Неточные совпадения
Рояль этот,
как я
узнал после,
был подарен Балалайкину одним
не — состоятельным должником в благодарность за содействие к сокрытию имущества, и Балалайкин, в свободное от лжесвидетельств время, подбирал на нем музыку куплетов, сочиняемых им для театра Егарева.
— Отлично — что и говорить! Да, брат, изумительный
был человек этот маститый историк: и науку и свистопляску — все понимал! А историю русскую
как знал — даже поверить трудно! Начнет, бывало, рассказывать,
как Мстиславы с Ростиславами дрались, — ну, точно сам очевидцем
был! И что в нем особенно дорого
было: ни на чью сторону
не норовил! Мне, говорит, все одно: Мстислав ли Ростислава, или Ростислав Мстислава побил, потому что для меня что историей заниматься, что бирюльки таскать — все единственно!
Итак, подлог обнаружился, и я должен
был оставить государственную службу навсегда.
Не будь этого — кто
знает,
какая перспектива ожидала меня в будущем! Ломоносов
был простой рыбак, а умер статским советником! Но так
как судьба
не допустила меня до высших должностей, то я решился сделаться тапером. В этом звании я
узнал мою Мальхен, я
узнал вас, господа, и это одно услаждает горечь моих воспоминаний. Вот в этом самом зале, на том самом месте, где ныне стоит рояль господина Балалайкина…"
— Да, это он, — ответил Очищенный, — и он всегда так поступает. Сначала предложит себя в руководители, потом обыграет по маленькой, и под конец — предаст! Ах, господа, господа! мало вас, должно
быть, учили;
не знаете вы,
как осторожно следует в таких делах поступать!
— То, да
не то. В сущности-то оно, конечно, так, да
как ты прямо-то это выскажешь? Нельзя, мой друг, прямо сказать — перед иностранцами нехорошо
будет — обстановочку надо придумать. Кругленько эту мысль выразить. Чтобы и ослушник
знал, что его по голове
не погладят, да и принуждения чтобы заметно
не было. Чтобы, значит, без приказов, а так, будто всякий сам от себя благопристойность соблюдает.
— Позвольте вам доложить, — возразил Прудентов, — зачем нам история? Где, в
каких историях мы полезных для себя указаний искать
будем? Ежели теперича взять римскую или греческую историю, так у нас ключ от тогдашней благопристойности потерян, и подлинно ли
была там благопристойность — ничего мы этого
не знаем. Судя же по тому, что в учебниках об тогдашних временах повествуется, так все эти греки да римляне больше безначалием, нежели благопристойностью занимались.
— А я-с — во время пожара на дворе в корзинке найден
был. И так
как пожар произошел 2-го мая, в день Афанасия Великого, то покойный частный пристав, Семен Иваныч, и назвал меня, в честь святого — Афанасием, а в свою честь — Семенычем. Обо мне даже дело в консистории
было: следует ли, значит, меня крестить? однако решили:
не следует. Так что я доподлинно и
не знаю, крещеный ли я.
— Всего вдоволь. И все втуне, все равно
как у нас богатства в недрах земли. И много, да приступиться
не знаем. Так и они. Осетрины
не едят, сардинок
не едят, а вот змеи, скорпионы, летучие мыши — это у них первое лакомство!
— А я об чем же говорю! Почему?
как? Ежели
есть причина — любопытствуйте! а коли нет причины… право, уж и
не знаю! Ведь я это
не от себя… мне что! По-моему, чем больше любопытствующих, тем лучше! Но времена нынче… и притом Вздошников!
Он имел доброе сердце и просвещенный ум, но
был беден и дорожил жалованьем. Впоследствии мы
узнали, что и у исправника, и у его помощника тоже
были добрые сердца и просвещенные умы, но и они дорожили жалованьем. И все корчевские чиновники вообще. Добрые сердца говорили им: оставь! а жалованье подсказывало:
как бы чего из этого
не вышло!
Начался заправский допрос.
Какие песни, сказки; нет ли слепенького певца… Куда бы он привел нас —
не знаю.
Быть может, к вопросу о недостаточном вознаграждении труда или к вопросу о накоплении и распределении богатств, а там, полегоньку да помаленьку, и прямо на край бездны. Но гороховое пальто и на этот раз
не оставило нас.
Дальнейшая очередь
была за мной. Но только что я приступил к чтению"Исторической догадки": Кто
были родители камаринского мужика? —
как послышался стук в наружную дверь. Сначала стучали легко, потом сильнее и сильнее, так что я, переполошенный, отворил окно, чтоб
узнать, в чем дело. Но в ту самую минуту,
как я оперся на подоконник, кто-то снаружи вцепился в мои руки и сжал их
как в клещах. И в то же время, едва
не сбив меня с ног, в окно вскочил мужчина в кепи и при шашке.
Но, кроме того, даже вызванные защитой головастики — и те свидетельствуют, что еще задолго до исчезновения пискареи у них уже
были шумные сходки, на которых потрясались основы и произносились пропаганды и превратные толкования; а лягушка, видевшая в лугу вола, прямо показывает, что
не только
знает о сходках, но и сама
не раз тайно, залегши в грязь, на них присутствовала и слышала собственными ушами,
как однажды
было решено: в уху
не идти.
Иван Иваныч. Ежели приятнее в пруде — ступайте в пруд… Но ежели бы вам
было приятнее возвратиться в реку — скажите!
не стесняйтесь. (Головастики молчат.) Стало
быть, в пруде лучше? Так я и
знал. Господин судебный пристав! оберите их и водворите в пруде… Это суд распоряжение делает, а
как об этом другие прочие думают — пускай при них и останется!
Пользуясь этою передышкой, я сел на дальнюю лавку и задремал. Сначала видел во сне"долину Кашемира", потом — "розу Гюллистана", потом — "груди твои,
как два белых козленка", потом — приехал будто бы я в Весьегонск и
не знаю, куда оттуда бежать, в Устюжну или в Череповец… И вдруг меня кольнуло. Открываю глаза, смотрю… Стыд!!
Не бичующий и даже
не укоряющий, а только
как бы недоумевающий. Но одного этого"недоумения"
было достаточно, чтоб мне сделалось невыносимо жутко.
Неточные совпадения
Купцы. Так уж сделайте такую милость, ваше сиятельство. Если уже вы, то
есть,
не поможете в нашей просьбе, то уж
не знаем,
как и
быть: просто хоть в петлю полезай.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул!
какого туману напустил! разбери кто хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что
будет, то
будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Хлестаков. Черт его
знает, что такое, только
не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (
Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят! И челюсти заболят, если съешь один такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно
как деревянная кора, ничем вытащить нельзя; и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше ничего нет?
Да объяви всем, чтоб
знали: что вот, дискать,
какую честь бог послал городничему, — что выдает дочь свою
не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на свете еще
не было, что может все сделать, все, все, все!
Анна Андреевна. Ну что ты? к чему? зачем? Что за ветреность такая! Вдруг вбежала,
как угорелая кошка. Ну что ты нашла такого удивительного? Ну что тебе вздумалось? Право,
как дитя какое-нибудь трехлетнее.
Не похоже,
не похоже, совершенно
не похоже на то, чтобы ей
было восемнадцать лет. Я
не знаю, когда ты
будешь благоразумнее, когда ты
будешь вести себя,
как прилично благовоспитанной девице; когда ты
будешь знать, что такое хорошие правила и солидность в поступках.