Неточные совпадения
У могилы ожидал уже церковный причет и священник
в старенькой
черной ризе. Убитых свалили
в яму и начали петь панихиду. Восковые свечи то и дело задувало ветром, зато три-четыре фонаря освещали своим тусклым колеблющимся светом темные облики
людей, окружавших могилу и там, внутри ее, кучу чего-то безобразного, серого, кровавого.
Навстречу Пшецыньскому вышел неслышною, дробною походочкою, потупив
в землю глаза, плотно-кругленький мужчина лет сорока,
в длинной
черной сутане. Широкое лицо его светилось безмятежно довольной улыбкой. Видно было, что
человек этот живет покойно, ест вкусно, пьет умеренно, но хорошо, спит сладко и все житейские отправления свои совершает
в надлежащем порядке. «Всегда доволен сам собой, своим обедом и… женой», — сказали бы мы, если б католические ксендзы не были обречены на безбрачие.
— О, я
в этом уверена! — подхватила Монтеспан, — но… но эта яркость… знаете ли, ma chère, такое ли теперь время, чтобы радоваться, носить цветное!.. Помилуйте! — вспомните, чтó на белом свете творится!..
Люди страдают, мученики гибнут, везде слезы, скорбь… Знаете ли, ma chère, скажу я вам по секрету между нами,
в таких обстоятельствах нечему нам особенно радоваться…
Черный цвет приличнее… и тем более, что это мода… Взгляните, например, на Констанцию Александровну: не выходит из
черного цвета.
— А и
в самом деле любопытная штука! — пробурчал себе под нос философ, окинув внимательным взглядом всю залу, — мода это, что ли, завелась у них такая? Пойду спрошу у Марьи Ивановны, благо и сама тоже
в черном: она ведь
человек компетентный.
По девственным ветвям прыгает большая белка-белянка; при корнях серо-пестрый гад ползает, а ниже, меж водомоин и узких ущелий,
в трущобах да
в берлогах, да
в каменистых пещерах, вырытых либо водой, либо временем, залегает
черный и красноватый медведь, порскает лисица, рыщет волк понурый да ходит
человек бездомный, которого народ знает под общим именем «куклима четырехсторонней губернии», а сам он себя при дознаньях показывает спокойно и просто «Иваном родства непомнящим».
Человек десять ухватили какого-то бледного от страха молодого
человека, перед которым стоит лавочник и держит
в руках бутылку с каким-то
черным порошком и коробок спичек, отнятые у «поджигателя».
Один из служащих
в министерстве (некто П., как назвало «Наше Время») представил-де этот шар по начальству, и оказалось, что «бомба» сделана из трута, напитанного внутри разными веществами, как маленькие курительные свечи, но не
черного, а бурого цвета, и будто
люди, сведущие
в химии, объявили, что бомба могла быть сделана не иначе-де, как
в химической лаборатории.
Приятелей наших встретили в передней два рослые лакея в ливрее; один из них тотчас побежал за дворецким. Дворецкий, толстый
человек в черном фраке, немедленно явился и направил гостей по устланной коврами лестнице в особую комнату, где уже стояли две кровати со всеми принадлежностями туалета. В доме, видимо, царствовал порядок: все было чисто, всюду пахло каким-то приличным запахом, точно в министерских приемных.
Клим ел холодное мясо, запивая его пивом, и, невнимательно слушая вялую речь Пояркова, заглушаемую трактирным шумом, ловил отдельные фразы.
Человек в черном костюме, бородатый и толстый, кричал:
Гостиница в Висбадене, перед которой остановилась карета, уже прямо смахивала на дворец. Колокольчики немедленно зазвонили в ее недрах, поднялась суетня и беготня; благообразные
люди в черных фраках запрыгали у главного входа; залитый золотом швейцар с размаху отворил дверцы кареты.
Неточные совпадения
Здесь много чиновников. Мне кажется, однако ж, они меня принимают за государственного
человека. Верно, я вчера им подпустил пыли. Экое дурачье! Напишу-ка я обо всем
в Петербург к Тряпичкину: он пописывает статейки — пусть-ка он их общелкает хорошенько. Эй, Осип, подай мне бумагу и
чернила!
Весь мир представлялся испещренным
черными точками,
в которых, под бой барабана, двигаются по прямой линии
люди, и всё идут, всё идут.
Скосить и сжать рожь и овес и свезти, докосить луга, передвоить пар, обмолотить семена и посеять озимое — всё это кажется просто и обыкновенно; а чтобы успеть сделать всё это, надо, чтобы от старого до малого все деревенские
люди работали не переставая
в эти три-четыре недели втрое больше, чем обыкновенно, питаясь квасом, луком и
черным хлебом, молотя и возя снопы по ночам и отдавая сну не более двух-трех часов
в сутки. И каждый год это делается по всей России.
Степана Аркадьича не только любили все знавшие его за его добрый, веселый нрав и несомненную честность, но
в нем,
в его красивой, светлой наружности, блестящих глазах,
черных бровях, волосах, белизне и румянце лица, было что-то физически действовавшее дружелюбно и весело на
людей, встречавшихся с ним.
Несмотря на светлый цвет его волос, усы его и брови были
черные — признак породы
в человеке, так, как
черная грива и
черный хвост у белой лошади.