Неточные совпадения
— Побойся ты бога! Ведь женщину нельзя заставлять ждать целую неделю. Ведь она там изойдет слезами. — Матвею представлялось, что в Америке, на пристани, вот так же, как в
селе у перевоза, сестра будет сидеть на берегу
с узелочком, смотреть на море и плакать…
Солнце
садится в море
с одной стороны, на утро подымается из моря
с другой.
Плещет волна, ходят туманные облака, летают за кораблем чайки,
садятся на мачты, потом как будто отрываются от них ветром и, колыхаясь
с боку на бок, как клочки белой бумаги, отстают, отстают и исчезают назади, улетая обратно, к европейской земле, которую наши лозищане покинули навеки.
И в это время на корабле умер человек. Говорили, что он уже
сел больной; на третий день ему сделалось совсем плохо, и его поместили в отдельную каюту. Туда к нему ходила дочь, молодая девушка, которую Матвей видел несколько раз
с заплаканными глазами, и каждый раз в его широкой груди поворачивалось сердце. А наконец, в то время, когда корабль тихо шел в густом тумане, среди пассажиров пронесся слух, что этот больной человек умер.
Поставил человек лошадь к месту, кинул ей сена
с воза или подвязал торбу
с овсом, потом сунул кнут себе за пояс,
с таким расчетом, чтобы люди видели, что это не бродяга или нищий волочится на ногах по свету, а настоящий хозяин, со своей скотиной и телегой; потом вошел в избу и
сел на лавку ожидать, когда освободится за столом место.
И он
сел на свою кровать против американского господина, вдобавок еще расставивши ноги. Матвей боялся, что американец все-таки обидится. Но он оказался парень простой и покладливый. Услыхав, что разговор идет о Тамани-холле, он отложил газету,
сел на своей постели, приветливо улыбнулся, и некоторое время оба они сидели
с Дымой и пялили друг на друга глаза.
И действительно, барыня
села у двери на стул, отдышалась немного и сказала
с первого слова...
Матвей ждал Дыму, но Дыма
с ирландцем долго не шел. Матвей
сел у окна, глядя, как по улице снует народ, ползут огромные, как дома, фургоны, летят поезда. На небе, поднявшись над крышами, показалась звезда. Роза, девушка, дочь Борка, покрыла стол в соседней комнате белою скатертью и поставила на нем свечи в чистых подсвечниках и два хлеба прикрыла белыми полотенцами.
И должно быть, около каждого дома — садик, а на краю
села у выезда — корчма
с приветливым американским жидом, где по вечерам гудит бас, тонко подпевает скрипка и слышен в весенние теплые вечера топот и песни до ранней зари, — как было когда-то в старые годы в Лозищах.
— Ну, — ответил Джон, — вы еще не знаете этой стороны, мистер Метью. — И
с этими словами он прошел в первую комнату,
сел развязно на стул, а другой подвинул Анне.
— Нет, милый. Какие огороды! Какие лошади! Здесь сенаторы
садятся за пять центов в общественный вагон рядом
с последним оборванцем…
В поезд то и дело
садились рослые фермеры, загорелые, широкоплечие, в широких сюртуках и
с бородами, которые могли бы и на них навлечь остроты нью-йоркских уличных бездельников.
—
Садитесь, пожалуйста, — сказала она
с легким оттенком иронии. Но она чувствовала
с некоторой досадой, что ей все-таки неловко было бы оставить стоять этого человека.
Вдруг подле него очутилась Соня. Она подошла едва слышно и
села с ним рядом. Было еще очень рано, утренний холодок еще не смягчился. На ней был ее бедный, старый бурнус и зеленый платок. Лицо ее еще носило признаки болезни, похудело, побледнело, осунулось. Она приветливо и радостно улыбнулась ему, но, по обыкновению, робко протянула ему свою руку.
Неточные совпадения
Разговаривает все на тонкой деликатности, что разве только дворянству уступит; пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе в лодке
с чиновником
сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит, что всякая звезда значит на небе, так вот как на ладони все видишь.
Хлестаков. Сделайте милость,
садитесь. Я теперь вижу совершенно откровенность вашего нрава и радушие, а то, признаюсь, я уж думал, что вы пришли
с тем, чтобы меня… (Добчинскому.)
Садитесь.
Анна Андреевна. Как можно-с! Вы это так изволите говорить, для комплимента. Прошу покорно
садиться.
Анна Андреевна. Послушай: беги к купцу Абдулину… постой, я дам тебе записочку (
садится к столу, пишет записку и между тем говорит):эту записку ты отдай кучеру Сидору, чтоб он побежал
с нею к купцу Абдулину и принес оттуда вина. А сам поди сейчас прибери хорошенько эту комнату для гостя. Там поставить кровать, рукомойник и прочее.
Голос Осипа. Вот
с этой стороны! сюда! еще! хорошо. Славно будет! (Бьет рукою по ковру.)Теперь
садитесь, ваше благородие!