Неточные совпадения
Михайло Борисович как будто бы
богу даже желал льстить и хотел в храме его
быть приятным ему…
— И поверь ты, друг мой, — продолжала Марья Васильевна каким-то уже строгим и внушительным голосом, — пока ты не
будешь веровать в
бога, никогда и ни в чем тебе не
будет счастья в жизни.
— Я, когда награжден
был сим крестом, — продолжал он, указывая с гордостью на своего Владимира: — приезжаю тогда благодарить генерал-губернатора, всплакал от полноты чувств, — ей-богу!
Ну, и меня тоже иногда княгиня оставляла, так страсти господни сидеть за столом
было — ей-богу!..
Родившись и воспитавшись в строго нравственном семействе, княгиня, по своим понятиям,
была совершенно противоположна Елене: она самым искренним образом верила в
бога, боялась черта и грехов, бесконечно уважала пасторов; о каких-либо протестующих и отвергающих что-либо мыслях княгиня и не слыхала в доме родительском ни от кого; из бывавших у них в гостях молодых горных офицеров тоже никто ей не говорил ничего подобного (во время девичества княгини отрицающие идеи не коснулись еще наших военных ведомств): и вдруг она вышла замуж за князя, который на другой же день их брака начал ей читать оду Пушкина о свободе […ода Пушкина о свободе — ода «Вольность», написанная в 1817 году и распространившаяся вскоре в множестве списков.
Будь князь понастойчивей, он, может
быть, успел бы втолковать ей и привить свои убеждения, или, по крайней мере, она стала бы притворяться, что разделяет их; но князь, как и с большей частью молодых людей это бывает, сразу же разочаровался в своей супруге, отвернулся от нее умственно и не стал ни слова с ней говорить о том, что составляло его
суть, так что с этой стороны княгиня почти не знала его и видела только, что он знакомится с какими-то странными людьми и
бог знает какие иногда странные вещи говорит.
— Вы боитесь огласки, которая, вероятно, и без того
есть, — сказала княгиня, — а вам не жаль видеть
бог знает какие мои страдания!
— Да!.. Так называемой брачной верности они
бог знает какое значение придают; я совершенно согласен, что брак
есть весьма почтенный акт, потому что в нем нарождается будущее человечество, но что же в нем священного-то и таинственного?
— Но где же может
быть князь? — спросила Елизавета Петровна, все более и более приходя в досаду на то, что Марфуша не застала князя дома: теперь он письмо получит, а приглашение, которое поручила ему Елизавета Петровна передать от себя, не услышит и потому
бог знает чем все может кончиться.
—
Бога ради, мой милый, поезжай скорее!.. — умоляла она его, и голос ее, вероятно, до такой степени
был трогателен, что извозчик что
есть духу начал гнать лошадь.
— Конечно, любит! — подхватила Елена. — И прямое доказательство тому
есть: она
бог знает какое для него имеет значение, а я — никакого.
— Я направлю его к
богу и
буду просить у него смерти, — отвечала княгиня.
Для этого рода деятельности барон как будто бы
был рожден: аккуратный до мельчайших подробностей, способный, не уставая, по 15 часов в сутки работать, умевший складно и толково написать бумагу, благообразный из себя и, наконец, искательный перед начальством, он, по духу того времени,
бог знает до каких высоких должностей дослужился бы и уж в тридцать с небольшим лет
был действительным статским советником и звездоносцем, как вдруг в службе повеяло чем-то, хоть и бестолковым, но новым: стали нужны составители проектов!..
— Речь идет о поэме А.С.Пушкина «Полтава» (1829).] у Пушкина сказал: «
Есть третий клад — святая месть, ее готовлюсь к
богу снесть!» Меня вот в этом письме, — говорила Елена, указывая на письмо к Анне Юрьевне, — укоряют в вредном направлении; но, каково бы ни
было мое направление, худо ли, хорошо ли оно, я говорила о нем всегда только с людьми, которые и без меня так же думали, как я думаю; значит, я не пропагандировала моих убеждений!
— Я. На волоске ее жизнь
была… Три дня она не разрешалась… Всех модных докторов объехали, никто ничего не мог сделать, а я, слава
богу, помог без ножа и без щипцов, — нынче ведь очень любят этим действовать, благо инструменты стали светлые, вострые: режь ими тело человеческое, как репу.
— Целую тысячу, — повторил Елпидифор Мартыныч, неизвестно каким образом сосчитавший, сколько ему князь давал. — Но я тут, понимаете, себя не помнил — к-ха!.. Весь исполнен
был молитвы и благодарности к
богу — к-ха… Мне даже, знаете, обидно это показалось: думаю, я спас жизнь — к-ха! — двум существам, а мне за это деньгами платят!.. Какие сокровища могут вознаградить за то?.. «Не надо, говорю, мне ничего!»
— Знаю, что не такой человек по душе своей; но ведь в животе и смерти
бог волен: сегодня жив, а завтра нет, — что тогда со всеми нами
будет?
Месяца два уже m-r Николя во всех маскарадах постоянно ходил с одной женской маской в черном домино, а сам
был просто во фраке; но перед последним театральным маскарадом получил, вероятно, от этого домино записочку, в которой его умоляли, чтобы он явился в маскарад замаскированным, так как
есть будто бы злые люди, которые подмечают их свидания, — „но только,
бога ради, — прибавлялось в записочке, — не в богатом костюме, в котором сейчас узнают Оглоблина, а в самом простом“.
— Потому что я знаю, что
буду наказана за то
богом.
— Oui, c'est vrai!.. Il est quelque chose! [Да, это верно!..
Есть кое-что! (франц.).] — отвечал и он ей
бог знает что уж такое.
— Ходит один поляк к ней… Надо
быть, что хахаль! — отвечал ему тот. — Этта я, как-то часу в третьем ночи, иду по двору; смотрю, у ней в окнах свет, — ну, боишься тоже ночным временем: сохрани
бог, пожар… Зашел к ним: «Что такое, говорю, за огонь у вас?» — «Гость, говорит, сидит еще в гостях!»
— К-ха! — откашлянулся глубокомысленно Елпидифор Мартыныч. — По образу ее жизни ей и нельзя
было ожидать от
бога покойной кончины, — проговорил он. — Желательно
было бы знать, к кому теперь перешло все ее громадное состояние в наследство?
— Но состояние-то-с, состояние-то, поймите вы!.. — старался
было убедить Елену Елпидифор Мартыныч. — Вы, еще
бог знает,
будете ли богаты, а князь, мы знаем, что богат и сделает сына вашего богачом.
— А если не выхлопочете, так, право, отдую, ей-богу! — присовокупил тот по обыкновенной своей методе, и Феодосий Иваныч в самом деле, должно
быть, побаивался подобных угроз, потому что на другой же день, при докладе бумаг своему начальнику, он сказал ему...
— О, тут не
было никаких отношений, клянусь вам
богом! — перебила его Петицкая.
— Чахоткой скоротечной… Простудилась она еще прежде в девицах, когда в бедности жила, потом года с два тому назад
была больна, а к нынешней весне болезнь окончательно разыгралась!.. Впрочем, — сказал Елпидифор Мартыныч, помолчав немного, — и слава
богу, что она умерла!
— Да сама-то она перед смертию
бог знает какие
было планы строила, — отвечал, кашлянув, Елпидифор Мартыныч, — и требовала, чтоб ребенка отвезли в Швейцарию учить и отдали бы там под опекунство какого-то философа, ее друга!.. Не послушаются ее, конечно!.. Николай Гаврилыч просто хочет усыновить его и потом, говорит, всего вероятнее, по военной поведу…
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и
были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка
будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь
бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что и на свете еще не
было, что может все сделать, все, все, все!
Городничий. Я бы дерзнул… У меня в доме
есть прекрасная для вас комната, светлая, покойная… Но нет, чувствую сам, это уж слишком большая честь… Не рассердитесь — ей-богу, от простоты души предложил.
Анна Андреевна. Пустяки, совершенные пустяки! Я никогда не
была червонная дама. (Поспешно уходит вместе с Марьей Антоновной и говорит за сценою.)Этакое вдруг вообразится! червонная дама!
Бог знает что такое!