь мы не знаем, что это за сила, но сила
есть, и вот при каких условиях она действует. А ученые пускай раскроют, в чем состоит эта сила. Нет, я не вижу, почему это не может
быть новая сила, если она….
Да хоть бы он принц крови
был, моя дочь ни в ком не нуждается!
—
Да,
была причина, почему он мог
быть или особенно счастлив, или особенно несчастлив.
— Может
быть, — сказал Степан Аркадьич. — Что-то мне показалось такое вчера.
Да, если он рано уехал и
был еще не в духе, то это так… Он так давно влюблен, и мне его очень жаль.
— Ваш брат здесь, — сказал он, вставая. — Извините меня, я не узнал вас,
да и наше знакомство
было так коротко, — сказал Вронский, кланяясь, — что вы, верно, не помните меня.
—
Да, я понимаю, что положение его ужасно; виноватому хуже, чем невинному, — сказала она, — если он чувствует, что от вины его всё несчастие. Но как же простить, как мне опять
быть его женою после нее? Мне жить с ним теперь
будет мученье, именно потому, что я люблю свою прошедшую любовь к нему…
— Не знаю, не могу судить… Нет, могу, — сказала Анна, подумав; и, уловив мыслью положение и свесив его на внутренних весах, прибавила: — Нет, могу, могу, могу.
Да, я простила бы. Я не
была бы тою же,
да, но простила бы, и так простила бы, как будто этого не
было, совсем не
было.
«
Да, должно
быть помирились», подумала Анна.
— Она у меня
есть в альбоме, — сказала она, —
да и кстати я покажу моего Сережу, — прибавила она с гордою материнскою улыбкой.
«
Да, что-то чуждое, бесовское и прелестное
есть в ней», сказала себе Кити.
«
Да, что-то
есть во мне противное, отталкивающее,—думал Левин, вышедши от Щербацких и пешком направляясь к брату.
«
Да, она должна
была выбрать его.
—
Да, Киевского
был, — насупившись, сердито говорил Крицкий.
—
Да вот уж второй год. Здоровье их очень плохо стало.
Пьют много, — сказала она.
— Ну, хорошо, хорошо!…
Да что ж ужин? А, вот и он, — проговорил он, увидав лакея с подносом. — Сюда, сюда ставь, — проговорил он сердито и тотчас же взял водку, налил рюмку и жадно
выпил. —
Выпей, хочешь? — обратился он к брату, тотчас же повеселев.
—
Да расскажи мне, что делается в Покровском? Что, дом всё стоит, и березы, и наша классная? А Филипп садовник, неужели жив? Как я помню беседку и диван!
Да смотри же, ничего не переменяй в доме, но скорее женись и опять заведи то же, что
было. Я тогда приеду к тебе, если твоя жена
будет хорошая.
—
Да ты думаешь, она ничего не понимает? — сказал Николай. — Она всё это понимает лучше всех нас. Правда, что
есть в ней что-то хорошее, милое?
И вдруг всплывала радостная мысль: «через два года
буду у меня в стаде две голландки, сама Пава еще может
быть жива, двенадцать молодых Беркутовых дочерей,
да подсыпать на казовый конец этих трех — чудо!» Он опять взялся за книгу.
—
Да разве я не вижу, батюшка? Пора мне господ знать. Сызмальства в господах выросла. Ничего, батюшка.
Было бы здоровье,
да совесть чиста.
—
Да, — продолжала Анна. — Ты знаешь, отчего Кити не приехала обедать? Она ревнует ко мне. Я испортила… я
была причиной того, что бал этот
был для нее мученьем, а не радостью. Но, право, право, я не виновата, или виновата немножко, — сказала она, тонким голосом протянув слово «немножко».
— Ах, Боже мой, это
было бы так глупо! — сказала Анна, и опять густая краска удовольствия выступила на ее лице, когда она услыхала занимавшую ее мысль, выговоренную словами. — Так вот, я и уезжаю, сделав себе врага в Кити, которую я так полюбила. Ах, какая она милая! Но ты поправишь это, Долли?
Да!
«Ах,
да! муж!» Теперь только в первый раз Вронский ясно понял то, что муж
было связанное с нею лицо.
—
Да, всё это кончилось, но всё это и
было не так важно, как мы думали, — отвечала Анна. — Вообще моя belle soeur слишком решительна.
—
Да, это само собой разумеется, — отвечал знаменитый доктор, опять взглянув на часы. — Виноват; что, поставлен ли Яузский мост, или надо всё еще кругом объезжать? — спросил он. — А! поставлен.
Да, ну так я в двадцать минут могу
быть. Так мы говорили, что вопрос так поставлен: поддержать питание и исправить нервы. Одно в связи с другим, надо действовать на обе стороны круга.
Казалось, очень просто
было то, что сказал отец, но Кити при этих словах смешалась и растерялась, как уличенный преступник. «
Да, он всё знает, всё понимает и этими словами говорит мне, что хотя и стыдно, а надо пережить свой стыд». Она не могла собраться с духом ответить что-нибудь. Начала
было и вдруг расплакалась и выбежала из комнаты.
— Ах, не слушал бы! — мрачно проговорил князь, вставая с кресла и как бы желая уйти, но останавливаясь в дверях. — Законы
есть, матушка, и если ты уж вызвала меня на это, то я тебе скажу, кто виноват во всем: ты и ты, одна ты. Законы против таких молодчиков всегда
были и
есть! Да-с, если бы не
было того, чего не должно
было быть, я — старик, но я бы поставил его на барьер, этого франта.
Да, а теперь и лечите, возите к себе этих шарлатанов.
—
Да, вы представьте себе, если она отказала Левину, — а она бы не отказала ему, если б не
было того, я знаю… И потом этот так ужасно обманул ее.
—
Да кто же тебе это сказал? Никто этого не говорил. Я уверена, что он
был влюблен в тебя и остался влюблен, но…
—
Да какие же могут
быть у тебя гадкие мысли? — спросила Долли улыбаясь.
— Ну
да, всё мне представляется в самом грубом, гадком виде, — продолжала она. — Это моя болезнь Может
быть, это пройдет…
— Это надо рассказать вам. Я
был занят, и чем? Даю вам это из ста, из тысячи… не угадаете. Я мирил мужа с оскорбителем его жены.
Да, право!
—
Да что же? У Гримма
есть басня: человек без тени, человек лишен тени. И это ему наказанье за что-то. Я никогда не мог понять, в чем наказанье. Но женщине должно
быть неприятно без тени.
Мало того, по тону ее он видел, что она и не смущалась этим, а прямо как бы говорила ему:
да, закрыта, и это так должно
быть и
будет вперед.
Да, и эта одна рука, которая
будет всегда моею, — рука моего сообщника.
Левин сердито махнул рукой, пошел к амбарам взглянуть овес и вернулся к конюшне. Овес еще не испортился. Но рабочие пересыпали его лопатами, тогда как можно
было спустить его прямо в нижний амбар, и, распорядившись этим и оторвав отсюда двух рабочих для посева клевера, Левин успокоился от досады на приказчика.
Да и день
был так хорош, что нельзя
было сердиться.
— Прикупим.
Да ведь я знаю, — прибавил он смеясь, — вы всё поменьше
да похуже; но я нынешний год уж не дам вам по-своему делать. Всё
буду сам.