Неточные совпадения
Раз потом, уже
долго спустя, я как-то напомнил Наташе,
как достали нам тогда однажды «Детское чтение»,
как мы тотчас же убежали в сад, к пруду, где стояла под старым густым кленом наша любимая зеленая скамейка, уселись там и начали читать «Альфонса и Далинду» — волшебную повесть.
— Да, Ваня, — спросил вдруг старик,
как будто опомнившись, — уж не был ли болен? Что
долго не ходил? Я виноват перед тобой: давно хотел тебя навестить, да все как-то того… — И он опять задумался.
Долго никто не показывался,
как будто дверь отворялась сама собой; вдруг на пороге явилось какое-то странное существо; чьи-то глаза, сколько я мог различить в темноте, разглядывали меня пристально и упорно.
Он рыдал
как дитя,
как женщина. Рыдания теснили грудь его,
как будто хотели ее разорвать. Грозный старик в одну минуту стал слабее ребенка. О, теперь уж он не мог проклинать; он уже не стыдился никого из нас и, в судорожном порыве любви, опять покрывал, при нас, бесчисленными поцелуями портрет, который за минуту назад топтал ногами. Казалось, вся нежность, вся любовь его к дочери, так
долго в нем сдержанная, стремилась теперь вырваться наружу с неудержимою силою и силою порыва разбивала все существо его.
—
Как вы искренни,
как вы честны! — сказал князь, улыбаясь словам ее. — Вы даже не хотите схитрить, чтоб сказать простую вежливость. Но ваша искренность дороже всех этих поддельных вежливостей. Да! Я сознаю, что я
долго,
долго еще должен заслуживать любовь вашу!
Воротясь домой, я тотчас же разделся и лег спать. В комнате у меня было сыро и темно,
как в погребе. Много странных мыслей и ощущений бродило во мне, и я еще
долго не мог заснуть.
Я убеждал ее горячо и сам не знаю, чем влекла она меня так к себе. В чувстве моем было еще что-то другое, кроме одной жалости. Таинственность ли всей обстановки, впечатление ли, произведенное Смитом, фантастичность ли моего собственного настроения, — не знаю, но что-то непреодолимо влекло меня к ней. Мои слова, казалось, ее тронули; она как-то странно поглядела на меня, но уж не сурово, а мягко и
долго; потом опять потупилась
как бы в раздумье.
Но я спешил и встал уходить. Она изумилась и чуть не заплакала, что я ухожу, хотя все время,
как я сидел, не показывала мне никакой особенной нежности, напротив, даже была со мной
как будто холоднее обыкновенного. Она горячо поцеловала меня и как-то
долго посмотрела мне в глаза.
Иногда Елена подымала свои длинные ресницы и взглядывала на меня, и
долго и пристально глядела,
как бы узнавая меня.
— Нет. Если вы желаете Наташе добра, то
каким образом вы решаетесь помешать ее браку, то есть именно тому, что может восстановить ее доброе имя? Ведь ей еще
долго жить на свете; ей важно доброе имя.
Она рыдала до того, что с ней сделалась истерика. Насилу я развел ее руки, обхватившие меня. Я поднял ее и отнес на диван.
Долго еще она рыдала, укрыв лицо в подушки,
как будто стыдясь смотреть на меня, но крепко стиснув мою руку в своей маленькой ручке и не отнимая ее от своего сердца.
— Неправда, неправда; стыдно, отец, так говорить! — с жаром вскричал Алеша, — я подозреваю твою мысль! А об этом миллионе действительно был у нас разговор, и
долго решали:
как его употребить? Решили наконец, что прежде всего на общественное просвещение…
Он говорил много и
долго, спокойно и
как власть имеющий.
Увидя мои слезы, она
долго и неподвижно вглядывалась в меня с усиленным, напряженным вниманием,
как будто стараясь что-то осмыслить и сообразить.
Много прошло уже времени до теперешней минуты, когда я записываю все это прошлое, но до сих пор с такой тяжелой, пронзительной тоской вспоминается мне это бледное, худенькое личико, эти пронзительные долгие взгляды ее черных глаз, когда, бывало, мы оставались вдвоем, и она смотрит на меня с своей постели, смотрит,
долго смотрит,
как бы вызывая меня угадать, что у ней на уме; но видя, что я не угадываю и все в прежнем недоумении, тихо и
как будто про себя улыбнется и вдруг ласково протянет мне свою горячую ручку с худенькими, высохшими пальчиками.
Нелли замолчала; я отошел от нее. Но четверть часа спустя она сама подозвала меня к себе слабым голосом, попросила было пить и вдруг крепко обняла меня, припала к моей груди и
долго не выпускала меня из своих рук. На другой день, когда приехала Александра Семеновна, она встретила ее с радостной улыбкой, но
как будто все еще стыдясь ее отчего-то.
Она взглянула мне в лицо и как-то странно рассмеялась. Потом
как будто задумалась,
как будто все еще припоминала. И
долго сидела она так, с улыбкой на губах, вдумываясь в прошедшее.
Я плюнул ему в лицо и изо всей силы ударил его по щеке. Он хотел было броситься на меня, но, увидав, что нас двое, пустился бежать, схватив сначала со стола свою пачку с деньгами. Да, он сделал это; я сам видел. Я бросил ему вдогонку скалкой, которую схватил в кухне, на столе… Вбежав опять в комнату, я увидел, что доктор удерживал Наташу, которая билась и рвалась у него из рук,
как в припадке.
Долго мы не могли успокоить ее; наконец нам удалось уложить ее в постель; она была
как в горячечном бреду.
А
как начну про Азорку, что я его через палку заставляла скакать и что дедушка смеялся, то и она вдруг начнет смеяться и
долго, бывало, смеется и радуется и опять заставляет повторить, а потом молиться начнет.
А он, верно, думал, что я давно ушла, и
как увидал, что я все еще тут, то очень удивился и
долго стоял передо мной.
Неточные совпадения
Шли
долго ли, коротко ли, // Шли близко ли, далеко ли, // Вот наконец и Клин. // Селенье незавидное: // Что ни изба — с подпоркою, //
Как нищий с костылем, // А с крыш солома скормлена // Скоту. Стоят,
как остовы, // Убогие дома. // Ненастной, поздней осенью // Так смотрят гнезда галочьи, // Когда галчата вылетят // И ветер придорожные // Березы обнажит… // Народ в полях — работает. // Заметив за селением // Усадьбу на пригорочке, // Пошли пока — глядеть.
Софья. Я получила сейчас радостное известие. Дядюшка, о котором столь
долго мы ничего не знали, которого я люблю и почитаю,
как отца моего, на сих днях в Москву приехал. Вот письмо, которое я от него теперь получила.
Да и кто же может сказать,
долго ли просуществовала бы построенная Бородавкиным академия и
какие принесла бы она плоды?
А вор-новотор этим временем дошел до самого князя, снял перед ним шапочку соболиную и стал ему тайные слова на ухо говорить.
Долго они шептались, а про что — не слыхать. Только и почуяли головотяпы,
как вор-новотор говорил: «Драть их, ваша княжеская светлость, завсегда очень свободно».
Брат лег и ― спал или не спал ― но,
как больной, ворочался, кашлял и, когда не мог откашляться, что-то ворчал. Иногда, когда он тяжело вздыхал, он говорил: «Ах, Боже мой» Иногда, когда мокрота душила его, он с досадой выговаривал: «А! чорт!» Левин
долго не спал, слушая его. Мысли Левина были самые разнообразные, но конец всех мыслей был один: смерть.