А еще более того желаю знать, каково тебе в гостях; ты еще николи
не покидала дома родительского, и для того мне оченно желательно знать, как с тобой господа обходятся, потому что ежели что нехорошее, так я свое рождение в обиду не дам, и будь обидчик хоша разгенерал, добром со мной не разделается.
Неточные совпадения
Называла по именам
дома богатых раскольников, где от того либо другого рода воспитания вышли дочери такие, что
не приведи Господи: одни Бога забыли, стали пристрастны к нововводным обычаям, грубы и непочтительны к родителям,
покинули стыд и совесть, ударились в такие дела, что нелеть и глаголати… другие, что у мастериц обучались, все, сколько ни знала их Макрина, одна другой глупее вышли, все как есть дуры дурами — ни встать, ни сесть
не умеют, а чтоб с хорошими людьми беседу вести, про то и думать нечего.
Радостно блеснули взоры Дарьи Сергевны, но она постаралась подавить радость, скрыть ее от Марка Данилыча,
не показалась бы она ему обидною. «Тому, дескать, рада, что хозяйство
покидает и
дом бросает Бог знает на чьи руки».
Канонница из Иргиза, что при моленной жила, тоже решила себя на смиренномудрое долготерпение в
доме Федора Меркулыча, что сделала
не из любви ко птенчику сиротке, а за то, что ругатель-хозяин в обитель ее такие суммы отваливал, что игуменья и соборные старицы, бывало, строго-настрого наказывают каноннице: «Вся претерпи, всяко озлобление любовию покрой, а меркуловского
дома покинуть не моги, велия бо из него благостыня неоскудно истекает на нашу честну́ю обитель».
В большую копейку стали Герасиму хлопоты, но он
не тужил, об одном только думал — избавить бы племянников от солдатской лямки,
не дать бы им
покинуть родительского
дома и привычных работ, а после что будет, то Бог даст.
— Грустит все, о чем-то тоскует, слова от нее
не добьешься, — молвил Марко Данилыч. — Сама из
дому ни шагу и совсем запустила себя. Мало ли каких у нее напасено нарядов — и поглядеть на них
не хочет… И рукоделья
покинула, а прежде какая была рукодельница!.. Только одни книжки читает, только над ними сидит.
Старым, насиженным местом русский человек паче всего дорожит —
не покинет он
дома, где родились и сам, и его родители,
не оставит места, где на погосте положены его дедушки, бабушки и другие сродники.
С тоски, что ни день, ни ночь в тестевом
доме не покидала Василья Борисыча, вышел он на улицу и завернул в токарни.
— Да на что ж это похоже, да что ж это такое? — на весь
дом голосила она. — Нешто на то он женился, чтобы надолго
покидать молодую жену? И то недели две он ко мне
не прихаживал!.. Хоть бы простился с женой в ее горнице, как быть следует всякому мужу с женой. И того
не смыслит, шут этакой.
Неточные совпадения
И вы, красотки молодые, // Которых позднею порой // Уносят дрожки удалые // По петербургской мостовой, // И вас
покинул мой Евгений. // Отступник бурных наслаждений, // Онегин
дома заперся, // Зевая, за перо взялся, // Хотел писать — но труд упорный // Ему был тошен; ничего //
Не вышло из пера его, // И
не попал он в цех задорный // Людей, о коих
не сужу, // Затем, что к ним принадлежу.
Разница та, что вместо насильной воли, соединившей их в школе, они сами собою
кинули отцов и матерей и бежали из родительских
домов; что здесь были те, у которых уже моталась около шеи веревка и которые вместо бледной смерти увидели жизнь — и жизнь во всем разгуле; что здесь были те, которые, по благородному обычаю,
не могли удержать в кармане своем копейки; что здесь были те, которые дотоле червонец считали богатством, у которых, по милости арендаторов-жидов, карманы можно было выворотить без всякого опасения что-нибудь выронить.
— Между тем поверенный этот управлял большим имением, — продолжал он, — да помещик отослал его именно потому, что заикается. Я дам ему доверенность, передам планы: он распорядится закупкой материалов для постройки
дома, соберет оброк, продаст хлеб, привезет деньги, и тогда… Как я рад, милая Ольга, — сказал он, целуя у ней руку, — что мне
не нужно
покидать тебя! Я бы
не вынес разлуки; без тебя в деревне, одному… это ужас! Но только теперь нам надо быть очень осторожными.
Без этих капризов он как-то
не чувствовал над собой барина; без них ничто
не воскрешало молодости его, деревни, которую они
покинули давно, и преданий об этом старинном
доме, единственной хроники, веденной старыми слугами, няньками, мамками и передаваемой из рода в род.
Но ему нравилась эта жизнь, и он
не покидал ее.
Дома он читал увражи по агрономической и вообще по хозяйственной части, держал сведущего немца, специалиста по лесному хозяйству, но
не отдавался ему в опеку, требовал его советов, а распоряжался сам, с помощию двух приказчиков и артелью своих и нанятых рабочих. В свободное время он любил читать французские романы: это был единственный оттенок изнеженности в этой, впрочем, обыкновенной жизни многих обитателей наших отдаленных углов.