Неточные совпадения
— Да
что же это я! — продолжал он, восклоняясь опять и как бы в глубоком изумлении, — ведь я знал же,
что я этого не вынесу,
так чего ж я до сих пор себя мучил? Ведь еще вчера, вчера, когда я пошел делать эту… пробу, ведь я вчера же понял совершенно,
что не вытерплю…
Чего ж я теперь-то?
Чего ж я еще до сих пор сомневался? Ведь вчера же, сходя с лестницы, я сам сказал,
что это подло, гадко, низко, низко… ведь меня от одной мысли наяву стошнило и в
ужас бросило…
Раскольников в бессилии упал на диван, но уже не мог сомкнуть глаз; он пролежал с полчаса в
таком страдании, в
таком нестерпимом ощущении безграничного
ужаса, какого никогда еще не испытывал. Вдруг яркий свет озарил его комнату: вошла Настасья со свечой и с тарелкой супа. Посмотрев на него внимательно и разглядев,
что он не спит, она поставила свечку на стол и начала раскладывать принесенное: хлеб, соль, тарелку, ложку.
Ты, конечно, прав, говоря,
что это не ново и похоже на все,
что мы тысячу раз читали и слышали; но
что действительно оригинально во всем этом, — и действительно принадлежит одному тебе, к моему
ужасу, — это то,
что все-таки кровь по совести разрешаешь, и, извини меня, с
таким фанатизмом даже…
Еще бы не
ужас,
что ты живешь в этой грязи, которую
так ненавидишь, и в то же время знаешь сама (только стоит глаза раскрыть),
что никому ты этим не помогаешь и никого ни от
чего не спасаешь!
Так вот, стало быть,
чем разрешился весь этот вчерашний
ужас.
Согласитесь сами,
что, припоминая ваше смущение, торопливость уйти и то,
что вы держали руки, некоторое время, на столе; взяв, наконец, в соображение общественное положение ваше и сопряженные с ним привычки, я,
так сказать, с
ужасом, и даже против воли моей, принужден был остановиться на подозрении, — конечно, жестоком, но — справедливом-с!
Он ничего не мог выговорить. Он совсем, совсем не
так предполагал объявить и сам не понимал того,
что теперь с ним делалось. Она тихо подошла к нему, села на постель подле и ждала, не сводя с него глаз. Сердце ее стучало и замирало. Стало невыносимо: он обернул к ней мертво-бледное лицо свое; губы его бессильно кривились, усиливаясь что-то выговорить.
Ужас прошел по сердцу Сони.
Дмитрий Прокофьич сказал мне,
что никакой нет опасности и
что напрасно ты с
таким ужасом это принимаешь.
«Как! пятилетняя! — прошептал в настоящем
ужасе Свидригайлов, — это…
что ж это
такое?» Но вот она уже совсем поворачивается к нему всем пылающим личиком, простирает руки…
— Правда, — говорит, но усмехнулся горько. — Да, в этих книгах, — говорит, помолчав, —
ужас что такое встретишь. Под нос-то их легко совать. И кто это их писал, неужели люди?
«Там
ужас что такое!» Разумеется, на первом плане коляска, но, наверно, тут что-то такое и еще случилось, что-то такое, им с князем неизвестное.
Неточные совпадения
«Да вот и эта дама и другие тоже очень взволнованы; это очень натурально», сказал себе Алексей Александрович. Он хотел не смотреть на нее, но взгляд его невольно притягивался к ней. Он опять вглядывался в это лицо, стараясь не читать того,
что так ясно было на нем написано, и против воли своей с
ужасом читал на нем то,
чего он не хотел знать.
«Да, может быть, и это неприятно ей было, когда я подала ему плед. Всё это
так просто, но он
так неловко это принял,
так долго благодарил,
что и мне стало неловко. И потом этот портрет мой, который он
так хорошо сделал. А главное — этот взгляд, смущенный и нежный! Да, да, это
так! — с
ужасом повторила себе Кити. — Нет, это не может, не должно быть! Он
так жалок!» говорила она себе вслед за этим.
Что?
Что такое страшное я видел во сне? Да, да. Мужик — обкладчик, кажется, маленький, грязный, со взъерошенною бородой, что-то делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова. Да, больше ничего не было во сне, ― cказал он себе. ― Но отчего же это было
так ужасно?» Он живо вспомнил опять мужика и те непонятные французские слова, которые призносил этот мужик, и
ужас пробежал холодом по его спине.
И
такой ужас нашел на нее,
что она долго не могла понять, где она, и долго не могла дрожащими руками найти спички и зажечь другую свечу вместо той, которая догорела и потухла.
— Вот и я, — сказал князь. — Я жил за границей, читал газеты и, признаюсь, еще до Болгарских
ужасов никак не понимал, почему все Русские
так вдруг полюбили братьев Славян, а я никакой к ним любви не чувствую? Я очень огорчался, думал,
что я урод или
что так Карлсбад на меня действует. Но, приехав сюда, я успокоился, я вижу,
что и кроме меня есть люди, интересующиеся только Россией, а не братьями Славянами. Вот и Константин.