Неточные совпадения
— Одно слово: Изюм! Только назови, всякий поймет! Да ведь
кому у нас понимать-то! вы
вот что мне скажите!
Кому понимать-то!
— А уж ежели, — продолжал между тем Прокоп, — ты от этих прожектов запьешь, так, значит, линия такая тебе вышла. Оно, по правде сказать, трудно и не запить. Все бить да сечь, да стрелять… коли у
кого чувствительное сердце — ну просто невозможно не запить! Ну, а ежели
кто закалился —
вот как я, например, — так ничего. Большую даже пользу нахожу. Светлые мысли есть ей-богу!
И проходят таким образом часы за часами спокойно, безмятежно, даже почти весело! Все бы ходил да мечтал, а о чем бы мечтал — и сам не знаешь!
Вот, кажется, сейчас чему-то блаженно улыбался, по поводу чего-то шевелил губами, а через мгновенье — смотришь, забыл! Да и
кто знает? может быть, оно и хорошо, что забыл…
—
Вот тоже: какой-то „английский писатель Стуарт“… черт его знает,
кто он таков! Ну, да и Токевиль… воля твоя, а вряд ли он так говорил!
— И
кто же бы на моем месте не сделал этого! — бормотал он, —
кто бы свое упустил! Хоть бы эта самая Машка или Дашка — ну, разве они не воспользовались бы? А ведь они, по настоящему-то, даже и сказать не могут, зачем им деньги нужны!
Вот мне, например… ну, я… что бы, например… ну, пятьдесят бы стипендий пожертвовал… Театр там"Буфф", что ли… тьфу! А им на что? Так, жадность одна!
— Ну, хорошо. Положим. Поддели вы меня — это так. Ходите вы, шатуны, по улицам и примечаете, не сблудил ли
кто, — это уж хлеб такой нынче у вас завелся. Я
вот тебя в глаза никогда не видал, а ты мной здесь орудуешь. Так дери же, братец, ты с меня по-божески, а не так, как разбойники на больших дорогах грабят! Не все же по семи шкур драть, а ты пожалей! Ну, согласен на десяти тысячах помириться? Сказывай! сейчас и деньги на стол выложу!
— Да, брат, везде прогресс! не прежнее нынче время! Поди-ка ты нынче в половые —
кто на тебя как на деятеля взглянет! Нет! нынче
вот земство, суды, свобода книгопечатания… вон оно куда пошло!
— Все прежде бывало, вашество! — ораторствовал он, — и говядина была, и повара были, и погреба с винами у каждого были,
кто мало-мальски не свиньей жил! Прежде, бывало, ростбиф-то
вот какой подадут (Прокоп расставил руки во всю ширину), а нынче, ежели повар тебе беф-брезе изготовит — и то спасибо скажи! Батюшка-покойник без стерляжьей-то ухи за стол не саживался, а мне и с окуньком подадут — нахвалиться не могу!
— Я…
вот с ним… — лениво пробормотал он, как бы не отдавая даже себе отчета, от
кого или от чего он является делегатом.
— Нет, брат, уж припоминать так припоминать! Карту-то насчет трактирных заведений
кто составлял? а? Ан карта-то, брат, —
вот она! (Прокоп хлопнул рукой по боковому карману сюртука.)
— Нечего тут"не думай"! Я и то не думаю. А по-моему: вместе блудили, вместе и отвечать следует, а не отлынивать! Я виноват! скажите на милость! А
кто меня на эти дела натравливал!
Кто меня на дорогу-то на эту поставил! Нет, брат, я сам с усам! Карта-то —
вот она!
— И я, братец, не знаю, да
кто же знает нынче!
Вот приступлю — и буду знать. И зачем мне знать, коли мне незачем! Жид-то пархатый — ты думаешь, он лучше меня знает! Нет, он тоже, брат, швах по этой части!
Вот подходцы он знает — это так! На это он мастер! В такую, брат, помойную яму с головой окунется, какая нам с тобой и во сне не приснится!
Ты
вот шутишь, говоришь, что я разоряю, а
кого разоряю-то я?
Неточные совпадения
Запиши всех,
кто только ходил бить челом на меня, и
вот этих больше всего писак, писак, которые закручивали им просьбы.
Городничий. Это бы еще ничего, — инкогнито проклятое! Вдруг заглянет: «А, вы здесь, голубчик! А
кто, скажет, здесь судья?» — «Ляпкин-Тяпкин». — «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! А
кто попечитель богоугодных заведений?» — «Земляника». — «А подать сюда Землянику!»
Вот что худо!
Аммос Федорович (в сторону).
Вот выкинет штуку, когда в самом деле сделается генералом!
Вот уж
кому пристало генеральство, как корове седло! Ну, брат, нет, до этого еще далека песня. Тут и почище тебя есть, а до сих пор еще не генералы.
Бобчинский (Добчинскому).
Вот это, Петр Иванович, человек-то!
Вот оно, что значит человек! В жисть не был в присутствии такой важной персоны, чуть не умер со страху. Как вы думаете, Петр Иванович,
кто он такой в рассуждении чина?
Аммос Федорович. А я на этот счет покоен. В самом деле,
кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не будет рад. Я
вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.