«Вот она,
на какого черта было наскочил», — подумал, заворачивая лыжи, Белоярцев и, возвратясь домой не в духе, объявил, что с этою девочкою много очень хлопот можно нажить: что взять ее из дому, конечно, можно, но что после могут выйти истории, весьма невыгодные для общего дела.
Неточные совпадения
Лиза сидела против Помады и с напряженным вниманием смотрела через его плечо
на неприятный рот докторши с беленькими, дробными мышиными зубками и
на ее брови, разлетающиеся к вискам,
как крылья копчика, отчего этот лоб получал какую-то странную форму, не безобразную, но весьма неприятную для каждого привыкшего искать
на лице человека
черт, более или менее выражающих содержание внутреннего мира.
Розанов видел, что «
черт» одна из тех многочисленных личностей, которые обитают в Москве, целый век таясь и пресмыкаясь, и понимал, что этому созданию с вероятностью можно ожидать паспорта только
на тот свет; но
как могли эти ручищи свертывать и подклеивать тонкую папиросную гильзу — Розанов никак не мог себе вообразить, однако же ничего не сказал угрюмому Арапову.
Эта «стриженая девка»,
как ее называла маркиза в своих бурнопламенных очистительных критиках, выходила каким-то
чертом, каким-то вредным общественным наростом, каким-то полипом, который непременно надо взять и с корнем вырвать из общественного организма и выжечь раскаленным железом самое место,
на котором этот полип гнездится.
Таково прошлое и таков в общих
чертах характер этого нового лица. Лиза познакомила Полиньку и с Бертольди, и Полинька пришлась по нраву Бертольди, которой она нравилась более
как лицо, подлежащее развитию. Они навестили раз Полиньку в Сокольниках и вздумали сами переехать
на дачу.
— Так, стало быть, следует, чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы человек сгинул, как собака, без доброго дела, чтобы ни отчизне, ни всему христианству не было от него никакой пользы? Так на что же мы живем,
на какого черта мы живем? растолкуй ты мне это. Ты человек умный, тебя недаром выбрали в кошевые, растолкуй ты мне, на что мы живем?
— Значит, сейчас позвоним и явится покупатель, нотариус Животовский, спекулянт, держи ухо остро! Но, сначала, Клим Иванович,
на какого черта тебе тысячи денег? Не надобно тебе денег, тебе газета нужна или — книгоиздательство. На газету — мало десятков тысяч, надо сотни полторы, две. Предлагаю: давай мне эти двадцать тысяч, и я тебе обещаю через год взогнать их до двухсот. Обещаю, но гарантировать — не могу, нечем. Векселя могу дать, а — чего они стоят?
Как смеют меня здесь обижать в вашем доме! — набросилась вдруг Аглая на Лизавету Прокофьевну, уже в том истерическом состоянии, когда не смотрят ни
на какую черту и переходят всякое препятствие.
Совершенно другой разговор. И
на какого черта вы, китайцы, себе косы бреете. С косой тебе совершенно другая цена была бы! Звонок условный. Ага. Мымра. Эта аккуратнее всех.
Неточные совпадения
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да
как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что
на сердце, то и
на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь…
черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто
как будто или стоишь
на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет
на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их стороны хорошая
черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот…
Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Идем домой понурые… // Два старика кряжистые // Смеются… Ай, кряжи! // Бумажки сторублевые // Домой под подоплекою // Нетронуты несут! //
Как уперлись: мы нищие — // Так тем и отбоярились! // Подумал я тогда: // «Ну, ладно ж!
черти сивые, // Вперед не доведется вам // Смеяться надо мной!» // И прочим стало совестно, //
На церковь побожилися: // «Вперед не посрамимся мы, // Под розгами умрем!»
Спустили с возу дедушку. // Солдат был хрупок
на ноги, // Высок и тощ до крайности; //
На нем сюртук с медалями // Висел,
как на шесте. // Нельзя сказать, чтоб доброе // Лицо имел, особенно // Когда сводило старого — //
Черт чертом! Рот ощерится. // Глаза — что угольки!
Скотинин.
Как! Племяннику перебивать у дяди! Да я его
на первой встрече,
как черта, изломаю. Ну, будь я свиной сын, если я не буду ее мужем или Митрофан уродом.