Неточные совпадения
Петра Михайлыча знали не только в городе и уезде, но, я думаю, и в половине губернии: каждый
день, часов в семь утра, он выходил из
дома за припасами на рынок и имел, при этом случае, привычку поговорить со встречным и поперечным. Проходя, например, мимо полуразвалившегося домишка соседки-мещанки, в котором из волокового окна [Волоковое окно — маленькое задвижное оконце, прорубавшееся в избах старинной постройки в боковых стенах.] выглядывала голова хозяйки, повязанная платком, он говорил...
Лишившись жены, Петр Михайлыч не в состоянии был расстаться с Настенькой и вырастил ее
дома. Ребенком она была страшная шалунья: целые
дни бегала в саду, рылась в песке, загорала, как только может загореть брюнеточка, прикармливала с реки гусей и бегала даже с мещанскими мальчиками в лошадки. Ходившая каждый
день на двор к Петру Михайлычу нищая, встречая ее, всегда говорила...
«Как этот гордый и великий человек (в последнем она тоже не сомневалась), этот гордый человек так мелочен, что в восторге от приглашения какого-нибудь глупого, напыщенного генеральского
дома?» — думала она и дала себе слово показывать ему невниманье и презренье, что, может быть, и исполнила бы, если б Калинович показал хотя маленькое раскаяние и сознание своей вины; но он, напротив, сам еще больше надулся и в продолжение целого
дня не отнесся к Настеньке ни словом, ни взглядом, понятным для нее, и принял тот холодно-вежливый тон, которого она больше всего боялась и не любила в нем.
Зная щепетильность Петербурга в этом отношении, он решился лучше просидеть
дома, пока не будет готово заказанное платье у Шармера, которое, наконец, на четвертый
день было принесено благороднейшей наружности подмастерьем.
Кроме того, у немца было несколько родственных и семейных
домов, куда он ходил на вечера, и на другой
день всегда оставался очень этим доволен.
Герой мой нигде, кроме
дома, не обедал и очень хорошо знал, что Настенька прождет его целый
день и будет беспокоиться; однако, и сам не зная для чего, согласился.
Теперь вот рекрутское присутствие открыло уже свои действия, и не угодно ли будет полюбопытствовать: целые вороха вот тут, на столе, вы увидите просьб от казенных мужиков на разного рода злоупотребления ихнего начальства, и в то же время ничего невозможно сделать, а самому себе повредить можно; теперь вот с неделю, как приехал флигель-адъютант, непосредственный всего этого наблюдатель, и, как я уже слышал, третий
день совершенно поселился в
доме господина управляющего и изволит там с его супругой, что ли, заниматься музыкой.
Но, так как из слов его видно, что у него обобран весь скот и, наконец, в
деле есть просьбы крестьян на стеснительные и разорительные действия наследников, то обстоятельство это подлежит особому исследованию — и виновных подвергнуть строжайшей ответственности, потому что усилие их представить недальнего человека за сумасшедшего, с тем чтоб засадить его в
дом умалишенных и самим между тем расхищать и разорять его достояние, по-моему, поступок, совершенно равносильный воровству, посягательству на жизнь и даже грабежу.
В прежние времена не было бы никакого сомнения, что
дело это останется за купцом Михайлом Трофимовым Папушкиным, который до того был дружен с
домом начальника губернии, что в некоторые
дни губернаторша, не кончивши еще своего туалета, никого из дам не принимала, а Мишка Папушкин сидел у ней в это время в будуаре, потому что привез ей в подарок серебряный сервиз, — тот самый Мишка Трофимов, который еще лет десять назад был ничтожный дровяной торговец и которого мы видели в потертой чуйке, ехавшего в Москву с Калиновичем.
На другом конце
дома падал на мостовую свет из наугольной и единственной комнаты, где Полина, никуда не выезжавшая в последнее время, проводила целые
дни.
«По почерку вы узнаете, кто это пишет. Через несколько
дней вы можете увидеть меня на вашей сцене — и, бога ради, не обнаружьте ни словом, ни взглядом, что вы меня знаете; иначе я не выдержу себя; но если хотите меня видеть, то приезжайте послезавтра в какой-то ваш глухой переулок, где я остановлюсь в
доме Коркина. О, как я хочу сказать вам многое, многое!.. Ваша…»
— Ты все это уложи, выбери
день, когда его
дома не будет, пошли за наемными лошадьми и поезжай… всего какие-нибудь полчаса времени на это надо.
Неточные совпадения
Квартальный. Прохоров в частном
доме, да только к
делу не может быть употреблен.
А
день сегодня праздничный, // Куда пропал народ?..» // Идут селом — на улице // Одни ребята малые, // В
домах — старухи старые, // А то и вовсе заперты // Калитки на замок.
В канаве бабы ссорятся, // Одна кричит: «Домой идти // Тошнее, чем на каторгу!» // Другая: — Врешь, в моем
дому // Похуже твоего! // Мне старший зять ребро сломал, // Середний зять клубок украл, // Клубок плевок, да
дело в том — // Полтинник был замотан в нем, // А младший зять все нож берет, // Того гляди убьет, убьет!..
Краса и гордость русская, // Белели церкви Божии // По горкам, по холмам, // И с ними в славе спорили // Дворянские
дома. //
Дома с оранжереями, // С китайскими беседками // И с английскими парками; // На каждом флаг играл, // Играл-манил приветливо, // Гостеприимство русское // И ласку обещал. // Французу не привидится // Во сне, какие праздники, // Не
день, не два — по месяцу // Мы задавали тут. // Свои индейки жирные, // Свои наливки сочные, // Свои актеры, музыка, // Прислуги — целый полк!
Идем по
делу важному: // У нас забота есть, // Такая ли заботушка, // Что из
домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды.