Неточные совпадения
— Отцы и братие и служебницы сея честныя
обители!.. Возвещаю вам радость великую: убогое жительство наше посетили благочестивые христолюбцы, крепкие ревнители святоотеческой веры нашея древлего благочестия. Чем воздадим за такую милость, к нам бывшую? Помолимся убо о здравии их и спасении и воспоем
Господу Богу молебное пение за милость творящих и заповедавших нам, недостойным, молиться о них.
Приехал другой врач и остался в
обители, к немалому соблазну келейниц, считавших леченье делом
Господу неугодным, а для принявших иночество даже греховным.
— Подаст
Господь пищу на
обитель нищу!.. — сквозь слезы улыбаясь, прибавила мать Виринея. — С тобой одна рука в меду, другая в патоке…
Но
Господу помогающу, склонила я, убогая,
обитель нашу к приятию и другие немногие
обители, в Оленеве матушку Маргариту, матушку Фелицату, в Улáнгере матушку Юдифу.
— Маленько-то повремени, — сказала Манефа. — Без хлеба-соли суща в пути из
обители не пускают… Подь в келарню, потрапезуй чем
Господь послал, а там дорога тебе скатертью — Бог в помощь, Никола в путь!
— Не ропщу, Василий Борисыч, — сдержанно ответила Манефа. — К тому говорю, что пророчества сбываются, скончание веков приближается… Блажен бдяй!.. Вот что… А что сказал про наше житие, так поверь мне, Василий Борисыч,
обителям нашим не долго стоять… Близится конец!.. Скоро не останется кивотов спасения… В мале времени не будет в наших лесах хранилищ благочестия… И тогда не закоснит
Господь положить конец временам и летам…
И неведомо отчего прогневался
Господь на Улангерские
обители: в пору необычную, на самое Богоявленье нашла грозовая туча, и молния ударила в главную скитскую часовню.
Старец Иосиф был из чухломских
бар, дворянского роду Горталовых, за ним в Чухломском уезде три ревизские души состояло, две души умерло, третья вместе с
барином в
обители проживала и над
барином своим начальствовала, потому что инок Галактион, по-мирскому Егорка Данилов, крепостной
господина Горталова крестьянин, игуменствовал в обедневшей и совсем почти запустевшей мужской Улангерской
обители, а старец Иосиф Горталов был при нем рядовым иноком.
Дело было ночное; матери и белицы в одних срачи́цах едва успели повыскакать из пылавших строений, только и помог милосердный
Господь вынести из часовни келейный «синодик» строительницы
обители да две иконы: храмовую Тихвинской Богородицы да образ Спаса с алою орденской лентой на венце его.
— Постарайся, Виринеюшка, ради
Господа постарайся… Сама ведаешь, какой день станем праздновать… Опять же собрание и почетные гости… Постарайся ради почести нашей
обители… У Аркадьюшки по службе все будет как следует, не осрами и ты нас, пожалуйста… Трапезными учреждениями слава
обители перед людьми высится больше, чем Божественной службой… Так уж ты постарайся, покажи гостям наше домоводство… Слава бы про нашу
обитель чем не умалилась. Потерьки бы какой нашей чести не случилось!..
— Не то что наши лесные
обители, крепкие города рассыпаются, как песок морской, если есть на то воля
Господа…
— Вспомянуть бы вам, отцы, матери, вспомянуть бы вам лета древние и старых преподобных отец!.. Почитать бы вам письма Аввакума священномученика, иже с самим волком Никоном мужески брань сотворил… Вельми похваляет он самовольное сожжение за Христа и за древлее благочестие… Сам сый в Пустозерске сожженный, благословляет он великим благословением себя и
обители свои сожигать, да не будем яты врагом нечестивым!.. Тако глаголет: «Блажен извол сей о
Господе!.. Самовольнии мученицы Христови!..»
Неточные совпадения
— Нет, ты расскажи-ка
барину, как она пришла-то к вам, то есть к тебе в
обитель; вот ты что расскажи.
"Ты почто, раба, жизнью печалуешься? Ты воспомни, раба,
господина твоего,
господина твоего самого Христа спаса истинного! как пречистые руце его гвоздями пробивали, как честные нозе его к кипаристу-древу пригвождали, тернов венец на главу надевали, как святую его кровь злы жидове пролияли… Ты воспомни, раба, и не печалуйся; иди с миром, кресту потрудися; дойдешь до креста кипарисного, обретешь тамо
обители райские; возьмут тебя, рабу, за руки ангели чистые, возьмут рабу, понесут на лоно Авраамлее…"
Пьем мы это чай, а монашек афонский и говорит мать-игуменье: «Всего более, благословенная мать-игуменья, благословил
господь вашу
обитель тем, что такое драгоценное, говорит, сокровище сохраняете в недрах ее».
Ступай в стан князя Пожарского, ополчись оружием земным против общего врага нашего и, если
господь не благоволит украсить чело твое венцом мученика, то по окончании брани возвратись в
обитель нашу для принятия ангельского образа и служения
господу не с оружием в руках, но в духе кротости, смирения и любви.
Я удалюсь в
обитель преподобного Сергия; там, облаченный в одежду инока, при гробе угодника божия стану молиться день и ночь, да поможет вам
господь спасти от гибели царство Русское.