Неточные совпадения
После этого мы как-то не часто виделись. Пушкин кружился в большом свете, а я был как можно подальше от него. Летом маневры и другие служебные
занятия увлекали меня из Петербурга. Все это, однако, не мешало нам, при всякой возможности встречаться с
прежней дружбой и радоваться нашим встречам у лицейской братии, которой уже немного оставалось в Петербурге; большею частью свидания мои с Пушкиным были у домоседа Дельвига.
С лишним месяц, как я переселился к Ивашеву, — хозяева мои необыкновенно добры ко мне, сколько возможно успокаивают меня; я совершенно без забот насчет житейских ежедневных нужд, но все не в своей тарелке;
занятия не приходят в порядок; задумываюсь без мысли и не могу поймать
прежнего моего веселого расположения духа.
Вот ты пишешь, что моя любовь для тебя все заменила, что даже все твои
прежние занятия теперь должны остаться без применения; а я спрашиваю себя, может ли мужчина жить одною любовью?
"Порфирородные"-то ушли, а восточные римляне и при"Мохамедовых сынах"остались при
прежних занятиях, с тем лишь изменением, что уж не"багрянородные", а Мохамедовы сыны мужей обратили в рабство, а жен и дев (которые получше) разобрали по рукам.
Неточные совпадения
…Круг молодых людей — составившийся около Огарева, не был наш
прежний круг. Только двое из старых друзей, кроме нас, были налицо. Тон, интересы,
занятия — все изменилось. Друзья Станкевича были на первом плане; Бакунин и Белинский стояли в их главе, каждый с томом Гегелевой философии в руках и с юношеской нетерпимостью, без которой нет кровных, страстных убеждений.
Я не мог обратиться вдруг к
прежним своим
занятиям и игрушкам, я считал уже себя устаревшим для них.
Миницкие не замедлили приехать и привезти с собою двух старших дочерей. Мы с сестрицей любили их, очень им обрадовались, и у нас опять составились и
прежние игры, и
прежние чтения. С утра до вечера мы были неразлучны с сестрой, потому все комнатные наши
занятия и забавы были у нас общие.
«
Занятия мои, — продолжал он далее, — идут по-прежнему: я скоро буду брать уроки из итальянского языка и эстетики, которой будет учить меня профессор Шевырев [Шевырев Степан Петрович (1806—1864) — профессор литературы в Московском университете, критик и поэт.
Один механизм письма чего стоит: он успокоит, расхолодит, расшевелит во мне
прежние авторские привычки, обратит мои воспоминания и больные мечты в дело, в
занятие…