Неточные совпадения
Вся картина, которая рождается при этом
в воображении автора, носит на себе чисто уж исторический характер: от деревянного, во вкусе
итальянских вилл, дома остались теперь одни только развалины; вместо сада,
в котором некогда были и подстриженные деревья, и гладко убитые дорожки, вам представляются группы бестолково растущих деревьев;
в левой стороне сада, самой поэтической, где прежде устроен был «Парнас»,
в последнее время один аферист построил винный завод; но и аферист уж этот лопнул, и завод его стоял без окон и без дверей — словом, все, что было делом рук человеческих,
в настоящее время или полуразрушилось, или совершенно было уничтожено, и один только созданный богом вид на подгородное озеро, на самый городок, на идущие по другую сторону озера луга, — на которых, говорят, охотился Шемяка, — оставался по-прежнему прелестен.
« Занятия мои, — продолжал он далее, — идут по-прежнему: я скоро буду брать уроки из
итальянского языка и эстетики, которой будет учить меня профессор Шевырев [Шевырев Степан Петрович (1806—1864) — профессор литературы
в Московском университете, критик и поэт.
Все переходили по недоделанному полу
в комнату Мари, которая оказалась очень хорошенькой комнатой, довольно большою, с
итальянским окном, выходившим на сток двух рек; из него по обе стороны виднелись и суда, и мачты, и паруса, и плашкотный мост, и наконец противоположный берег, на склоне которого размещался монастырь, окаймленный оградою с стоявшими при ней угловыми башнями, крытыми черепицею, далее за оградой кельи и службы, тоже крытые черепицей, и среди их церкви и колокольни с серебряными главами и крестами.
— «О, вижу ясно, что у тебя
в гостях была царица Маб!» — все тут же единогласно согласились, что они такого Меркуцио не видывали и не увидят никогда. Грустный Неведомов читал Лоренцо грустно, но с большим толком, и все поднимал глаза к небу. Замин, взявший на себя роль Капулетти, говорил каким-то гортанным старческим голосом: «Привет вам, дорогие гости!» — и больше походил на мужицкого старосту, чем на
итальянского патриция.
—
В пятницу-с я был
в театре, прослушал божественную Бозио [Бозио Ангелина (1824—1859) —
итальянская певица, умершая во время гастролей
в России от воспаления легких.] и думал вас там встретить, — начал он.
Через полчаса Мари с Вихровым отправились
в наемной карете
в оперу. Давали «Норму» [«Норма» — опера
итальянского композитора Винченцо Беллини (1802—1835); впервые поставлена
в 1831 году.]. Вихров всегда восхищался этой оперой. Мари тоже. С первого удара смычка они оба погрузились
в полное упоение.
Неточные совпадения
Вронский с Анною три месяца уже путешествовали вместе по Европе. Они объездили Венецию, Рим, Неаполь и только что приехали
в небольшой
итальянский город, где хотели поселиться на некоторое время.
Но без этого занятия жизнь его и Анны, удивлявшейся его разочарованию, показалась ему так скучна
в итальянском городе, палаццо вдруг стал так очевидно стар и грязен, так неприятно пригляделись пятна на гардинах, трещины на полах, отбитая штукатурка на карнизах и так скучен стал всё один и тот же Голенищев,
итальянский профессор и Немец-путешественник, что надо было переменить жизнь.
Избранная Вронским роль с переездом
в палаццо удалась совершенно, и, познакомившись чрез посредство Голенищева с некоторыми интересными лицами, первое время он был спокоен. Он писал под руководством
итальянского профессора живописи этюды с натуры и занимался средневековою
итальянскою жизнью. Средневековая
итальянская жизнь
в последнее время так прельстила Вронского, что он даже шляпу и плед через плечо стал носить по-средневековски, что очень шло к нему.
Алексей Александрович после встречи у себя на крыльце с Вронским поехал, как и намерен был,
в итальянскую оперу.
Более всех других родов ему нравился французский грациозный и эффектный, и
в таком роде он начал писать портрет Анны
в итальянском костюме, и портрет этот казался ему и всем, кто его видел, очень удачным.