— Фленушка!.. Знаю, милая, знаю,
сердечный друг, каково трудно в молодые годы сердцем владеть, — с тихой грустью и глубоким вздохом сказала Манефа. — Откройся же мне, расскажи свои мысли, поведай о думах своих. Вместе обсудим, как лучше сделать, — самой тебе легче будет, увидишь… Поведай же мне, голубка, тайные думы свои… Дорога ведь ты мне, милая моя, ненаглядная!.. Никого на свете нет к тебе ближе меня. Кому ж тебе, как не мне, довериться?
Неточные совпадения
— Известно, миротворица наша, мать Виринея, в дело вступилась… ну и помирила. На
другой день целое утро она,
сердечная, то к той, то к
другой бегала, стряпать даже забыла. Часа три уговаривала: ну, смирились, у нее в келарне и попрощались.
— Настенька!..
Друг ты мой
сердечный!.. — умоляющим голосом заговорил Алексей, взяв за руку девушку. — Какое ты слово опять молвила!.. Я-то тебя не люблю?.. Отдай, отдай ленту да колечко, отдай назад, моя ясынька, солнышко мое ненаглядное… Я не люблю?.. Да я за тебя в огонь и в воду пойду…
— Гостя московского, распевалу, — отвечал Родион, слезая с козел и витаясь [Витаться — здороваться, подавая
друг другу руку.] с Дементием. — Спит, — промолвил он, заглянув под фартук. — Умаялся,
сердечный…
— Нечего тут! — стояла на своем Фленушка. — Ишь сахар медович какой выискался!.. Нет,
друг сердечный, отлынью [Отлынь — от глагола отлынивать — уклоняться с ложью, из лени.] здесь не возьмешь. Здесь наша большина́ — твори волю девичью, не моги супротивничать. Волей нейдешь — силком сволочем… Марьюшка!
— Ах ты, бабий сын, речистый какой пострел! — весело молвил дядя Елистрат, хлопнув по плечу любимовца. — Щей подай,
друг ты мой
сердечный, да смотри в оба, чтобы щи-то были из самолучшей говядины… Подовые пироги ко щам — с лучком, с мачком, с перечком… Понимаешь?.. Сами бы в рот лезли… Слышишь?.. У них знатные щи варят — язык проглотишь, — продолжал дядя Елистрат, обращаясь к Алексею. — Еще-то чего пожуем, земляк?
Ступил Алексей шаг, ступил
другой, приближаясь к Марье Гавриловне… Вскинул черными, палючими очами на дрожавшую от
сердечной истомы красавицу… И она взглянула… Не светлые алмазы самоцветные, а крупные слезинки нежданной радости и неудержимой страсти засверкали под темными ее ресницами… Взоры встретились…
Не дай ей Бог познать третью любовь. Бывает, что женщина на переходе от зрелого возраста к старости полюбит молодого. Тогда закипает в ней страсть безумная, нет на свете ничего мучительней, ничего неистовей страсти той… Не
сердечная тоска идет с ней об руку, а лютая ненависть, черная злоба ко всему на свете, особливо к красивым и молодым женщинам… Говорят: первая любовь óт Бога,
другая от людей, а третья от ангела, что с рожками да с хвостиками пишут.
— А ты паренек недогадливый!.. Не умеешь водиться с девицами, — весело и звонко захохотала Фленушка. — У нас, у девок, обычай такой: сама не захочет — ее не замай, рукам воли не давай… Так-то,
друг сердечный!.. А ты этого, видно, не знал?.. А?..
«Все ли слышал, все ли мои речи выслушал ты,
друг мой
сердечный, Иван-царевич?..
Живи, мой
сердечный, живи, живи с
другой в счастье, в радости…
— Ты что?.. — вскочив со скамьи и быстро подняв голову, вскликнул Патап Максимыч. — Думаешь, вот, дескать, какой кряж свалился?.. От векселя думаешь?.. Не помышляй того, Сергей Андреич… Эх,
друг мой
сердечный, — промолвил он грустно, опуская голову и опять садясь на скамейку. — Как Волги шапкой не вычерпаешь, так и слез моих уговорами не высушишь!.. Один бы уж, что ли, конец — смерть бы, что ли, Господь послал!..
«Как недогадлива ты, няня!» — // «
Сердечный друг, уж я стара, // Стара; тупеет разум, Таня; // А то, бывало, я востра, // Бывало, слово барской воли…» — // «Ах, няня, няня! до того ли? // Что нужды мне в твоем уме? // Ты видишь, дело о письме // К Онегину». — «Ну, дело, дело. // Не гневайся, душа моя, // Ты знаешь, непонятна я… // Да что ж ты снова побледнела?» — // «Так, няня, право, ничего. // Пошли же внука своего». —
Как донской-то казак, казак вел коня поить, // Добрый молодец, уж он у ворот стоит. // У ворот стоит, сам он думу думает, // Думу думает, как будет жену губить. // Как жена-то, жена мужу возмолилася, // Во скоры-то ноги ему поклонилася, // Уж ты, батюшко, ты ли мил
сердечный друг! // Ты не бей, не губи ты меня со вечера! // Ты убей, загуби меня со полуночи! // Дай уснуть моим малым детушкам, // Малым детушкам, всем ближним соседушкам.
Неточные совпадения
Скотинин. Ну, мой
друг сердечный? Ты видишь, каков я?
Стародум. А! ты уже здесь,
друг мой
сердечный!
Г-жа Простакова (сыну). Ты, мой
друг сердечный, сам в шесть часов будь совсем готов и поставь троих слуг в Софьиной предспальней, да двоих в сенях на подмогу.
Г-жа Простакова. Врет он,
друг мой
сердечный! Нашел деньги, ни с кем не делись. Все себе возьми, Митрофанушка. Не учись этой дурацкой науке.
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный
друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают,
друг мой
сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…