Неточные совпадения
Уже с девяти часов начали подходить из Кронштадта шлюпки с провожавшими, и в десять часов показался дымок парохода, шедшего из Петербурга. Вот ближе, ближе — и с корвета простыми
глазами можно было увидать пестреющие яркие пятна дамских туалетов и темные костюмы мужчин.
Глаза моряков впились в пароход: едут ли все те, которые обещали?
Стоя на корме, Володя еще долго не спускал
глаз с парохода и несколько времени еще видел своих. Наконец, все лица слились в какие-то пятна, и самый пароход все делался меньше и меньше. Корвет
уже шел полным ходом, приближаясь к большому рейду.
Сперва они подошли к кадке с водой [Кадка с водой стоит для курильщиков нижних чинов. Курить можно только у кадки.] и, вынув из штанов свои трубчонки и набив их махоркой, молча и неистово сделали несколько затяжек, и
уж после того Никифоров, подмигнув
глазом, произнес...
Володя не спускал
глаз с мачты. У него теперь в руках был бинокль, и он мог
уже разглядеть эти истомленные, страдальческие лица, эти зацепеневшие на вантах фигуры, эти протянутые руки. Всех было человек двадцать.
В самом деле, чистота везде была образцовая. Даже эта оскорбляющая морской
глаз старшего офицера «деревня» — как называл он бак, где находились быки, бараны, свиньи и различная птица в клетках, — была доведена до возможной степени чистоты. Везде лежали чистые подстилки, и стараниями матросов четыре уцелевших еще быка (один
уже был убит и съеден командой и офицерами), бараны и даже свиньи имели вполне приличный вид, достойный пассажиров такого образцового военного судна, как «Коршун».
В этой борьбе прошел час, другой, третий… Эти часы казались веками. Наконец ураган стал стихать, вернее, корвет все более и более удалялся от него. Страшное облако, в середине которого виднелось синее небо, которое моряки называют «
глазом бури», значительно удалилось… Гром
уже грохотал в стороне, и молния сверкала не над «Коршуном». Волны были меньше.
И доктор и Ашанин обратили невольное внимание на малайца. Он вдруг как-то молитвенно сложил свои руки у груди, устремив почтительный взгляд на воду. Наши путешественники взглянули в ту сторону и совсем близко увидели на поверхности воды большую голову каймана со светящимися
глазами, плывшего не спеша к берегу… Через минуту он нырнул и выплыл
уже значительно впереди. Чем ближе приближалась шлюпка к городу, тем чаще встречались эти гады.
В усталом мозгу Володи бродили неясные, бессвязные мысли. И Петербург, и ураган, и катание в парке, и крокодил — все как-то перепуталось. Ему хотелось вспомнить маленькую квартиру на Офицерской: как-то там поживают?.. Здоровы ли все? — но голова его не слушала,
глаза точно сквозь дымку смотрели через полог, и Володя через минуту
уже спал крепким сном.
— Будь это с другим капитаном, я, братцы, чарок десять выдул бы, — хвалился Ковшиков потом на баке. — Небось не смотрел бы этому винцу в
глаза. А главная причина — не хотел огорчать нашего голубя…
Уж очень он добер до нашего брата… И ведь пришло же в голову чем пронять!.. Поди ж ты… Я, братцы, полагал, что по крайней мере в карцырь посадит на хлеб, на воду да прикажет не берег не пускать, а он что выдумал?!. Первый раз, братцы, такое наказание вижу!
Хотя все и обозвали Кошкина «ретроградом», которому место не в русском флоте, а где-нибудь в турецкой или персидской армии, тем не менее он ожесточенно отстаивал занятое им положение «блюстителя закона» и ничего более. Оба спорщика были похожи на расходившихся петухов. Оба
уже угостили друг друга язвительными эпитетами, и спор грозил перейти в ссору, когда черный, как жук, Иволгин, с маленькими на смешливыми
глазами на подвижном нервном лице, проговорил...
— Желторожие какие… И
глаза у их
узкие… И шельмоватый народ, должно быть…
— Есть! — отвечал
уже на ходу боцман Федотов, несшийся на рысях к старшему офицеру и выпучивший вопросительно
глаза, когда остановился перед мостиком.
Цепко ухватившись за румпель руля, Лопатин с напряженным вниманием, прерывисто дыша, смотрит перед собой, направляя баркас в разрез волне. Подавшись всем корпусом вперед, точно этим положением ускорялось движение шлюпки, он всей фигурой своей и возбужденным лицом с лихорадочно блестевшими
глазами олицетворял нетерпение. Он обернулся: корвет
уже казался маленьким суденышком, точно от него отделяло необыкновенно большое пространство, а не верста или полторы. Он взглянул на компас и умоляющим голосом произнес...
Толпа любопытных канаков
уже собралась на пристани, когда из катера и вельбота вышли русские офицеры в шитых мундирах, в саблях и треуголках на голове. И мужчины и женщины глазели на прибывших во все
глаза, видимо восхищаясь блеском мундиров, а мальчишки просто-таки без церемонии трогали сабли и улыбались при этом своими добродушными ласковыми
глазами.
Опять жидко задребезжал барабан при появлении на крыльце наших офицеров, опять десятка два солдат гавайской армии взяли ружья «на караул». Проходя по двору, Ашанин обернулся и увидал на балконе их величества
уже в домашних костюмах: король был во всем белом, а королева в капоте из какой-то легкой ткани. Оба они провожали любопытными
глазами гостей далекого Севера и оба приветливо улыбались и кивнули головами Ашанину, который в свою очередь, сняв шляпу, поклонился.
Долго еще смотрели моряки на этот городок.
Уже корвет вышел из лагуны и, застопорив машину, оделся всеми парусами и под брамсельным ветерком, слегка накренившись, пошел по Тихому океану, взяв курс по направлению южных островов Японии, а матросы все еще нет-нет да и оторвутся от утренней чистки, чтобы еще раз взглянуть на приютившийся под склонами городок… Вот он уменьшается, пропадает из
глаз и на горизонте только виднеется серое пятно острова.
До адмиральского корвета
уже было недалеко, и зоркие
глаза капитана и старшего офицера меряют расстояние, отделяющее «Коршун» от адмиральского корвета.
— Не жалейте эпитетов, Степан Васильевич: самодур — слабо…
Уж лучше скажите, что он антихрист, что ли, за то, что не дает вам покойной вахты! — отозвался со смехом Лопатин, и в его веселых
глазах искрилась чуть заметная насмешливая улыбка.
— Ну, теперь «Витязю»
уж нельзя скрыться! — сказал капитан Лопатину, когда тот в четыре часа утра вступил на вахту. — А все-таки вы, Василий Васильевич, следите в оба
глаза за движениями адмирала.
Ашанин благоразумно молчал, понимая, что говорить в эти минуты что-нибудь адмиралу было бы бесполезно. И он тоскливо думал, что теперь
уж все кончено: он не останется на «Коршуне» и не вернется в Россию вместе с Василием Федоровичем. Примолк и адмирал и смотрел в упор на серьезное и печальное лицо молодого человека. И гнев его, казалось, начинал проходить, в
глазах уже не было молний.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя
уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает
глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Хлестаков. Я, признаюсь, рад, что вы одного мнения со мною. Меня, конечно, назовут странным, но
уж у меня такой характер. (Глядя в
глаза ему, говорит про себя.)А попрошу-ка я у этого почтмейстера взаймы! (Вслух.)Какой странный со мною случай: в дороге совершенно издержался. Не можете ли вы мне дать триста рублей взаймы?
Постой!
уж скоро странничек // Доскажет быль афонскую, // Как турка взбунтовавшихся // Монахов в море гнал, // Как шли покорно иноки // И погибали сотнями — // Услышишь шепот ужаса, // Увидишь ряд испуганных, // Слезами полных
глаз!
Крестьяне речь ту слушали, // Поддакивали барину. // Павлуша что-то в книжечку // Хотел
уже писать. // Да выискался пьяненький // Мужик, — он против барина // На животе лежал, // В
глаза ему поглядывал, // Помалчивал — да вдруг // Как вскочит! Прямо к барину — // Хвать карандаш из рук! // — Постой, башка порожняя! // Шальных вестей, бессовестных // Про нас не разноси! // Чему ты позавидовал! // Что веселится бедная // Крестьянская душа?
Г-жа Простакова. На него, мой батюшка, находит такой, по-здешнему сказать, столбняк. Ино — гда, выпуча
глаза, стоит битый час как вкопанный.
Уж чего — то я с ним не делала; чего только он у меня не вытерпел! Ничем не проймешь. Ежели столбняк и попройдет, то занесет, мой батюшка, такую дичь, что у Бога просишь опять столбняка.